Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю Страница 18

Пока Настя укрощала на балконе солнце, он вызвал номер Анны. Та уже была дома. Парализованный собственным оружием, Илья чувствовал себя удовлетворительно. Свят хотел было (вежливо, но твердо) напроситься в гости, но в трубке вдруг раздался отдаленный мужской голос, приблизился…

— Это Илья, — услышал Свят. — Я прошу вас прийти. Я должен о многом вам рассказать.

Через полчаса они уже сидели в гостиной его дома: по одну сторону длинного орехового стола — хозяин и его сестра, по другую — Настя и Свят.

— В Киеве произошла ошибка, — начал Илья. — Вы не так поняли ситуацию. Я хотел просто поговорить с вами.

— Ты что же — следил интернетом? Взломал почту? — бесцеремонно поинтересовался Свят. — Как ты узнал время и место нашей встречи?

— Да, я готов в этом признаться, взломал! — воскликнул Илья. — Я был должен как-то компенсировать то, что сделал отец. Я искал вас и нашел. Но произошло недоразумение.

— Верится с трудом. Судя по твоим действиям в Киеве, ты хотел нас просто схватить. Нанял так называемых профессионалов…

— Нет! — перебил Илья. — Я хотел вам все рассказать. Но для этого мне нужна была силовая поддержка. Откуда я знал, что у вас на уме? Кстати, я подозревал, что вы можете быть вооружены…

— Верится с трудом, — сухо повторил Свят. — Затолкать в машину, парализовать, а потом, очнувшимся, все рассказать?

Человек-месяц пожал плечами:

— Признаю: это была довольно глупая идея.

— Безусловно. Ну, хорошо, — сказал Свят. — А рассказать-то — что? Легенду о рудокопах?

— Вы уже знаете о рудокопах! — воскликнул Илья. — Но это заблуждение: никаких рудокопов нет.

— Мы знаем, что нет, — сказал Свят. — На фото изображены карлики.

— На каком фото? — удивился Илья.

— На том, что показывала твоя сестра, — Свят посмотрел на Анну, та кивнула:

— Я не сказала тебе, не до этого было. Я увезла с собой фотографию, в числе прочих семейных. Сейчас принесу альбом, — она говорила, уже выходя из комнаты.

Лицо Ильи, казалось, выражало замешательство.

— Откуда вы знаете о карликах?

— Это не имеет значения, — сказал Свят. — Мы оба — дети жертв твоего отца, каких-то немыслимых злодеяний, в которых и лично ты принимаешь участие.

— Это не так! — воскликнул Илья.

— Мы ждем ваших объяснений, — сухо произнесла Настя.

— Это непросто. Долгая история.

— А мы никуда не торопимся, — сказала Настя, а Свят тем временем почувствовал, как тяжелеют его собственные кулаки, словно на них внезапно выросли толстые зимние рукавицы.

— Сестра ничего не знает, — сказал Илья, посмотрев на дверь. — Она вышла замуж за человека, чья семья подала документы на выезд из страны. В середине семидесятых. Она не любила мужа, но ее можно понять: мы были двое сирот, дети преступника… В общем, она много лет иностранная гражданка и понятия не имеет о том, что происходило на самом деле.

— А ты-то сам как справился?

— У отца были деньги. Очень большие деньги. Я нашел их уже потом, когда сестра уехала. На половину я купил золота, это была ее доля, по моим понятиям. Думал когда-нибудь отдать ей. Сами понимаете, в те годы отъезд и страны — это было навсегда. Но я все же надеялся отдать. А на оставшуюся часть я жил. Когда это стало возможно, открыл свой бизнес: сначала — кооператив, потом — малое предприятие. Если бы я этого не сделал, то все советские деньги попросту бы пропали. А так — на момент развала Союза у меня работала мастерская по производству блоков из вторичного сырья шахты. Моя технология. Мой патент.

Вошла Анна, положила на стол раскрытый альбом. Страшненькие существа теперь выглядели карикатурно: было совершенно ясно, что это переодетые карлики, хоть и изображали они маленьких ящеров.

— Я даже вижу теперь, кто из них мужчина, а кто женщина! — весело заметила Настя.

Илья взял альбом в руки и рассмотрел фото. Его лицо сморщилось, словно от боли.

— Да, я помню тот день, — сказал он. — Отец показал мне рудокопов и сказал, что мне предстоит всю жизнь дружить с ними и подчиняться им. Когда я стану большим. Мне было пять лет. Я немного подрос и начал помогать ему. Таскал для рудокопов всяких мелких животных, не обязательно домашних — кошек там или щенков. Я и полевых мышей ловил, и даже кротов. А в последние годы отец дал мне задание: ловить птиц. И я просто-напросто стал птицеловом. Организовал ребят во дворе. Мы ходили далеко за город, в лес и на реку, расставляли силки и ловили разных птиц. Это целая наука, надо вам сказать. Чтобы заманить птиц, необходимо…

— Стоп! — перебил его Свят. — Не надо подробностей ремесла.

— Еще и ребята какие-то были в этом замешены! — возмутилась Настя. — И где же они сейчас, эти ребята?

— Ничего они не замешены! — воскликнул Илья. — Они просто ловили птиц для продажи. Так они думали. А я их будто бы сдавал одному человеку, торговцу, который не хотел, понятно, светиться. Я приносил деньги, и ребята были довольны. Это длилось два года — ловля птиц. Пока не погиб отец. Мы ловили малиновок, грачей, трясогузок… А зимой — снегирей, синиц и свиристелей. Даже воробьев они зачем-то брали.

— Кто брал? Кто? — сказал Свят, уже трясясь от гнева. — Если не было никаких рудокопов, то кому все это было нужно?

Илья развел руками. Помолчав, сказал с какой-то грустью:

— Отцу… Все это было нужно отцу. И деду. И прадеду. Все это начал, как я понимаю, еще мой прадед. Во время революции семья спряталась в шахте. Не убежали за границу, как другие. Прадед был готов к событиям и надеялся переждать их. Заранее сделал запасы, надежное, секретное убежище. Группа отчаянных белогвардейцев скрывалась в шахте, как в крепости. Они совершали вылазки, нападали на красных. Никто из них не думал, что революция будет продолжаться семьдесят лет.

— Как все это может быть связано с ловлей зверей и птиц? А главное — с убийством людей?

— Я не знаю. Я никого не убивал. Но у меня есть одно предположение… Я думаю, что еще прадеду пришла в голову мысль создать некую… коллекцию.

— Коллекцию? — с возмущением воскликнула Настя. — Из птиц, зверей и… людей?

Илья развел руками.

— Это всего лишь мое предположение. Еще до революции при шахте был зоологический музей. Это было своеобразное хобби семьи. Прадед был таксидермистом-любителем. Еще он выписал специалистов, которые вели какие-то особые научные разработки, что известно из старых писем.

— Какие еще разработки?

— Я не знаю точно. Думаю, что-то связанное с биологией.

Свят с удивлением смотрел на Человека-месяца младшего. Он представил и отца его, и деда, и прадеда — все такие же, как он, человеки-месяцы.

— Если я правильно понял, — сказал Свят, помолчав, — твой отец и его подручные создавали чучела из людей?

— Я этого не утверждаю. Но иного объяснения у меня нет.

Свят резко повернулся к Насте:

— Я должен спуститься в шахту. Я найду то, что эти люди сделали из наших родителей, и мы достойно похороним их останки.

— Я пойду с вами! — вдруг заявил Илья.

— Разумеется, — пожал плечами Свят. — Именно это я и предлагаю. Ведь ты, как я понимаю, знаешь, как туда попасть. А тебе, Настя, думаю, не стоит идти…

— Нет уж, я пойду!

— Это может быть опасно.

— Вся моя жизнь была опасной.

— К тому же, — заметил Илья, — кто, кроме нее, узнает тела родителей?

— Правильнее бы позвать с собой еще людей. Местных журналистов, что ли, милицию… — проговорил Свят.

— Думаете, кто-то еще нам поверит?

— То-то и оно. Я хочу сначала увидеть весь этот кошмар собственными глазами. И если это существует, не беспокойся, будет и пресса, и похороны с музыкой.

— Моя семья виновата перед вами, и я сделаю для вас все, что в моих силах, — сказал Илья, и голос его прозвучал где-то даже торжественно.

— Трудно во все это поверить, — задумчиво проговорил Свят, будто обращаясь к самому себе. — Хорошо, — он вскинул голову. — Что ты можешь рассказать о Грановском?

— О Грановском? — дурным эхом отозвался Илья.

— Ты знаешь такого человека?

— Нет.

— Он был членом банды.

— Но я не был знаком с членами банды. Я всего лишь ловил птиц для отца.

— Но ты знаешь, как спуститься в шахту. Откуда?

— Я родился и вырос в этом поселке. Верблюд был любимым местом всех здешних детей. Есть заброшенные ходы, старые штольни. Думаю, это как раз то, что нам нужно.

— Короче! Когда выступаем? — вмешалась Настя.

— Вот это разговор! — оживился Илья. — Для шахты не имеет значения, день или ночь. Главное, выспаться и быть бодрым.

— Выспаться мы сможем только к утру, — сказал Свят.

— Отлично.

— Да, но ведь нужно… — озадаченно проговорила Настя. — Разве нам не понадобится какое-то снаряжение?

— Все у меня есть! — заявил Илья, хлопнув себя по груди.