Елена Чалова - Печать света Страница 16

— На ваши волосы парик не сядет.

— Режьте.

— Что вы, мадемуазель!

— Отстригите длину, а когда вернусь, мастер закончит и сделает средней длины стрижку.

Гийом всплеснул руками, воскликнул: «Ах, как романтично!», опять прослезился и обрезал густые темные локоны по плечи. Натянул парик, превратив Мири в светлую шатенку. Она переоделась и покинула салон через служебный вход.

Мириам добежала до автобусной остановки и поехала в банк. Она старалась не слишком озираться, но вроде слежки за ней не было.

Управляющий банком, к которому Мири привели, когда она продемонстрировала ключ от ячейки, уставился на девушку с большим сомнением.

— Не заставляйте меня снимать парик, месье, — быстро сказала Мири. — И у меня мало времени. Вот ключ, вот документы, вот я — не слишком похожа на фото, но ведь у нас брали отпечатки пальцев, не так ли? Я помню, вы рассказывали бабушке про новую систему безопасности.

Управляющий передумал вызывать полицию, убедился, что компьютер признал отпечатки, и удалился, оставив Мири наедине с ячейкой. Она открыла и выдвинула ящик. Само собой, медальона здесь быть не могло, но кто знает, что еще спрятала бабушка. Так, смотрим.

Документы на акции, на недвижимость, еще какие-то ценные бумаги.

Еще один мешочек с золотыми монетами.

Генеалогическое древо семьи Легерлихт.

Мириам в недоумении уставилась на плотный лист, расчерченный веточками и стилизованными листочками. Фридрих фон Легерлихт был третьим мужем бабушки… Был он австрийцем, красавцем и находился на дипломатической службе. И как представитель дипкорпуса направлен был в командировку в Советский Союз. Савта отправилась в Москву вместе с ним. Тогда это приравнивалось практически к гражданскому подвигу: поехать в советскую Россию вслед за мужем! Там же коммунисты, там пустые магазины и тотальная слежка! Но Мириам ни разу не пожалела о своем решении. Контингент в посольстве был в основном молодой, они устраивали балы, по мере возможности путешествовали и активно изучали богатейшую культуру страны, куда привели их служба и судьба. Дочка Соня ходила в русскую школу, что позволило ей потом стать отличницей в школе австрийской.

Мири помнила Фридриха Легерлихта. Красивый, подтянутый старик, с аристократическими манерами. Он был добрый, любил спорт и охоту. Фридрих Легерлихт погиб, катаясь в Альпах на горных лыжах: попал под лавину. И было это больше десяти лет назад. Его младшая сестра, весьма почтенная старушка, приезжала на похороны бабушки, очень тепло разговаривала с Мири. Но почему их генеалогическое древо хранится в сейфе? Взгляд ее упал на одно из имен в вершине дерева. Карл фон Райнц? Не может быть! Не это ли имя бабушка называла, рассказывая о медальоне? Это нужно обдумать не спеша, в спокойной обстановке и без этого дурацкого парика! Она покрутила головой; в плотно натянутой светлой шевелюре было жарко и неудобно. Мири торопливо убрала документ в сумку, закрыла ячейку и покинула банк. Села в автобус и проделала обратный путь до салона. Она уложилась в полтора часа! Запыхавшись, Мири плюхнулась в кресло парикмахера, попросила что-нибудь сделать с волосами и еще водички. С наслаждением пила холодный «Эвиан», когда в дверях зала появилась администратор:

— Да, мадемуазель только что вышла из ванной, сейчас, — она протянула трубку девушке.

— Да? Я слушаю, — сказала Мири, обмирая от любопытства. Но в трубке раздались лишь короткие гудки. Она пожала плечами, откинулась в кресле и вопросительно взглянула на мастера, который, не веря своим глазам, осторожно перебирал пальцами неровно обрезанные пряди волос.

Глава 5

Мири вернулась на виллу с идеально уложенными волосами и полным сумбуром в голове. Что значит это древо? Память не может подвести, Мири прекрасно помнила имя немецкого историка, которое назвала бабушка, когда рассказывала о медальоне: Карл фон Райнц. Она достала из сумки свернутый в трубку лист, расправила его на столе и прижала углы, чтобы не сворачивался. Так и есть: вот имя, и от него нет веточек — Карл умер бездетным. Но у него должен быть племянник, мальчик по имени Клаус… Имя Клаус, написанное в листочке рядом с Магдой, Эрикой и Эльзой, развеяло остатки сомнений. Получается, что бабушка вышла замуж за представителя того же рода, к которому принадлежал ее детский приятель. Дальнего представителя, но все равно странно… Мир тесен, или она так подгадала? Невозможно, сама ведь говорила, что желание узнать что-то о Клаусе возникло не так давно. Значит, брак с бароном Легерлихтом был случайностью. Помнится, бабушка всегда вспоминала его с теплотой, он был добрым человеком и любил ее без памяти.

Мири представила себе фрау Легерлихт, какой видела ее на похоронах. Милая, вполне активная и, несомненно, в здравом уме, но все же старенькая. Так что контакт через электронную почту, скорее всего, отпадает, а по телефону как-то даже неудобно. Значит, надо ехать в Австрию. Адрес фрау она узнает без проблем. Но сперва надо бы выяснить, что там накопал Анри, и отослать парня обратно в университет.

Мири попросила Терезу подать обед через час и отправилась в кабинет. Анри опять спал в кресле. Интересно, как часто этот парень добирается до кровати, подумала Мири. Она увидела на столе стопку отпечатанных листов, там мелькали иудейские имена, и она тихонько придвинула стопку к себе. Но на столе кроме бабушкиного компьютера стоял и открытый ноутбук. Она тронула пальцем панель управления, и экран ожил, явив ее глазам серию изображений. Одно и то же здание, но вписанное в разные ландшафты: городской квартал, парк, сельская местность. Но что это за здание? По виду несколько похоже на обсерваторию, но зачем в городском квартале обсерватория? Может, храм?

Она тронула картинку, и по экрану поплыли крупные планы. Ах вот оно что! Это школа. Предсказуемый на первом этаже спортзал и столовая, немаленький зимний сад. Выше — кабинеты. Вместо лифта — идущие по спирали пандусы и лестницы. Верхний этаж занят неким интерактивным пространством. Купол мог использоваться как экран.

— Это школа, — донесся из кресла сонный голос.

— Я догадалась!

— Не очень круто, да? — он завозился, принимая вертикальное положение. Подался вперед и пробежал пальцами по клавиатуре. Замелькали невероятные интерьеры. — Сперва я делал сказку. Вот так и еще круче… А потом поехал к матушке Мари хвастаться. Она похвалила, но потом спросила, во сколько обойдется строительство такой прелести. Французы — очень практичные люди. Если хочешь увидеть воплощение своей идеи — не забудь рассчитать ее стоимость. Тогда я начал все с начала. Стал изучать материалы, стоимость земли, коммуникаций. Этот проект просчитан до цента. Он экологичен, позволяет тратить мало электричества, и даже зелень для школьной столовой можно выращивать в зимнем саду. Огородничество позволит познакомить учащихся с основами биологии и химии в их прикладном значении.

Я делаю этот проект в качестве курсовой работы, но, честно сказать, надеюсь продать его и получить деньги. Ну, и пользу некоторую принести, опять же, — добавил Анри несколько смущенно.

— Здорово! Мне нравится… — Мири взглянула на названого братца с невольным уважением. — Теперь рассказывай, что узнал о нашем деле.

— Сперва ты скажи: нашла медальон или книгу?

— Нет, — Мири покачала головой. — Там только документы… семейные и финансовые. Так чем ты тут занимался полдня? Спал?

— Вот, — он кивнул на пачку листов. — Распечатал все, что смог найти про лабиринт, Лурию и остальное.

— Это потребует времени. Давай итог. Кратенько.

— Исаак Лурия почитается как святой. Он жил в шестнадцатом веке. Родился и умер в Иерусалиме, но большую часть жизни провел в Каире. Не оставил никаких письменных работ, но был визионером, и за ним, как за Христом, записывали ученики. Отшельничал, практиковал каббалу, мог вызывать души умерших и беседовать с ними.

— Интересно, но непонятно, к чему это все. А Печать света? Есть что-нибудь?

— Нет.

— Что, вообще ни слова?

— Ни единого. Есть, правда, упоминание о Звезде света, или Путеводной звезде, но это не то…

— А что за звезда? — рассеянно поинтересовалась Мири, набирая на компьютере Austrian airlines.

— Драгоценный камень, сапфир. Ну, сказка очередная.

Руки Мири замерли над клавиатурой. Полтора года назад один из камней, которые многие считали сказкой, стал причиной смерти нескольких человек. Ей самой чудом удалось избежать гибели.

— Ты распечатал данные о нем? — что-то шевельнулось в памяти, она читала про некие камни…

— Нет, — он пожал плечами. — Говорю же, это сказка.

— А не упоминался ли в этой сказке некий Жан Батист Тавернье?

Анри уставился на нее, приоткрыв рот.

— Та-ак. Ясно. А тебе в детстве не говорили: мол, сказка — ложь, да в ней намек? — Мири вернулась к сайту авиакомпании.