Джейн Гудалл - Странник Страница 25

Казалось, расследование движется во всех направлениях сразу — и никуда: изобилие ключей вело в чрезмерное количество сторон, и Макриди твердо вознамерился добраться до того, что сам он называл «сутью дела». Брайони так и не сумела заинтересовать его историей про Мэтью Квина.

— Сейчас восемь тридцать, так что ближайшие полчаса мы проведем на дороге в пробках. Уильямс, можете последовать за нами вместе с Пелгрейвом, после того как лично поговорите с мистером Фишером. Непременно проинструктируйте его, объясните, что ни к чему нельзя прикасаться.

Брайони прошла к столу дежурного, чтобы взять телефонный справочник Лондона, на ходу прикидывая, в каком разделе искать номер телефона церкви. И в этот момент очень молоденький констебль в скрипучей, новой униформе вышел из одного из административных помещений.

— Инспектор Уильямс? Мне приказали найти для вас телефонный номер церковного сторожа Крайстчерч.

— Великолепно! Это вы приняли звонок?

— Да. Мне показалось, что бедняга совсем расстроен. Он сказал, что им там кто-то анонимно угрожает. Честно говоря, было очень трудно ввернуть хоть словечко в его монолог. Вы можете воспользоваться вон тем аппаратом, слева.

Брайони сначала переписала номер в свою записную книжку, а затем набрала его. Фишер сам снял трубку.

— Полиция, правильно я понял? А я уж надеялся, что ваши вот-вот будут здесь, вместо того чтобы звонить и задавать глупые вопросы. Тут просто ужас что творится. Хуже, чем на прошлой неделе. И я не могу найти преподобного Барроуса, что само по себе необычно. Я каждое утро вижу его ровно в восемь на пороге дома, но сегодня там, похоже, никого нет.

— Суперинтендант Макриди уже в пути, мистер Фишер, он вот-вот подъедет к вам, — заверила Брайони. — В разговоре с дежурным офицером вы упоминали про анонимные угрозы.

— Кто-то позвонил без четверти восемь, как раз когда я завтракал. И сказал, что для нас есть послание на улице Фурнье. Вот я и вышел — да уж, надеюсь, мне никогда больше не придется видеть подобные послания.

— Этот человек еще что-нибудь сказал?

— Нет, это все. Он просто положил трубку. Я сразу поспешил в дом приходского священника, а потом, когда не смог найти преподобного Барроуса, то позвонил в полицию, сперва в Уайтчепел. Но когда я сообщил им, что увидел на церковной стене, они велели позвонить вам.

— Спасибо, мистер Фишер. Полиция очень скоро будет у вас. Но мы должны быть уверены, что никто ничего не тронет на месте происшествия до нашего приезда, прошу вас, приглядите за этим.

— О, я буду на страже, но мне нужно найти преподобного Барроуса. Я думаю, уж не пошел ли он в церковь. Она заперта, понимаете, потому что там требуется капитальный ремонт, а мы не можем этого себе позволить. Слишком опасно пускать внутрь посетителей. Да у нас в стране такое случается сплошь и рядом.

— А сейчас церковь заперта?

— Да. Я же сказал вам. Она всегда заперта. Но что, если наш священник вошел туда и запер за собой дверь, а там, внутри, произошел несчастный случай или что-то в этом роде? Он же мог войти, чтобы проверить, все ли в порядке, или что-нибудь посмотреть. Если преподобному Барроусу поступил такой же телефонный звонок, то я думаю, вероятнее всего, он бы пошел поглядеть. Но сейчас я не могу попасть внутрь, потому что там тяжелый замок, очень крепкий, а ключ у нас только один.

— Хорошо, мистер Фишер. Мы проверим церковь, как только прибудем на место. С кем вы говорили в участке Уайтчепел?

— С несколькими людьми. Что за манера посылать посетителей по кругу, словно мяч. В прошлый раз, когда я вынужден был звонить им — из-за акта вандализма, — мне пришлось все рассказывать трем разным людям. А потом они еще целых два дня потратили, чтобы нанести нам визит. Очевидно, они посчитали все полной ерундой, однако на этот раз у нас совсем иной случай.

Брайони посмотрела на часы и почувствовала, как в ней закипает раздражение: ну сколько можно переливать из пустого в порожнее? Она постаралась, чтобы в голосе не прозвучало нетерпение.

— Прошу вас, мистер Фишер, вы не могли бы назвать мне фамилию офицера из участка Уайтчепел, который посоветовал вам обратиться на Вайн-стрит?

— Какой-то инспектор. Я не запомнил фамилию. Он сказал позвонить суперинтенданту Макриди и рассказать ему все подробности.

— Спасибо, мистер Фишер. Полиция скоро будет.

Брайони отправилась на поиски Пелгрейва и нашла его в общей комнате у телефона. Он давал инструкции, кому что делать, отмечая это в маленькой записной книжке чрезвычайно коротким огрызком карандаша, время от времени облизывая его. Да, для того чтобы превратить длинный карандаш в такой вот огрызок, нужно быть человеком особого склада, подумала Брайони. Между прочим, у них в офисе было очень мало длинных карандашей, все больше огрызки. Интересно, почему? Завершив инструктаж, Пелгрейв воткнул огрызок в записную книжку и аккуратно убрал все в карман пиджака.

— Машина ждет, инспектор Уильямс, все остальные уже там. Я присоединюсь после разговора с дежурным сержантом.

Поездка оказалась весьма неудобной. Пелгрейв занял место впереди, а Брайони втиснулась на заднее сиденье вместе с Джимми и одним из патологоанатомов. Когда машина въехала на улицу Коммершиал, недалеко от Крайстчерч, она оказалась уже четвертой в ряду полицейских автомобилей. Желтая лента полицейского ограждения была натянута у входа в церковный двор, но, когда Пелгрейв подошел туда, дежурный офицер указал налево:

— Вон в ту сторону, инспектор. Сразу за утлом.

Еще одна желтая лента виднелась сбоку от церкви, где, вероятно, и находилось то безобразие, которое привело сюда Макриди, Латема и несколько полицейских в форме, — Брайони предположила, что они были из участка в Уайтчепеле. С их появлением Макриди дал знак всем стоявшим у стены отойти чуть подальше, чтобы Джимми мог пройти вперед.

Там не было никаких непристойностей. Никакой пролитой краски. Снова, как на гравюре Хогарта: искаженное лицо, торчащий из глазницы нож, череп с ввинченным болтом во лбу, исхудавшие конечности расчлененного тела. Рисунок был выполнен широкими мазками, дававшими лишь общее представление о сюжете, однако сделано все было весьма эффектно. Похоже, что рисовали, продвигаясь с противоположной стороны, от улицы.

Латем, стоявший в нескольких шагах от остальной группы, кивнул Брайони, а затем прошел в переулок, чуть севернее. Девушка последовала за ним.

— Видишь, вон там, наверху? — он указал в сторону улицы Ханбери и восходящего солнца. — Что ты об этом думаешь?

В тени, падавшей от церкви, было довольно зябко, Брайони предпочла бы остановиться на солнечной стороне, чтобы немного согреться, однако Латем уже, сделав три шага вперед, пересек дорогу по диагонали направо. Метрах в пятнадцати дальше по улице два полицейских в форме стояли на страже у массивной промышленной ограды, скрывавшей какое-то здание. Там тоже была натянута желтая лента. На ограде ровными, правильной формы буквами были краской выведены слова: «ВРЕМЯ УМИРАТЬ».

— Уловила? — спросил Стив.

— Уловила что?

— Откуда цитата?

— «Время рождаться и время умирать». Боб Дилан?

— Это слова из Библии.

Брайони внимательно посмотрела на Стива, нырнувшего под ленту.

— Хочешь сказать, что это соответствует твоей теории о религиозном характере преступления?

— Что именно ты подразумеваешь под «религиозным характером»?

— Ну как же, все эти рассуждения о масонах.

— Может быть. Но разве ты не знаешь, что это за место? Улица Ханбери, двадцать девять. Место, где совершил свое второе убийство Джек-Потрошитель. Жертву звали Энн Чепмен.

— И кто жертва на этот раз? Нам надо вернуться к церкви. Я должна поговорить с Макриди, отчитаться о разговоре с Фишером. Да, вот еще что. Сторож обеспокоен отсутствием священника, он постоянно твердил об этом во время нашей беседы. Преподобный Барроус. Сторож считает, что он пропал.

— Не стоит так торопиться. Дом священника уже обыскивают. А чтобы попасть внутрь церкви, потребуется чуть больше времени. На двери чертовски крепкий латунный замок, ему двести лет. Необходимо найти ключ или вызвать слесаря, а не так уж много в современном Лондоне специалистов по латуни и замкам двухсотлетней давности. Никто не станет разбивать витраж, чтобы побыстрее забраться в церковь. Я считаю, у нас есть время для размышлений. Давай пройдемся до конца улицы.

Брайони всегда предпочитала прогулку стоянию на одном месте, хотя Ханбери-стрит едва ли можно было назвать живописной: с одной стороны стройка, вдоль другой — ряд уродливых маленьких домишек. В некоторых окнах виднелись занавески.

— Полагаю, это место и меня способно превратить в буйного психопата, если проторчать здесь достаточно долго, — заметил Стив. — Можешь представить себе, что ты каждый вечер возвращаешься домой в одно из этих строений? Они похожи на дрянные буфеты. Закрой дверь и забудь о существовании остального мира. У меня развивается клаустрофобия от одного только взгляда на них.