Шарлатаны - Робин Кук Страница 23

Случай оказался чрезвычайно сложным. Сорокалетний Джон Хортон, аналитик крупной инвестиционной компании, попавший в аварию на шоссе 93, прибыл в больницу в критическом состоянии. Как человек разумный и рассудительный, садясь за руль своего классического авто без подушек безопасности, он должен был пристегнуться ремнем. Увы, почему-то пострадавший этого не сделал. В результате при лобовом столкновении, произошедшем на скорости шестьдесят миль в час, Джон напоролся на рулевую колонку, которая смяла ему грудь, а затем вылетел через лобовое стекло, как снаряд из катапульты.

При первом же взгляде на пострадавшего натренированный ум Ноя мгновенно оценил ситуацию, позволив действовать быстро и решительно — точно так же он действовал, вскрывая грудную клетку Брюса Винсента.

Понимая, что первым делом надо обеспечить нормальный доступ кислорода в легкие, Ной велел дежурному принести набор для трахеостомии, а сестре — ввести пациенту фетанил для обезболивания. Пока Арнольд работал мешком Амбу, Ной поставил в трахею трубку, а затем подключил респиратор. Уровень сатурации сразу же пошел вверх, что дало возможность уже без спешки сделать рентген, который показал множественные переломы ребер, грудины и черепа, а также обширные повреждения внутренних органов.

Когда больному перелили кровь и состояние стабилизировалось, Ной велел поднимать Хортона в операционную. Нейрохирург занялся переломом черепа, офтальмолог — поврежденным глазом, который застрял в гайморовой пазухе, а Ной тем временем удалил раздавленную селезенку и ушил рану печени. Пока они работали, объявился личный врач мистера Хортона — состоятельного пациента с хорошей страховкой — и подключил к делу торакального хирурга и еще одного нейрохирурга, также состоявших в штате больницы. Оба пришли в операционную, чтобы помочь Ною.

Какова бы ни была дальнейшая судьба пострадавшего, Ною грело душу, что в самый критический момент они с Арнольдом сохранили человеку жизнь. Возможность спасти пациента в такой ситуации благодаря своим знаниям и навыкам — именно это привело Ноя в медицину, и конкретно в хирургию. Врачи других специальностей чаще всего лишены ореола героизма. Они могут вылечить человека с помощь верно подобранной терапии, но это процесс длительный и, в отличие от работы хирурга, менее яркий. Пусть и неизвестно наверняка, выживет ли Джон Хортон, учитывая крайне тяжелую черепно-мозговую травму, ушибы сердца и легких, но благодаря вмешательству хирургов у него хотя бы появился шанс побороться за жизнь. И от этого Ной испытывал пьянящее чувство удовлетворения, стоившее всех тех жертв, которые он принес на пути к своей мечте.

К сожалению, эйфория Ноя длилась недолго, всего минут десять, — пока он не открыл шкафчик с одеждой и не увидел высовывающийся из кармана халата список людей, с которыми ему предстояло поговорить о деле Брюса Винсента. Ной скинул заляпанные кровью больничные сабо, надел чистые и покинул раздевалку, полный решимости приступить к расследованию. И раз уж он оказался на четвертом этаже, то направился прямиком к старшей сестре хирургического отделения.

— Для тебя, Ной, у меня всегда найдется минутка, — заявила Марта, когда молодой человек появился возле ее стола и спросил, есть ли у нее время поговорить.

Старшая сестра — приятная, но невзрачная женщина неопределенного возраста — обладала копной вьющихся волос и свежим цветом лица. Ной давно отметил привычку Марты носить операционный костюм, всячески подчеркивая, что она является неотъемлемой частью хирургического братства, что вполне соответствовало истине.

— Итак, чем могу помочь? — спросила Марта, когда Ротхаузер уселся на стул.

Ной рассказал все, что ему было известно о деле Брюса Винсента, упомянув записи Марты в истории болезни. Пояснив, что должен представить доклад на конференции по летальным исходам на будущей неделе, он поинтересовался, есть ли какие-либо нюансы, о которых ему следует знать.

Марта крутила в пальцах скрепку, обдумывая вопрос.

— Полагаю, ты хочешь знать, почему в истории нет записи младшего ординатора приемного покоя? — наконец произнесла она.

— Да, было бы неплохо, — согласился Ной. — Думаю, вопрос всплывет на конференции.

— В то утро к нам поступили сразу несколько пациентов, один за другим, и ординатор просто зашивался: Он действительно едва справлялся с наплывом. А поскольку мистер Винсент опоздал на сорок минут, мне уже звонили с отделения узнать, куда он подевался, и намекнули, что Дикий Билл начал заводиться. Ну, ты сам знаешь, к чему это может привести. Словом, я решила несколько ускорить процесс и приняла Брюса без дополнительного осмотра. Тем более что несколько дней назад его смотрел ассистент Мейсона и все необходимые данные были внесены в карту.

— Понятно. Но ведь есть алгоритм действий: младший ординатор проводит осмотр при регистрации пациента в приемном покое. Произошедшее лишний раз подтверждает обоснованность этого правила.

— Согласна, Ной, — с нажимом ответила Марта. — Но в данном случае в анамнезе у Брюса все было просто идеально. Поэтому я решила, что в сложившейся ситуации можно сделать исключение и обойтись без осмотра.

— Полагаю, вы спросили мистера Винсента, не ел ли он утром?

— Само собой! И он солгал мне. Вопрос — почему? Это ведь была преднамеренная ложь, а не забывчивость. И я даже могу предположить ответ: мистер Винсент был уверен, что разбирается в медицинских вопросах. К несчастью, он ошибался.

— Э-э-э… Не понял: в чем он был уверен?

— Он волновался по поводу своего опоздания и боялся разозлить Мейсона. В отношении же самой операции Брюс был спокоен как скала. Он особо подчеркнул, что ему сделают спинальную анестезию. Опасно, когда человек нахватается знаний по верхам. А мистер Винсент, судя по всему, полагал, что достаточно осведомлен об анестезии, поэтому можно не обращать внимания на обычные требования.

— Возможно, вы правы, — кивнул Ной. Он не собирался гадать, что было на уме у Брюса Винсента в то роковое утро, но слова старшей сестры звучали убедительно.

— А что насчет рефлюкса? Вы спросили его об этом?

— Нет. Обычно мы не спрашиваем о заболеваниях, которые не указаны в карте. Может, и не помешало бы, но, по-моему, это задача анестезиолога: узнать, нет ли проблем с ЖКТ, и оценить степень риска при наркозе.

— Вероятно, — уклончиво заметил Ной. В данный момент правила опроса пациента при регистрации в приемном покое не особенно занимали его, однако он подумал, что эту проблему можно затронуть в докладе — хотя бы для того, чтобы снизить накал и отвлечь внимание слушателей от главной и самой взрывоопасной темы.

— Тебе уже известно, что в то утро Брюс Винсент работал на больничной парковке, словно это самый обычный день? — прервав размышления Ноя, спросила Марта. — Я сама видела его там.

— Нет, я не знал.

— Собственно, поэтому он и опоздал. Якобы утрясал проблемы с персоналом. Нет, ты представляешь?