Виктория Бородинова - Zомби-VRN. Зомби, ужасы, мистика Страница 2

– А какого года копейка? – поинтересовался Михась.

– 80-ого…

– Раритет…

– Да-а, классика!

За стеклами окон тонких, почему-то казалось, картонных дверей машины заморосил неприятный мелкий дождь. Но в самом салоне было жарко – друзья веселились, шутили и кричали, перебивая друг друга, все время отвлекая Лысого, сидевшего за рулем. Улицы быстро проносились мимо. Переулок Ольховый, Ленинский проспект, Брусилова, Минская… На пересечении Ленинского и Брусилова чуть было не столкнулись с высоким золотистым Lexus. Возмущенная блондинка еле различимая за густой дымкой тонировки что-то яростно зашипела. В копейке на минуту воцарилась тишина, а затем вновь испарилась в гуле шуток и смеха.

Наконец, молодые люди выехали за последние пределы города. Изыскателей, Боровое, Сомово. Пейзаж из городских серых мрачных, а порой и просто страшных и пугающих девятиэтажен сменился редеющим охристым лесом по обеим сторонам дороги. Осень в средней полосе России наступала внезапно. Заросли не превращались в красно-оранжевые и деревья не стояли долго в этих прекрасных нарядах. Зеленая листва слегка тускнела, немного желтела и быстро опадала, оставляя после себя почти черные депрессивные облысевшие метелки растений.

– Стойте! А самое главное?! – опомнился Миша, когда большая часть пути была преодолена.

– Да есть там все! – успокаивал всех Лысый.

– Втридорога, да?! Разворачивайся! – обиделся Михась.

– Много проехали уже… бензин жалко… здесь недалеко есть проселочная дорога, до ближайшей деревни. Там СельПО у них имеется – и затаримся по полной! – предложил Лысый.

– СельПО? А что такое СельПО? – неосведомленно спросили девушки.

– СельПО – это сельский продуктовый отдел! – гордо ответил Михась.

– Нет, это сельское потребительское общество… – улыбаясь объяснил Лысый.

– Как-то чересчур замудрено для Совка… – недовольно фыркнула Настя.

Все не споря, согласились, и 911 свернула с асфальта. Ехали долго и медленно по нестерпимым кочкам, ямам и продавленным тяжело грузами колеям. Несколько раз друзьям приходилось выходить и выталкивать севшую на брюхо копейку. Эти частые мероприятия раздражали и злили – веселья среди приятелей явно поубавилось. Неудивительно, когда разбитая грунтовка закончилась, и снова начался сносный асфальт, Лысый прибавил газу и старенький автомобиль старательно набирал скорость нагоняя упущенное время. На мобильнике высвечивалась уже половина восьмого, и стало ощутимо темнеть.

– Слушай, Леш… – начал кто-то спрашивать, но не успел.

Визжащие тормоза напугали всех, особенно девчонок. Сидящие вчетвером, не пристегнутые на заднем сидении, впечатались в ватные и громоздкие передние. Словно в замедленной съемке студенты наблюдали, как от слишком резкого торможения плохо закрепленные на кривом проржавелом багажнике на крыше железные прутья сорвались и вонзились в переходящего не широкую дорогу человека… Предчувствуя недоброе, еще не полностью осознавая произошедшее, водитель вышел из машины. Его примеру последовали и остальные пассажиры.

В свете фар и пасмурного заходящего дня они разглядывали лежащего на асфальте пожилого мужчину. Очевидно – это местный деревенский житель, небритый и в грязной неопрятной одежде. Две арматуры торчали из его груди, неглубоко застряв в теле и прогибаясь под собственной тяжестью. Рыжий выдернул их. Еще один прут, словно средневековое копье, пробил насквозь шею человека. Из-под этой раны сочилась и быстро растекалась огромной лужей по неровному дорожному покрытию кровь. Андрей не решился выдергивать и эту железяку и в растерянности топтался на месте.

– Откуда он так быстро выскочил?!! – в сердцах громким воскликом нарушил леденящую тишину Михась.

– Он живой? – с дрожью в голосе спросила Таня, засопела и тихо нервно захныкала.

Ей никто не ответил.

– Что нам теперь делать?! – добавила паники Настюха.

Леха решился выдернуть искривленный от сильного удара штырь. Кровь из освободившейся свежей раны невысоким фонтаном, слабо пульсирую вырывалась наружу. Лысый схватил не подающего признаки жизни мужчину сначала за одну руку, потом за другую пытаясь прощупать пульс…

– Сдох… – уверенно и как-то обреченно, наконец, произнес он.

– Может скорую надо вызвать… спасут… – неуверенно и робко предположила Длинная.

– Тебе сказали, сдох уже!! – огрызнулся Лысый.

– Мобильник отрубился! Ни одной полоски! Ну и глухомань здесь! – сообщила Настя.

– Так, давайте подумаем! Успокойтесь все! Машина не повреждена, нас ни в чем не заподозрят… Арматуру заберем с собой, труп тоже… – решительно размышлял вслух Андрон.

– Как с собой??

– Как, как? Так!! Труп заберем. Заедем к деду – возьмем у него лопаты и закопаем его поглубже! Тогда никто никогда его не найдет! Сейчас же копать не чем, ни руками же! – взволнованный Лысый иногда переходил на крик.

Пани молча схватили мертвеца и поволокли к багажнику, бросили его внутрь, а бурые пятна и лужи крови на асфальте засыпали песком с обочины. Танька не переставала всхлипывать даже тогда, когда копейка тронулась с места. В полной тишине ее негромкий плач еще больше нагнетал тяжелую атмосферу.

– Не плач, Танюха! Все обойдется и никто не узнает, и тем более не докажет! Скоро подлечим тебя винцом, и станет сразу полегче! – долго успокаивал ее Миша.

– Я домой хочу… – только смогла ответить она.

– Потерпи чуть-чуть и все закончится, может, и перехочешь домой… – присоединился к нему еще кто-то.

– OK…

Через полчаса, освещая тусклым светом грязных фар, безлюдные проселочные улочки с покосившимися старыми трухлявыми домами друзья въехали в село. К этому времени уже совсем стемнело. Немного пропетляв, Лысый остановился возле одной из стоящих в ряд хибар и торопливо вышел. Оставшиеся в машине удручающе молчали, пытаясь рассмотреть происходящее вокруг. По узкой дороге медленно шел подвыпивший мужик, немного пошатываясь. Его черный силуэт быстро слился с ночной темнотой. В доме, куда направился Лысый, не горел свет. Парень быстро вернулся недовольно ругаясь: «Куда его только бесы унесли на ночь глядя?? Нет его дома!»

– Лопаты-то ты взял?

– Нет… У меня ключ только от калитки… Помогите мне выгрузить эти долбанные железяки… – попросил он.

Ребята, ни говоря ни слова вышли, сняли плохо закрепленную связку арматуры с крыши копейки и побросали ее во дворе.

– Что теперь будем делать? – жалобно спросила Таня, когда все опять уселись в машину. Леха выключил горящую под изорванным потолком салона блеклую крохотную лампочку, и студенты продолжили сидеть в абсолютной темноте, от чего Таньке и Длинной стало еще больше не по себе. Миха спросил у Лысого про сигареты, долго копался в плохо закрывающемся бардачке и нервозно закурил. Салон быстро заполнился малоприятным едким дымом.

– Будем ждать его?

– Да его дождешься! Вот дед! – раздосадовано хмыкнул Лысый.

– Может тогда поедем за эликсирами? – осторожно предположил Рыжий.

– Да, и сразу в «Земляничную поляну»! – ответил он.

– Что? С этим что ли? – недоуменно переспросил Михась и хоть никто в темноте и не видел, махнул головой в сторону багажника.

– Может, как-нибудь закопаем его, все-таки… руками откопаем яму или палками? – поддержал его Леха.

– Нет! Это слишком долго! Пока нет двенадцати часов – надо попасть на турбазу. Отдохнем, переночуем, а с утра опять съездим к деду, тогда и закопаем поглубже по нормальному. За ночь жмурик ни куда не денется, – объяснил Лысый и рванул с места.

Заехав по пути в пустующее, но открытое для посетителей СельПО, студенты купили выпивку и закуску. Хлюпающую носом Таньку и расстроенную Настю сразу подпоили дешевым вином из белого пластикового стаканчика. Не удержались от соблазна выпить и парни. В машине обстановка постепенно перестала быть напряженной после катастрофического происшествия и даже появились шутки и редкий негромкий смех. Лысый был единственным кто не пил. Он цепко держал старенькую засаленную баранку копейки, ловко маневрировал между выбоинами и кочками плохой дороги. Лысый невольно повторял про себя беззвучную мольбу: «Лишь бы нас не остановили менты… Только не менты…». Миха нервно курил одну за другой некачественные сигареты, открывая неприятно скрипящее окно и напуская в салон машины ночной осенний холод.

Через час друзья добрались до назначенного пункта и еле успели вовремя – одинокий седой пузатый сторож в заляпанной какими-то маслянистыми пятнами форме, расцветки городского камуфляжа, и в смятой кепке, неровно сидящей на черепе, уже вовсю закрывал покосившиеся тяжелые железные ворота въезда на туристическую базу. Он удивился позднему визиту отдыхающих, но пропустил «службу спасения». Еще немного и всей компании пришлось бы ночевать в сыром лесу.