Гарольд Роббинс - Бетси Страница 44

— Ладно, — Уоррен кивнул. — Держи ушки на макушке, лови каждое слово.

— Можете не волноваться. Как долго вы пробудете здесь?

— Врачи обещают, что через пару дней отпустят меня.

— Мне очень жаль, что с вами такое приключилось.

Уоррен посмотрел на нее.

— Ты знаешь, почему я посадил тебя в приемную Номера Один?

Она покачала головой.

— Потому что ты — девушка крупная, как раз в его вкусе.

— Я вас не поняла, — промямлила Мелани.

— Не болтай глупостей. Ты знаешь его репутацию.

Рано или поздно он начнет к тебе приставать.

— И что мне тогда делать?

— Ни в чем не отказывай ему. Завоюй его доверие. А уж потом мы возьмем его тепленьким.

— А если я откажу?

Взгляд Уоррена стал жестким.

— На такую работу есть много желающих.

Мелани опустила глаза.

А Уоррен рассмеялся. Тон его изменился.

— Ты сказала, что собиралась принять ванну. Ты что, говорила по телефону голой?

Мелани не отрывала взгляда от пола. Она вспомнила, как смотрел на нее Макманус.

— В домашнем халате.

— А под халатом ничего не было? — он даже осип.

— Нет.

— Подойди к кровати.

Тут Мелани подняла голову. Посмотрела на Уоррена, потом на мужчину, который привез ее в больницу. Тот стоял, привалившись спиной к двери, бесстрастно наблюдая за ними.

Уоррен перехватил ее взгляд.

— На Майка не обращай внимания. Он — мой телохранитель. Считай, что он ничего не видит.

Мелани не шевельнулась.

— Сказано тебе, подойди!

Неохотно она приблизилась. Уоррен схватил ее руку и положил на простыню, себе между ног.

— От одной мысли об этом у меня все встало.

Мелани промолчала.

— Убери простыню.

Мелани начала сдергивать простыню. Уоррен скривился от боли.

— Осторожнее, черт побери!

Он лежал в больничном халате, из-под которого торчали костлявые волосатые ноги. Перед халата поднимался, словно шатер, над его вставшим членом.

— Давай-ка подрочи. Только осторожно, чтобы не тряслась кровать, а то у меня болит рука.

Она раздвинула полы халата и взялась за член.

— О, как хорошо, — Уоррен откинулся на подушку, закрыл глаза. — А другую руку положи мне под яйца и начинай легонько сжимать их.

Его яички напоминали два твердых камушка.

— Быстрее, быстрее, — дыхание его участилось, рот приоткрылся. — Вот теперь ты все делаешь, как надо, — а еще через пару мгновений:

— Возьми в рот. Я сейчас кончу.

Мелани замялась, глянула на охранника, все так же безучастно подпирающего дверь. А затем почувствовала, как рука Уоррена схватила ее за волосы и потащила вниз. Рот ее автоматически открылся.

Он уже начал получать оргазм, и первые капельки горячей спермы оросили ей щеки. Но она успела взять член в рот и судорожно проглотила основную порцию, чтобы не задохнуться. На том все и закончилось.

Уоррен все еще лежал на подушке с закрытыми глазами.

— Ты сосешь так же хорошо, как некоторые из моих знакомых педиков.

Мелани не ответила.

Он открыл глаза, посмотрел на нее, потом на телохранителя.

— Как ты думаешь, Майк? Она ничуть не хуже нашего маленького приятеля, не правда ли?

— Но ей это не нравится, босс, — прогудел телохранитель. — Не то что ему.

Уоррен рассмеялся.

— Может, когда я выберусь отсюда, ты дашь ей несколько уроков.

Майка перекосило от возмущения.

— Вы же знаете, я не люблю девушек!

Уоррен вновь рассмеялся.

— Я не про то. Хочу, чтобы ты показал ей, как это надо делать, — он повернулся к Мелани. — Возьми губку и полотенце и оботри меня Мелани прошла в ванную. Увидела в зеркале капельки белой жидкости на щеках. Первым делом умылась, затем вернулась в палату. Через минуту-другую простыня лежала на прежнем месте.

— Так-то лучше. Незачем медсестре знать, чем мы тут занимались.

Мелани по-прежнему молчала. Такое повторялось при каждой их встрече. Нормальных половых отношений Уоррен не признавал. Будь Мелани девушкой, ее плева так и осталась бы нетронутой.

— Дай ей пять долларов, пусть едет домой на такси, — приказал Уоррен телохранителю.

Майк шагнул к Мелани, дал ей пятидолларовый банкнот, возвратился к двери. Мелани повернулась к Уоррену.

— Позвони мне завтра после работы, — распорядился он.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Майк отступил в сторону и открыл ей дверь. Мелани вышла в коридор, и дверь тут же захлопнулась.

На улице она глянула на пятидолларовый банкнот.

Такси или троллейбус? Колебалась она недолго.

Путь домой занял у нее больше двух часов. Но пяти долларов она не получала за целый рабочий день.

Глава 10

Эджертон шагал по кабинету.

— Я очень тревожусь, мистер Хардеман. Уже второй раз в день выдачи заработной платы банки закрыты, и мы получаем массу жалоб от наших работников. Магазины не принимают наши чеки.

— Мы же не банкроты.

— Дело не в нас, — покачал головой Эджертон. — В банках. Многие из них закрылись навсегда. И теперь ходят разговоры, что люди не будут выходить на работу, если им не заплатят наличными.

— Так заплатите наличными.

— У нас их нет. Общая сумма выплаты нашей компании составляет сто сорок тысяч. Таких денег ни у кого нет.

— Достаньте.

— Где? Банки не выдают наличных и нам.

Лорен задумался.

— А что предлагает отдел кадров?

— Уоррен все скинул на меня. Вы, мол, ведаете финансами, вам и доставать деньги для выдачи заработной платы.

— Он объяснял ситуацию нашим сотрудникам?

— Говорит, что объяснял.

— А на самом деле?

— Не знаю. Я слышал, группа рабочих заходила к нему, чтобы поговорить об этом, так он уволил их всех.

— Почему?

— Утверждает, что они сплошь смутьяны и решили воспользоваться нашими трудностями, чтобы организовать профсоюз.

— А что ты об этом думаешь?

— Некоторых из них я знаю. Они работают у вас много лет. И никакие они не смутьяны.

— А если и смутьяны, какая разница? Они все равно имеют право получать деньги за свою работу.

— Конечно, — кивнул Эджертон.

Лорен нажал клавишу интеркома.

— Да, мистер Хардеман, — мгновение спустя ответила Мелани.

— Попросите мистера Уоррена немедленно зайти ко мне.

Несколько минут спустя Джо Уоррен вошел в кабинет.

— Уоррен, я слышал, у нас возникли трудности в связи с тем, что наши работники не могут получить деньги по нашим чекам.

Уоррен начал крутить.

— Вы не можете не признать, мистер Хардеман, что в последние годы в рабочую среду просочились уоббли[18], коммунисты, активисты других профсоюзов. Смуту сеют не наши люди, а эти проходимцы.

— Вы хотите сказать, что наши люди могут получить деньги по чекам?

— Нет. Но наши люди не жалуются.

— Откуда вам это известно?

— Я могу отличить зерна от плевел, — улыбнулся Уоррен.

— И жалуются только последние? — с сарказмом спросил Лорен.

— Да, мистер Хардеман.

— Вы объясняли им сложившуюся ситуацию? — продолжил Лорен.

— Нечего тут объяснять, — отрезал Уоррен. — Все компании в этом городе в одной упряжке. Положение у всех одинаково.

— Но если наши работники не могут получить по чекам деньги и их не принимают в магазинах, на что они будут покупать еду?

— Это не наша проблема. Мы не распоряжаемся деньгами наших работников. Если им не дают кредита, что ж, тем хуже для них.

— Если магазины не принимают их чеков, то кредита нет нашей компании, не так ли? — возразил Лорен.

Уоррен не ответил.

— Предпринимались ли вами какие-либо шаги, чтобы убедить местных торговцев, что «Вифлеем моторс» выступит гарантом чеков, каким бы банком они ни выдавались?

— Я не считал это необходимым.

Лорен молча смотрел на сидящего перед ним мужчину. Приятная внешность не могла скрыть его жесткость и безжалостность.

— Я не понимаю, почему вас должны волновать подобные мелочи, мистер Хардеман, — добавил Уоррен. — Положение полностью контролируется. А тем временем мы можем выявить всех смутьянов и избавиться от них.

Лорен по-прежнему молчал.

Уоррен поднялся.

— Положитесь на меня, мистер Хардеман. Я все улажу, — и он направился к двери.

— Сядьте, Уоррен! — рявкнул Лорен. — Я не разрешал вам уйти!

Поколебавшись, Уоррен вернулся к стулу, сел.

— Я хочу, чтобы вы послали письмо владельцу каждого магазина в округе, в котором укажете, что «Вифлеем моторс» гарантирует оплату каждого чека, на какой бы банк он ни выписывался.

Уоррен покачал головой.

— Не могу этого сделать, мистер Хардеман. Для такого письма необходимо одобрение президента или совета директоров.

— Так дайте его на подпись президенту.

— Я не знаю, где он, — ответил Уоррен. — Не видел его две последние недели. А вы?

Лорен бросил на него сердитый взгляд. Уоррен прекрасно знал, что со дня ссоры он с сыном не виделся.

— Подготовьте письмо, я его подпишу.