Шарлатаны - Робин Кук Страница 17

— Прежде всего я хотел бы поприветствовать вас, — произнес он, обводя взглядом первый ряд и на мгновение останавливаясь на каждом из двадцати четырех молодых лиц. Этих нескольких секунд хватило, чтобы прийти в себя и немного успокоиться. — Я намеревался выступить с длинной подробной речью, посвященной истории хирурги, но до меня это уже сделали наши уважаемые профессора, которые являются настоящими титанами в своей области. — Ной повернул голову к Эрнандесу и Кантору.

Заведующий хирургией и директор ординатуры удовлетворенно кивнули, а по аудитории пронесся вздох облегчения. Ной старался не встречаться взглядом с Мейсоном и Хироси, хотя против последнего ничего не имел; он с ним даже никогда не общался.

— Вместо этого, — продолжил главный ординатор, — я хотел бы сказать, что вы начинаете самую захватывающую и самую сложную часть своего обучения. Добавлю также, что дверь моего кабинета всегда открыта для вас, по какой бы причине вы ни пожелали нанести мне визит. Правда, к сожалению, своего кабинета у меня нет.

Разрозненные смешки быстро переросли в настоящий хохот, ставший реакцией на холодную помпезность предыдущих речей. Ной поймал себя на том, что тоже улыбается, хотя внутри екнуло беспокойство: не оскорбила ли его импровизированная шутка заведующего. Покосившись на Эрнандеса, Ной с облегчением заметил, что босс тоже растянул губы в улыбке.

— Так или иначе, — продолжил Ной, — я всегда в вашем распоряжении. Не стесняйтесь! Меня легко найти. Отделение хирургии Бостонской мемориальной больницы — одна большая команда, и мы надеемся, вы станете ее надежными членами. Поэтому после того, как вы насладитесь угощением — пончики и кофе ждут вас в холле за дверями аудитории, — мы начнем забег. Спасибо! Желаю удачного года и незабываемых впечатлений!

Ной повернулся к доктору Эрнандесу, а тот поднялся ему навстречу. Этот широкоплечий мужчина с массивным тросом чем-то напоминал доктора Мейсона, но был более приземистым, с темными густыми волосами, светло-оливковой кожей и черными усами. В отличие от Дикого Билла, пышущего бахвальством, Мигель Эрнандес излучал спокойную уверенность, которую сохранял вне зависимости от того, что происходило в операционной или в конференц-зале.

— Надеюсь, вы не восприняли мою попытку пошутить как жалобу? — спросил Ной.

— Вовсе нет, — заверил его Эрнандес. — Это было несколько неожиданно, но получилось действительно смешно. Но ведь у вас есть кабинет…

— У меня есть стол в кабинете, — уточнил Ной.

— Понятно, — кивнул заведующий. Он хотел еще что-то добавить, но один из хирургов подошел к нему с вопросом и увлек в сторону.

Ной заметил, как несколько ординаторов, сидевших в первом ряду, поднялись и начали спускаться к нему в яму. Среди них была и Линн Пирс. Он обратил внимание, что под белой медицинской курткой на девушке ярко-желтое летнее платье. Ноя охватила паника, и он оглянулся на дверь. Но прежде, чем он успел улизнуть и холл, сзади кто-то легко коснулся его плеча. Ной обернулся. Перед ним стояла медсестра. Он не раз видел ее на отделении, но никогда не разговаривал с ней и даже не знал, как се зовут.

— Доктор Ротхаузер, здравствуйте. Я Хелен Моран.

— Здравствуйте, Хелен.

— Знаю, вы заняты, поэтому не стану отнимать у вас время и сразу перейду к делу, — начала Хелен. — Это касается Брюса Винсента. Я из тех немногих в нашей больнице, кто не знал его лично, но в тот день я занималась им на одном из предварительных этапов. Ходят слухи, что он стал жертвой конвейерной хирургии. Это правда?

Ной набрал полную грудь воздуха, пытаясь на ходу собрать разбежавшиеся мысли и придумать достойный ответ. На самом деле ему не то что говорить, даже вспоминать о Брюсе Винсенте не хотелось. Но сейчас, глядя в сердитые глаза Хелен Моран, Ной не мог смолчать. Волей-неволей он уже вступил на минное поле, которого так страшился. Кроме того, сам вопрос о так называемой конвейерной хирургии не так давно обсуждался в прессе. В целом ряде популярных околонаучных изданий появился ряд критических статей.

— Нам еще предстоит расследовать этот случай, — уклончиво ответил Ной.

— Надеюсь, результаты расследования будут представлены на конференции по летальным исходам.

— Да, непременно. Надо разобраться в причинах, чтобы избежать повторения таких вещей в будущем.

— Разве доктор Мейсон в тот раз не вел одновременно еще две операции? — спросила Хелен. — По крайней мере, мне так сказали.

— Я обязательно проверю, — заверил ее Ной.

— Надеюсь. Я вообще считаю недопустимой практику, когда один хирург ведет несколько операций одновременно. Такие вещи надо пресекать! — отрезала Хелен.

— Да, я и сам не сторонник конвейера, — согласился Ной. — Но сейчас, извините, мне пора.

Пока он разговаривал с Хелен, вокруг них собрались ординаторы-первогодки. Как только медсестра ушла, новички окружили Ноя плотным кольцом и накинулись на него с вопросами о графике дежурств. Он шутливо вскинул руки вверх, словно капитулируя перед нападающими, а затем указал на выход из аудитории:

— Давайте пройдем в холл, выпьем кофе, и клянусь, я отвечу на все ваши вопросы.

Ной бросил взгляд на дверь, за которой скрылась Хелен, и в этот момент его снова кто-то тронул за плечо. На этот раз прикосновение больше напоминало толчок, так что молодому врачу пришлось переступить с ноги на ногу, чтобы сохранить равновесие. Он обернулся, и слова раздражения, готовые сорваться его губ, застряли в горле. Перед ним стоял Мейсон. Скучающее выражение, с которым хирург слушал речи коллег, сменилось гримасой злобы.

— Я слышал, что вы сказали той медсестре! — рявкнул Мейсон. — А теперь позвольте и мне кое-что сказать вам, мой ретивый друг. Полегче с этим делом Винсента, иначе вас ждут серьезные неприятности, можете не сомневаться. — Для убедительности Дикий Билл несколько раз ткнул Ноя в грудь толстым указательным пальцем.

— Вы о чем? — переспросил Ной. Он прекрасно понял Мейсона, но ему требовалось время, чтобы осознать откровенную угрозу, прозвучавшую в словах хирурга.

— Эй, мальчик-паинька, не прикидываетесь глухим! И не вздумайте превратить случай с Винсентом в кампанию по борьбе с конвейером. Иначе придется иметь дело с самыми уважаемыми хирургами клиники. Спрос на наши услуги таков, что мы просто вынуждены работать на повышенных скоростях. И смею вас заверить, влиятельные шишки в администрации придерживаются того же мнения, поскольку именно мы приносим живые деньги, благодаря которым и процветает наша чудесная больница. Вы меня хорошо поняли?

— Да, я вас понял, — выдавил Ной. Он смотрел в немигающие черные глаза Мейсона, который выставил вперед тяжелый квадратный подбородок, как боксер, готовящийся к бою. — Я тщательно изучу дело и беспристрастно изложу факты на