Брэд Мельцер - Книга судьбы Страница 12

— Тебя зовут Венди? — надрывается мой приятель.

— Нет, — кричит она в ответ. — Мэгги!

Рого, такое ощущение, оскорблен собственной ошибкой в лучших чувствах. Но длится это недолго. На его физиономии расцветает улыбка голодной собаки мясника.

— Ладно, если получишь штрафной талончик за превышение скорости, заходи на сайт downwithtickets.com!

Подняв стекло, он почесывает локоть, а потом принимается за низ живота, весьма довольный собой. В этом весь Рого: к тому времени, когда он вновь принимает благопристойный вид, я уже не помню, о чем мы спорили. Аналогичным образом он бульдозером вломился на избранную для себя стезю. Дважды провалив вступительный тест юридического факультета, для третьей попытки Рого улетел в Израиль, не имея в роду ни одного еврея. Он слышал, что в Израиле более терпимо относятся к своевременной сдаче экзамена. «Что, лишние двадцать минут? Кому от этого будет хуже?» — целый месяц спрашивал он, подражая своему куратору с типично израильским акцентом. В общем, с этими дополнительными двадцатью минутами Рого наконец набрал нужное количество баллов, что и позволило ему протиснуться на юридический факультет.

И после того как он избрал своим поприщем борьбу со штрафами за превышение скорости и в кармане у него впервые завелись собственные деньги, последнее, чего ему не хватало, — это зануды-соседа по комнате, который не в состоянии внести арендную плату. В те уже далекие времена, после того как Мэннинг переехал из Белого дома в Палм-Бич, я мог рассчитывать только на работу помощника президента. Кстати, местная публика именует Палм-Бич сокращенно «ПБ», как-то: «Мы останемся в ПБ на зиму». Что до меня, то я жил с родителями в Рока-Батон; мои низкие заработки не позволяли мне поселиться в изысканно-утонченном районе по соседству с владениями президента в Палм-Бич. Однако же, снимая жилье на двоих, я, по крайней мере, мог бы жить поближе к нему. Это было сразу же после покушения. Шрамы тогда еще лиловели у меня на физиономии. Но не зря говорят, что юношеская дружба — самая крепкая. Рого не колебался ни секунды.

— Все равно не понимаю, за каким чертом тебе понадобилось подниматься в такую рань, — зевая во весь рот, сообщает мне Рого. — Еще и семи нет. А ты только вчера вечером прилетел из Малайзии.

— Президент…

— …ранняя пташка… самый крутой парень во всем мире… Способен исцелять страждущих, одновременно готовя обед из шести блюд. Иисус Христос и Эмерил[9] в одном лице. Все это я уже слышал. Я знаю, что такое культ, Уэс. — Он показывает в окно на притаившуюся в засаде полицейскую машину в двух кварталах от нас. — Осторожно, ловушка для простаков. — Неожиданно возвращаясь к теме нашего разговора, он добавляет: — Он мог хотя бы позволить тебе выспаться.

— Мне не нужно высыпаться. Я прекрасно себя чувствую. И, к твоему сведению, я не поклонник культов.

— Во-первых, поклонник, и еще какой. Во-вторых, не говори «к твоему сведению». Нужно говорить «к вашему сведению», как принято у воспитанных людей. Можешь спросить у своей матери, если не веришь.

— Ни о каком культе и речи не идет, — настаиваю я.

— В самом деле? И ты по-прежнему не видишь ничего странного в том, что через восемь лет после того, как тебя вышвырнули из Белого дома, ты все еще исполняешь роль мальчика на побегушках подобно розовощекому стажеру-практиканту? Что случилось с поступлением в аспирантуру, или работой менеджером по организации торжественных событий и мероприятий, или шеф-поваром, о чем ты заикался несколько лет назад? Ты хотя бы получаешь удовольствие от своей так называемой работы? Или ты занимаешься ею только потому, что иначе не чувствуешь себя в безопасности?

— Ты даже представить себе не можешь, сколько мы приносим пользы обществу.

— Да, но только если бы ты был руководителем аппарата. А насколько мне известно, ты полдня ломаешь голову над тем, какой салат предпочел бы твой президент: кочанный или обыкновенный!

Я лишь крепче сжимаю руль и устремляю взгляд прямо перед собой, на дорогу. Он не понимает.

— Не делай этого! — предостерегает меня Рого. — Не приберегай уверенность только для Мэннинга. Я только что напал на тебя — ты должен защищаться!

В его голосе слышится ледок, который он обычно приберегает для дорожной полиции. Он сердится, хотя это неподходящее выражение для Рого. В школе мой приятель имел привычку бросать на стол фишки, проигрывая в «Монополию»… или швырять наземь теннисную ракетку, пропустив подачу. В те времена бурный нрав вовлекал его в бесконечные драки, отчего он страдал еще больше, поскольку не обладал физическими данными, чтобы постоять за себя. Например, он утверждает, что его рост равен пяти футам семи дюймам. В действительности он ростом в пять футов шесть дюймов, и то если встанет на цыпочки.

— Ты знаешь, что я прав, Уэс. Когда всего себя отдаешь одному-единственному человеку, то меняешься сам, и не в лучшую сторону. Ты меня слышишь?

Рого, конечно, мой самый умный и одновременно самый недалекий друг, но сейчас он совершенно не понимает меня. Я молчу отнюдь не потому, что согласен с ним. Просто передо мной по-прежнему стоит Бойл и смотрит на меня карими глазами с брызгами голубого. Может, стоит рассказать о нем Рого…

В кармане у меня начинает вибрировать сотовый телефон. В такую рань это могут быть только плохие новости. Я раскрываю его и смотрю на определитель номера. Оказывается, я ошибся. Это кавалерия из-за холмов.

— Здесь Уэс, — говорю я.

— У тебя найдется пара минут, чтобы поболтать со мной? — интересуется на другом конце линии Дрейдель.

Я искоса взглядываю на Рого, который возобновил свою прерванную было охоту за клиентами.

— Давай лучше я тебе перезвоню.

— Не стоит. Как насчет того, чтобы вместе позавтракать?

— Так ты в городе? — Я растерян и сбит с толку.

— Заглянул на деловую встречу. Я пытался сказать об этом, когда ты звонил из Малайзии, но ты был в такой панике, что не пожелал меня слушать, — замечает он со своим обычным невозмутимым спокойствием. — Так что, завтракаем?

— Дай мне час. Мне нужно еще кое-что сделать.

— Отлично. Я остановился в «Четырех сезонах». Позвони мне снизу, из холла. Комната 415.

Я закрываю телефон, и впервые вид проносящихся мимо пальм доставляет мне удовольствие. Похоже, сегодняшний день начинается удачно.

Глава восьмая

Майами, Флорида

У О'Ши было два паспорта. Оба настоящие. В обоих были указаны одно и то же имя и адрес. Один был синим, как у любого гражданина США. Второй был красным… и намного более действенным. Такие паспорта бывают только у дипломатов. Нащупав выпуклые буквы на обложке паспорта в нагрудном кармане, О'Ши понял, что красный лежит сверху. Легким движением он мог бы извлечь его на свет. Стоило сотрудникам аэропорта увидеть его, и не пришлось бы стоять в длинной очереди перед таможенным терминалом, змеившейся по коридору в задней части международного аэропорта Майами. Так что после утомительного перелета из Парижа, который длился целых девять с половиной часов, он сразу бы мог подойти к стойке. Одно движение руки, и его здесь не будет.

Разумеется, за ним непременно потянется и длинный бумажный хвост, повсюду сопровождающий красные паспорта. А в ФБР его учили, что по любому следу рано или поздно кто-нибудь да пойдет. Тем не менее в обычных обстоятельствах он сумел бы оборвать этот след. Но здесь и сейчас этот след от Бойла к Троице… учитывая, что они уже натворили… нет, рисковать не стоило. Не в данном случае, когда на карту поставлено так много.

— Следующий! — выкрикнул клерк латиноамериканской внешности, взмахом руки подзывая О'Ши к небольшой пуленепробиваемой кабинке.

О'Ши поправил на голове бейсболку с эмблемой открытого чемпионата США по теннису, которую напялил, чтобы не выделяться в толпе. Из-под нее выбивались его песочного цвета волосы, слегка вьющиеся на концах.

— Как идет работа? — поинтересовался он, зная, что разговор о пустяках не даст служащему возможности смотреть ему в глаза.

— Отлично, — отозвался тот, не поднимая головы. Вытащив из кармана синий паспорт, О'Ши протянул его клерку.

Внезапно, безо всякой на то причины, служащий поднял голову. О'Ши уже успел подготовить для него улыбку, просто так, на всякий случай, чтобы разрядить обстановку. Как и следовало ожидать, клерк ответил столь же дружелюбной гримасой.

— Возвращаетесь домой после работы? — спросил он.

— К счастью, нет. В отпуск.

Кивнув в знак согласия, служащий принялся изучать паспорт О'Ши. Даже слегка наклонил его, чтобы убедиться в наличии специальной голограммы, которую недавно ввели для борьбы с подделками.

О'Ши снова поправил бейсболку. Если бы он предъявил красный паспорт, не пришлось бы торчать здесь.