Робин Кук - Метка смерти Страница 15

Выехав из парка к Сто шестой улице, Джек вздохнул с облегчением. Нажав кнопку на светофоре, он, стоя в ожидании смены сигнала, удивлялся своим ощущениям, своему разыгравшемуся воображению. Он уже давно не катался по парку вечерами, но раньше делал это довольно часто. Его бесшабашность во время гонок по улицам среди машин, где было действительно опасно, казалась ему менее абсурдной, чем тот мандраж, который он испытал в безлюдном парке. Он ощутил себя десятилетним подростком, идущим через кладбище на Хеллоуин.

Добравшись до местной игровой площадки, он притормозил. Не снимая ног с педалей, он ухватился за высокое сетчатое ограждение и посмотрел в сторону баскетбольного поля. Оно было освещено ртутными люминесцентными лампами, за установку которых он в свое время сам и заплатил. Собственно, Джек оплатил все работы по восстановлению игровой площадки. Поначалу Джек предложил обустроить лишь баскетбольное поле, надеясь, что этим вызовет одобрение местных старожилов. Каково же было его удивление, когда собравшийся специально по этому поводу комитет местных активистов предложил ему взамен на право обустройства баскетбольной площадки заняться восстановлением всего парка, включая и детский уголок. Проведя в раздумьях всего один вечер, Джек все же пошел на это вымогательство. В конце концов, на что еще ему было тратить свои деньги? С тех пор прошло уже шесть лет, и, как считал Джек, его затраты с лихвой окупились.

— Ну что, хочешь поразмяться, док? — окликнул его один из игроков.

На площадке было всего пять афроамериканцев, лениво гонявших мяч возле дальнего щита и одетых, учитывая холодную погоду, в стиле хип-хоп. Заметив Джека, один из них остановился. По голосу Джек узнал Уоррена, парня, с которым успел сдружиться за те годы, когда жил в доме через дорогу от площадки. Атлетически сложенный, Уоррен был настоящим спортсменом, а по совместительству еще и предводителем местной группировки. Они уважали друг друга, и Джек даже признавал, что обязан Уоррену жизнью.

— Хотелось бы, — отозвался Джек. — А кто-нибудь еще будет, или только мы — трое на трое?

— Вчера из-за дождя мы пролетели, так что сегодня вся ватага припрется. В общем, давай, если хочешь, тащи сюда свою белую задницу и присоединяйся, а то будешь по углам отираться. Уловил?

В ответ Джек одобрительно поднял вверх большой палец. Он все уловил как надо. Предполагалось более десяти человек, а это означало, что, пока первая десятка вступит в игру, остальным придется болтаться в ожидании следующих игр. Это была довольно запутанная схема, на постижение которой у Джека ушло около двух лет, и, по мнению большинства людей, она не отличалась ни справедливостью, ни демократичностью. Судьба победившей команды решалась одиннадцатым игроком — он сам набирал к себе в команду оставшихся, и с этого момента очередность пришедших уже не играла никакой роли: в его команде мог оказаться один из проигравших — просто потому, что умел хорошо играть. Когда Джек только переехал сюда, у него ушли месяцы на то, чтобы попасть на свою первую игру, да и это произошло лишь после того, как он усвоил, что приходить на площадку нужно как можно раньше.

Не желая мерзнуть за кромкой поля, Джек быстро пересек улицу, поднял велосипед на плечо и побежал по лестнице, ведущей к подъезду его дома. Обогнув большие зеленые мешки с мусором, он толкнул дверь. Пара темных личностей, распивавших бутылку дешевого вина, посторонилась, давая Джеку пройти. По лестнице приходилось подниматься осторожно из-за рассыпанных на ступеньках осколков.

Джек жил на четвертом этаже в дальней квартире. Он поставил велосипед и, немного повозившись с ключами, открыл дверь.

Не запирая квартиры, Джек прислонил велосипед к стене в гостиной и, скинув ботинки и раздевшись, бросил одежду на спинку дивана. Оставшись в одних трусах, он пошел в ванную, чтобы переодеться в баскетбольную форму, обычно висевшую на перекладине.

Он вдруг остановился, увидев женские колготки. Он совсем забыл, что, поскольку прошлым вечером не играл, Лори сложила и убрала его спортивный костюм в гардероб.

Схватив колготки, он словно застыл, не зная, что с ними делать. Медленно подняв глаза, посмотрел на себя в зеркало и вернулся к действительности: он не увидит сегодня Лори. Не будет обмена шутками, не будет привычного смеха и не будет прогулки до Коламбус-авеню, куда они обычно ходили перекусить в один из ресторанчиков. Вместо всего этого ему придется возвращаться в свою опустевшую квартиру, как в те годы, когда он только переехал в этот город. И это будет угнетать его так же, как и тогда.

— Слабак! — презрительно сказал он и вновь взглянул на колготки со смешанным чувством злости к себе и к Лори. Порой жизнь как-то чересчур усложнялась.

Неожиданно для себя он аккуратно свернул колготки, отнес в спальню и бережно положил в один из отведенных Лори — а ныне пустующих — ящиков комода. Задвинув ящик, он почувствовал себя несколько лучше и побежал к гардеробу за спортивной одеждой.

Джеку повезло: он успел на площадку раньше, чем там собралось десять человек, и Уоррен взял его в свою команду. Побросав мяч и немного разогревшись, он почувствовал, что готов к игре, но ошибся. Играл он плохо, и это в значительной степени сказалось на результате. Всю следующую игру Уоррен, Джек да и все остальные игроки их команды простояли за кромкой поля, дрожа от холода. Все были в унынии.

— Как ты мог так дерьмово играть?! — возмущался Уоррен. — Ты же нам все испортил. В чем дело?

Джек потряс головой:

— Похоже, я в какой-то прострации. Лори хочет замуж и хочет детей.

Уоррен был знаком с Лори. На протяжении нескольких лет он и его подруга Натали встречались с Джеком и Лори чуть ли не каждую неделю. Лет семь назад они даже все вместе ездили в Африку на сафари.

— Так твоя малютка хочет тебя охомутать и обзавестись ребенком? — насмешливо переспросил Уоррен. — Старик, ну и что тут нового? У меня те же проблемы, но я же из-за этого не бросаю чертов мяч куда попало и не принимаю отличные пасы своей башкой. Тебе надо взять себя в руки, иначе не будешь со мной играть. Тут все дело в том, чтобы правильно расставить свои приоритеты. Ты понимаешь, о чем я?

Джек кивнул. По-своему Уоррен был прав, но все оказалось не так просто. Беда заключалась в том, что Джек не знал, могли он правильно расставить свои приоритеты, потому что еще не определил, каковы они.

Удерживая ногой дверь лифта, Лори удалось вытолкать свой чемодан на лестничную клетку пятого этажа. Это стоило ей немалых трудов, потому что пол оказался на несколько сантиметров выше остановившейся кабины. Затем она вышла сама, позволив наконец двери закрыться, и тут же вновь услышала гудение подъемного механизма, сопровождавшее спуск кабины лифта: очевидно, кто-то нетерпеливо жал на кнопку вызова.

Чемодан был на колесиках, и она благополучно дотащила его до своей двери. Чем дольше она с ним мыкалась, тем тяжелее он ей казался. А все эти наборы косметики, шампуни, кондиционер, стиральные порошки! В свое время она перевозила этот багаж к Джеку, и он был далеко не в компактных упаковках. Да еще и утюг.

Пока Лори рылась в своей висевшей через плечо сумке в поисках ключей, она услышала, как дверь ближней квартиры приоткрылась на расстояние характерно звякнувшей при этом дверной цепочки. Лори жила на Девятнадцатой улице в доме, имевшем по две квартиры на этаже. Она занимала дальнюю квартиру, окна которой выходили на крохотные, словно почтовые марки, задние дворики, а в ближней обитала одинокая затворница по имени Дебра Энглер. У нее была привычка, приоткрывая дверь, выглядывать в холл всякий раз, когда там оказывалась Лори. Такое любопытство раздражало Лори как вмешательство в ее личную жизнь, однако сегодня она не рассердилась, а ощутила в этом нечто успокаивающее, словно соседка приветствовала ее возвращение домой.

Оказавшись в квартире, Лори тут же закрылась на все замки, щеколды и цепочки, установленные еще предыдущим постояльцем, и осмотрелась. Она не была дома около месяца и даже не помнила, когда в последний раз здесь ночевала. Ее жилище нуждалось в тщательной уборке, и воздух казался несколько спертым. Размером квартира была поменьше, чем у Джека, однако несравненно уютнее. По крайней мере здесь стояла настоящая мебель и телевизор. Обои были теплого цвета, на стенах в рамках висели репродукции Густава Климта. Отсутствовал лишь ее кот, Том Второй, которого она около года назад пристроила к своей подруге, и теперь ей казалось неловким требовать его возвращения.

Лори приволокла чемодан в спальню и стала раскладывать вещи. Потом быстро приняла душ и, накинув халат, приготовила себе простенький салат. Несмотря на то что так и не пообедала, она не чувствовала особого голода. Лори перенесла салат и бокал вина на столик в гостиную и включила «лэптоп». Ожидая, пока он загрузится, она наконец решила обдумать то, что узнала от отца. А для этого ей надо было остаться в одиночестве и иметь доступ в Интернет. Она понимала, что знает недостаточно, чтобы все ясно себе представлять.