Крис Юэн - Прибежище Страница 12

– У меня были запасной шлем и кожаная куртка, – сообщил я Ребекке. – Они принадлежали моей бывшей. Я одолжил их Лене.

– Очень хорошо. Что-нибудь еще?

– Нет, вряд ли.

Я захлопнул двери, а Ребекка пока рассматривала деревянные ворота и распаханную колеями дорогу за ними. Постер с объявлением о пропавшей собаке еще висел на месте, скукожившийся на солнце. Но ржавая цепь и номерной замок отсутствовали.

Земля высохла и потрескалась за те дни, что прошли с моего визита сюда. Я ощущал запах цветочной пыльцы и разогретой живицы, слышал скрипы и писки насекомых в траве. На крышу «Фиесты» опустилось облачко мошкары, и я стряхнул рой, когда открыл дверцу и выпустил Рокки наружу. Пес выпрыгнул и потянулся, издав долгий удовлетворенный рык.

Ребекка открыла багажник, присела на его край и принялась натягивать на ноги огромные рабочие ботинки. Потом достала оттуда рюкзачок. Компактный, из прочного черного нейлона. Лямки были широкие и с мягкими подкладками, а сам рюкзак оказался снабжен множеством карманов.

– Это вообще-то не очень далеко, – сказал я ей, одновременно разминая и массируя пальцы поврежденной руки. Приятное ощущение – чувствовать, как кровь снова начинает быстро пробегать по венам, убирая покалывание, донимавшее меня все время, пока рука пребывала на перевязи. – Продукты вам не понадобятся.

Женщина открыла замок-молнию рюкзака, и я увидел его содержимое. Тяжелый мощный фонарь, блокнот и ручка, пачка одноразовых пластиковых перчаток. Ребекка сунула руку глубже, ища еще что-то, и достала синий эластичный бахил, какими пользуются судебно-медицинские эксперты. Она забралась еще глубже и вытащила его пару. Потом забросила рюкзачок на плечо и заперла машину.

– Пойдем, – позвала Льюис.

Рокки побежал впереди и припал на брюхо, проползая под створкой ворот. Сбоку была калитка для пешеходов, и пес вполне мог бы протиснуться в проем, имей он немного терпения. Но это не в его стиле.

Теплый воздух дрожал и мерцал над грязной каменистой дорожкой. Ели и сосны подступали с обеих сторон, усиливая ощущение изолированности от мира, в чем мы совершенно не нуждались, а пчелы гудели вокруг желтых кустов утесника.

– Насчет вашей теории, – сказал я. – В ней есть кое-что, чего я не понимаю.

– Излагай.

– Эта ваша мысль о том, что кто-то поджидал меня на дороге. Что они сидели там, собираясь сбить нас с Леной с мотоцикла. Откуда они могли знать, что мы там поедем?

– Трудно сказать.

– Вот именно. – Я прислушался к стуку наших ботинок о дорогу. – Разве это не ставит перед нами проблему?

– И огромную, – кивнула Ребекка.

– И что это может означать?

– Это означает, что нам нужно искать ответы на кое-какие вопросы. Этому нас тоже учили в школе детективов. – Спутница подмигнула мне, потом порылась в кармане, достала мобильник и подняла его высоко над головой.

– Отлично, – сказала она, прищуриваясь и глядя на экран. – Связь по-прежнему есть.

– В коттедже она тоже должна быть. У меня тогда была.

Льюис закрыла крышку мобильника.

– А почему бы тебе не рассказать мне еще раз про тех мужчин, которые находились с Леной?

Мы это уже один раз обсуждали, но я рассказал все подробно еще раз. Про мистера Призрака, про то, как он носил свои солнечные очки, несмотря на царивший вокруг полумрак, как открыл мне дверь. Упомянул и про иностранный акцент, и про оказанный мне малоприятный прием. Описал приятеля Призрака. Его вытравленные перекисью волосы и татуировки. Его мощные мышцы.

– А когда Лена позвала тебя на кухню, вы там пробыли всего пару минут?

– Если не меньше. Атмосфера была какая-то напряженная. И мы вернулись в гараж.

– Может, она хотела, чтобы ты их увидел, – заметила Ребекка. – Ты говорил, что тот, который открыл дверь, снял солнечные очки, когда ты прошел внутрь. Ты его узнаешь, если снова встретишь?

Я задумался. И попытался восстановить его облик в памяти.

– Да, наверное.

У меня на лице и на шее выступили капельки пота, воздух казался тяжелым, горячим и вязким, его трудно было вдыхать. День, конечно, жаркий, но здесь ведь не тропики, а наша прогулка вряд ли требовала особых усилий. Это заставило меня прийти к заключению, что авария, по всей видимости, вытянула из меня больше сил, чем я мог предполагать. Да, поврежденная нога все еще плохо мне повиновалась, грудь и плечо побаливали, но энергии и выносливости у меня явно поубавилось.

Мы взобрались наверх и подошли к трехсторонней развилке дорожки. Рокки уже ждал нас впереди, оглядываясь назад.

– По средней, Рок, – сказал я ему и указал направление.

Пес опустил голову и потрусил вперед.

– Теперь уже недалеко, – обратился я к Ребекке.

Ветки деревьев склонялись и перекрещивались у нас над головами, зеленый покров уходил куда-то ввысь. Ощущение было такое, словно мы погрузились глубоко под воду. Солнечный свет проникал сквозь листву отдельными пятнами, и они посверкивали, как на волнующейся поверхности моря.

Я посмотрел в сторону открытых ворот и на графитовую пластину на столбе. «Yn Dorraghys». Тьма, о которой сообщала надпись, сейчас чувствовалась более чем когда-либо.

– Их машины нет, – отметил я.

Ребекка прошла за мной к тому месту, где тогда стояла красная «Микра». Следы шин еще виднелись там, где она была припаркована, и с обеих сторон от колеи возвышались бугорки мягкой и влажной земли. Льюис сняла рюкзак, открыла один из его боковых карманов, достала небольшую цифровую камеру. И сделала несколько снимков под разными углами, пока я переводил дыхание. Сверкание вспышки отбрасывало зайчики на стволы деревьев, превращая их в выпуклые рельефные образы.

– Что-нибудь еще смотрится иначе?

Я огляделся вокруг, сделал несколько шагов по поляне, выискивая следы перемен. И ничего не заметил. Коттедж имел все тот же грустный и заброшенный вид. Может, высокая трава стала чуть более высокой. Может, чуть больше упавших веток и сосновых иголок засыпали дренажные канавы.

– Ничего такого не вижу, – пожал я плечами.

Ребекка проследовала к коттеджу. Достала из рюкзака пару резиновых перчаток и натянула их на руки. Попробовала дверную ручку. Заперто. Она заглянула в темное окошко, прикрывшись затянутой в перчатку ладонью. Приподнялась на цыпочки, изучая замок подъемной рамы. Покачала раму.

– Погодите! – сказал я. – У меня же ключ есть!

– Ключ?

– От гаража. – Я сунул здоровую руку в карман спортивных штанов и достал ключ.

Ребекка удивленно уставилась на меня.

– Почему же ты раньше не сказал? И почему не сообщил об этом Шиммину?

– Да я только сейчас вспомнил.

Ребекка смотрела на меня тяжелым взглядом.

– Так всегда бывает после удара по башке, – пояснил я. – Непредсказуемые последствия.

– Ага. Или, может, ты хотел самостоятельно сюда вернуться и все тут изучить.

Я опустил глаза на перевязь, в которой лежала моя рука. И не стал ни подтверждать это, ни отрицать.

– Ну, тогда расскажи мне про этот ключ, – потребовала Льюис.

И я рассказал. Рассказал, как мистер Призрак бросил мне в тот день этот самый ключ и как Лена попросила меня держать его при себе до возвращения сюда на следующее утро. И добавил, что ключ все время был при мне, пока я чинил бойлер и когда мы уехали отсюда на мотоцикле. И еще сказал, что кто-то, видимо, нашел его в моих одежках, когда я попал в больницу, и спрятал вместе с остальными вещами.

– Ну, вот вам и решение проблемы, – подытожил я. – Мы можем попасть в гараж, а оттуда, через дверь, ведущую в кухню, и в сам коттедж.

Ребекка взяла у меня ключ.

– Только не «мы». – Она покачала головой. – Ты, возможно, считаешь себя очень ловким и хитрым, но внутрь я пойду одна. Твои родители наняли меня провести расследование. А я – профессионал. Именно этим и занимаюсь. И не хочу, чтобы ты или твоя собака что-то там напортили.

Моя собака. Когда Льюис упомянула Рокки, я тоже про него вспомнил. Куда это он подевался? Я его не видел с того момента, когда пес побежал вперед, а мы подходили к коттеджу. Воспоминание о бедном Честере, пропавшем в лесу терьере, тут же всплыло в памяти.

– Я ничего не буду трогать, – пообещал я.

– Именно так. – Ребекка вставила ключ в замок гаражных ворот. Повернула ручку, подняла створку вверх. Та издала громкий металлический скрип. – Потому что ты останешься здесь.

Женщина нагнулась и натянула на ботинки пластиковые бахилы. Потом включила фонарик и прошлась его лучом по всему помещению.

– Бойлер где? – спросила она.

– Вон там, – показал я.

Ребекка направила луч в ту сторону. Бойлер пребывал в том же состоянии, в каком я его оставил. Внешние панели все чистые, вытертые.

– Дверь в кухню от вас слева. Там шнур выключателя висит.

Ребекка подняла руку, ухватилась за створку ворот и опустила ее вниз. Когда между створкой и полом осталась щель высотой до колена, женщина высунулась наружу.