Ричард Хайнс - Хамелеон Страница 2

Макуильямс достал из ящика письменного стола несколько толстых пачек и протянул их поставщику. Тот небрежно швырнул купюры в большую спортивную сумку.

— Все денежки на месте, — оскалился Макуильямс. — Разве не будете пересчитывать?

— Не думаю, что ты настолько глуп, Джорджи… Деньги обязательно пересчитают. Если их не хватит, то ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— Не беспокойтесь, Джимбо. Я давно веду дело с вашим синдикатом. Думаю, нам уже пора доверять друг другу. Забирайте деньги и давайте кокаин.

Поставщик достал из сумки восемь полиэтиленовых пакетиков и разложил их перед Макуильямсом. Тот взял крошечный перочинный ножик, выбрал наугад пакетик и вспорол. Окунув палец в кокаин, Джордж втер наркотик себе в десны, очистив остатки о передние зубы. Подобно ценителю, дегустирующему вино, он помедлил немного, смакуя вкус наркотика. Ремини нетерпеливо ждал, когда клиент подтвердит получение товара.

— Вкус хороший, дружище, — наконец кивнул Макуильямс. — Как всегда, приятно иметь дело с сетью Ремини.

На этот раз поставщик не сдержался.

— Будь добр, не говори обо мне так. Еще раз повторяю: я тебе не друг.

Однако все внимание Макуильямса было приковано к кокаину. Сунув в пакетик палец, он набрал новую дозу. Когда бизнесмен поднял взгляд, Ремини уже не было в комнате.

Верхний Ист-Сайд, Манхэттен

Джон Филлипс одобрительно осмотрел свое поджарое, мускулистое отражение в стеклянных дверях спальни, отделанной в современном стиле. На величественный вид ночного Манхэттена за окном он не обращал внимания. Мужчина стоял перед двуспальной кроватью, а молодая обнаженная фотомодель с воодушевлением ласкала губами его гениталии. Получалось у нее весьма неплохо. Особенно учитывая, что подруга Джона погрузила голову ей между бедер, и лежать модели было неудобно. Даниэлла оторвала голову от ног своей приятельницы и потянулась к ночному столику. Девушка, на мгновение потеряв ритм, разочарованно застонала. Даниэлла схватила пузырек и высыпала щепотку белого порошка приятельнице на живот. Похотливо обмакнув кончик языка в наркотик, она раздвинула модели половые губы и принялась нежно и умело втирать кокаин в распухший клитор. Девушка сдавленно, поскольку ее рот был заполнен возбужденным членом Джона, застонала от наслаждения и потянулась влагалищем к жадному языку Даниэллы.

Осознав, что внимание фотомодели переключилось, Джон освободился из ее рта, обошел Даниэллу и пристроился к ней сзади. Та при его приближении призывно подняла ягодицы, зная, что сейчас последует. Джон погрузился в нее, и все трое стали двигаться в убыстряющемся ритме сексуального возбуждения, доведенного до предела. Когда зазвонил телефон, Джон отвлекся лишь на мгновение. Если это что-то не очень срочное, то звонящий оставит сообщение. Но когда через минуту телефон затрезвонил снова, Джон неохотно оторвался от женщины, тотчас же заменившей член своими умелыми пальцами, и направился к двери спальни.

Выходя из комнаты, он бросил девушке, которая словно обезумевшая извивалась под ласками:

— Малышка, сделай одолжение, помоги за меня кончить Даниэлле.

Ни одна из девушек не подала вида, что услышала вежливую просьбу. Возможно, они даже не заметили его ухода.

Обнаженный, со все еще возбужденным естеством, Филлипс остановился перед письменным столом в просторной гостиной. Он снял трубку после шестого звонка, прекрасно зная, кто его тревожит и о чем пойдет речь.

— Да, Энтони, — довольно резко произнес Джон.

Его ярко выраженный австралийский акцент нес следы десятилетнего пребывания в Нью-Йорке.

— В чем дело?

— Извини за беспокойство, старина, но облигации достигли твоей цены, — ответил звонивший поставленным голосом, характерным для британского среднего класса.

В спальне вздохи и стоны переросли в крики, и Джону, несколько раздосадованному тем, что в его отсутствие любовная игра нисколько не замедлилась, захотелось поскорее вернуться. Девчонки оказались просто ненасытными, особенно когда удовлетворяли друг друга. Насколько же хороша эта новая волна лесбийской любви, захлестнувшая кружок стильных девиц, к которому принадлежала его подруга!

Он поспешил завершить разговор:

— Продай пятьсот миллионов с датой погашения август две тысячи пятнадцатого, если можно сбыть их по такой цене в Лондоне. Если нет, я разберусь с ними здесь завтра утром. Запиши сделку на Банк Манхэттена, нью-йоркский счет.

Трубка упала на рычажки чуть ли не до того, как Джон перестал говорить. Он не собирался торчать здесь в ожидании ответа — передал лондонскому отделению распоряжение, и этого достаточно.

Джон поспешил в спальню. Даниэлла распростерлась на кровати, а фотомодель устроилась между ее длинными, стройными ногами с вибратором в руке. Джон не колебался. Пришла пора трахнуть приятельницу Даниэллы, пока та занята его стремительной и прожорливой подругой.

Флит-стрит, Лондон

Пенни чувствовала себя истощенной, хотя было всего девять утра. Она сидела в редакции бульварной газеты «Лондон глоб» и растирала виски. Ночью ей с избытком хватило спиртного и секса, лишь удовольствия было мало. Ужин для Пенни давно превратился в обычное собеседование, когда она решала, заслуживает ли парень того, чтобы перепихнуться с ним после десерта. Если устраивал, то они отправлялись прямиком домой к Пенни, в западный Лондон. Журналистка предпочитала заниматься сексом в своей спальне. Разумеется, всегда существовал риск, что кавалеру захочется остаться, но она привычно отговаривалась какой-нибудь деловой встречей и выпроваживала мимолетного любовника за дверь. Секс был приятен, но Пенни терпеть не могла неуклюжие любезности после соития.

Встав из-за стола, женщина пересекла кабинет и взяла с общего блюда печенье. Быть может, еда придаст ей сил. Впрочем, нынешняя заметка не стоила затрачиваемых калорий. Подробности личной жизни какой-то второсортной знаменитости. Да сколько же можно?

Пенни вернулась к работе. И когда читатели потеряют интерес к бульварному чтиву? Судя по всему, никогда. Пусть в итоге газетенку покупают, но даже это не радует.

Журналистке давно надоело писать лишь для заполнения газетной полосы. Однако всякий раз, когда она пыталась поднять планку, ее ставил на место главный редактор, чьи интересы не выходили за рамки секса, денег и скандалов, в идеале связанных с громкими именами. В самом начале карьеры Пенни совершила ошибку, клюнув на высокую зарплату в желтой прессе, а теперь крепко завязла в этом болоте. Женщине хотелось изменить свою жизнь, переключиться на темы, достойные выпускницы Кембриджа, но подобный поворот судьбы уже казался ей столь же невероятным, как и встреча с мужчиной, который сумел бы занять ее внимание больше чем на несколько часов.

Глава 02

Уолл-стрит, Манхэттен

— Джон, тебе вовсе не обязательно проводить безумную операцию с аукционом государственных облигаций. Остановись, пока не поздно, — увещевал Роберт Болдуин, перегнувшись через ряд мониторов, торчавших на столе Джона Филлипса.

Стол находился на небольшом возвышении, что давало возможность Джону видеть всех остальных специалистов.

— Роберт, во имя всего святого, это Уолл-стрит, а не улочка захолустного городка. Такую возможность нельзя упускать. Вы с банком еще благодарить меня будете. Вот увидишь.

Они говорили тихо, и вряд ли кто-нибудь мог подслушать этот разговор за громким гулом сотен маклеров, аналитиков и брокеров.

Тем не менее Роберт подался вперед и понизил голос до возбужденного шепота:

— Джон, я знаю, что ты отличный специалист. Но такое никому не по плечу. Я не могу тебя остановить, но как друг и коллега предупреждаю: риск слишком велик. Еще никому не удавалось загнать в угол рынок государственных облигаций Соединенных Штатов.

— И что с того?

— А то! — гневно бросил Болдуин.

Он тут же опомнился, взял себя в руки, однако его шепот по-прежнему был наполнен тревогой:

— Если твой замысел увенчается успехом, то ты всего за десять минут взвалишь на банк ответственность за десять миллиардов долларов! Помилуй бог, зачем тебе такой риск?

— Именно этим и занимается наше отделение. Всегда идем на риск, — Джон улыбнулся, его веселило встревоженное лицо друга. — И я принесу в десять, а то и в пятнадцать раз больше денег банку — я уж не говорю про свой карман, — чем если бы играл по обычным правилам. Как тебе нравится прибыль в семьдесят-восемьдесят миллионов долларов вместо пяти-шести?

Оглянувшись на дверь, Роберт укоризненно покачал головой.

— В том-то и проблема. Ты можешь думать только об успешном варианте. Однако моя работа состоит в том, чтобы предвидеть последствия неудачи. В данном случае я считаю, что наш банк будет скомпрометирован, а для тебя это станет полным концом. Я только никак не могу понять, почему этого не видит совет директоров.