Джеймс Гриппандо - Губительная ложь Страница 2

Она припарковала машину на стоянке с надписью «Для врачей», за зданием клиники Норс Шор. Клиника находилась километрах в пятидесяти к северу от Бостона, в городке Хейвервиль. По плану учебной практики на этом этапе Пейтон, как и все остальные студенты-интерны, специализирующиеся в педиатрии, каждый месяц три-четыре дня стажировались в другой клинике. С практической точки зрения Хейвервиль был очень удобен. Он располагался в великолепной долине Мерримак. По какой бы дороге вы ни ехали, вы неизменно попадали в этот несколько старомодный, но изящный городок, чей возраст насчитывал уже триста лет. Девяносто восемь процентов его белого населения имели доход, в два раза превышающий средний годовой доход всего штата. Хейвервиль не был самым красивым городом долины, однако он представлял собой весьма приятное сочетание прекрасной городской архитектуры времен королевы Анны и непримечательных рабочих кварталов. Город был центром некогда процветавшей обувной промышленности. Почти десять процентов населения города жило за чертой бедности. Медицинское обслуживание детей этой части населения согласно государственной программе бесплатной медицинской помощи осуществлялось именно клиникой Норс Шор. А это означало, что в данное время оно являлось заботой Пейтон.

— Что вы вдвоем здесь делаете? — спросила Пейтон, выходя из машины.

Вполне уместный вопрос. Хотя день выдался теплым (двенадцать градусов тепла было довольно необычным для конца февраля) и солнечным, Фелиция и Летиция Браунинг никогда не выходили на улицу, чтобы просто поболтать. Да еще в столь ранний час. Часы показывали половину десятого утра. Больничные медсестры были близнецами, но, несмотря на полное внешнее сходство, имели совершенно разные характеры. Фелиция была более серьезным человеком, пожалуй, даже занудой.

— Свет отключили, — объяснила Летиция, как всегда хихикая.

— Странно, когда я ехала сюда, светились все дорожные огни.

— Это потому, что ты ехала с юга, — предположила Фелиция. — Электричество поступает к нам с севера.

— Что-то случилось?

— Землетрясение, — ответила Летиция и снова захихикала.

— Очень смешно.

— Это не шутка, — сказала Фелиция. — Мы находимся на южном конце того, что называется активной зоной. Она начинается примерно в пятидесяти километрах на север от Бостона и тянется до самого Клинтона. Двадцать шесть подземных толчков за двадцать один год. Обычно это совсем небольшие толчки. Как сегодня.

— Откуда вы узнали об этом?

— Мы всегда знаем больше, чем ты, — отозвалась Летиция полушутя-полусерьезно. — Мы ведь медсестры.

Летиция достала портативный радиоприемник из кармана пальто своей сестры.

— Только что передавали интервью с сейсмологом из Бостонского университета.

— Заткнись, дурочка, — бросила Фелиция.

— А-а, — протянула Пейтон, убедившись, что ее не разыгрывают. — Как я понимаю, здесь нет генератора аварийного питания.

Летиция залилась смехом.

— Доктор Саймонс отменил свой утренний прием и час назад ушел домой.

Славный парень док Саймонс. Формально он руководил клиникой, но практически этим не занимался. Он понимал выражение «Carpe diem»[1] буквально, то есть что нужно непременно воспользоваться моментом и устроить себе выходной.

Три женщины молча смотрели друг на друга, словно бы решая, чем заняться. Пейтон повернулась, чтобы войти в больницу, как вдруг какая-то машина на полной скорости въехала на автостоянку. Завизжали тормоза, и машина резко остановилась. Моментально открылась водительская дверь, и из машины выпрыгнула девушка-подросток. На руках у нее был ребенок.

— Кто-нибудь, помогите моему сыну! — воскликнула она. Девушка выглядела достаточно взрослой, чтобы иметь водительские права, хотя у нее был детский звенящий голосок. Пейтон подбежала к ней и схватила ребенка.

— Сколько ему?

— Двадцать один месяц, — встревоженным голосом сообщила мама ребенка. — Его зовут Ти Джей. Он наступил на иголку.

— Вы его мать?

— Да. Меня зовут Грейс.

— Отнесите его в палату А, — распорядилась Фелиция. — Там достаточно светло.

Пейтон быстро побежала в больницу. В коридоре стоял полумрак, и ей пришлось внимательно смотреть себе под ноги. Ребенок тихо всхлипывал. Казалось, что он уже устал плакать. Они придвинули стол для осмотра ближе к окну, чтобы на него падало больше света, и положили ребенка.

— Иголка вонзилась прямо сюда. — Грейс показала на ногу ребенка.

Фелиция направила фонарик. Пейтон увидела крошечный след от укола на внутренней стороне бедра.

— Что это была за иголка?

— Швейная иголка. Приблизительно два с половиной сантиметра длиной.

— Вы привезли ее с собой?

— Она все еще в ноге.

Пейтон еще раз внимательно осмотрела маленькую ранку, но иголку она там не увидела.

— Вы уверены?

— Сначала кончик иголки торчал наружу. Понимаете, я пыталась вытащить ее как занозу. Но она ушла внутрь.

Летиция надела маленький манжет прибора для измерения кровяного давления на правую руку мальчика.

— Ты уверена, что это швейная иголка, детка?

— Что же еще это могло быть?

Фелиция схватила девушку за руку и закатила рукава ее блузы.

— Покажи-ка мне свои руки.

Грейс сопротивлялась, но Фелиция была намного сильнее.

— Я не наркоманка. Оставьте меня в покое.

На руках не было никаких следов, но Фелиция не сдавалась.

— Ты колешь между пальцами ног, детка? Или это твой дружок сидит на наркотиках и разбрасывает иголки где попало?

— У нас нет наркоманов, идите вы к черту!

Пейтон уже собиралась оставить девушку в покое, как вдруг заметила пятна на тыльной стороне ее ноги. Они находились у самого края юбки.

— Это у тебя кровь на тыльной стороне ноги ниже колена?

Грейс попятилась. Медсестра схватила ее и подняла ей юбку. Ноги девушки были испещрены следами уколов иглы с запекшейся кровью.

— Что происходит, детка? — спросила Фелиция.

— Это мой дружок сделал.

— Сделал что? — уточнила Пейтон.

— Мы поссорились. Он начал колоть меня этой своей палкой, и я схватила Ти Джея и побежала к двери. Он уколол Ти Джея в ногу, и, когда я дернулась, иголка сломалась.

— Что это за палка такая, на которой есть швейная иголка?

— Он сам ее сделал. Это ручка щетки с иголкой на конце. Он пользуется ею, когда я прыгаю.

— Прошу прощения, когда ты что делаешь?

Смутившись, она опустила глаза.

— Я располнела во время беременности и никак не могла похудеть после рождения Ти Джея. И он заставляет меня прыгать, покалывая при этом своей палкой, чтобы я не останавливалась.

— Это что, вроде того как погонщики скота собирают стадо, пользуясь острыми прутьями?

— И кто же, черт возьми, твой дружок? — возмутилась Пейтон. — Я хочу познакомиться с этим болваном.

— Поверьте мне, вам не стоит с ним встречаться.

Ребенок начал плакать. Пейтон вымыла руки и стала бережно ощупывать ногу, осторожно продвигаясь от ранки дальше.

— Здесь больно, малыш?

— Что вы делаете? — воскликнула Грейс.

— Пытаюсь определить, где иголка. Кажется, она проникла от места укола глубже под кожу. Если иголка не вылезет, то может продвинуться дальше и попасть в кровяное русло.

— Ужасно, — проговорила Грейс, нахмурившись. — Она может разорвать его маленькие вены.

Кажется, она была еще совсем ребенком и не понимала всей серьезности ситуации.

— Чего я действительно боюсь, — сказала Пейтон, — так это того, что иголка дойдет до сердца.

— Тогда вытащите ее.

— Я не могу сделать рентген без электричества, — объяснила Летиция. — Малыша нужно отвезти в больницу.

— Но ведь иголка может дойти до сердечка, пока я буду везти его в больницу! — возмутилась Грейс.

— Подождите! Думаю, я нащупала ее, — сказала Пейтон и очень осторожно прижала два пальца к ноге малыша. Ти Джей заплакал, когда иголка, начав двигаться внутри, уколола его. Пейтон почувствовала тупой конец иглы прямо под кожей.

— Дайте мне немного лидокаина, пожалуйста.

— Ты собираешься разрезать кожу? — удивилась Фелиция.

— Я сделаю это с разрешения матери ребенка. Я сделаю небольшой надрез, и иголка вылезет прямо в этом месте.

— Сделайте это, — согласилась Грейс.

— Ты не смеешь, — возразила Фелиция. — Ты ведь интерн, и твоя специализация — педиатрия. Даже интерны-хирурги могут делать операцию только в присутствии врача-наставника.

— Это не операция. Не говори глупости.

— Глуп врач-всезнайка, который превышает свои полномочия, из-за его преступной небрежности клиника рискует потерять страховку.

Пейтон молча сделала местную анестезию.