Саймон Тойн - Ключ Страница 48

Дошла до двери и увидела его — чудовище, источник этого пекла. Оно приникло к земле: огромная ящерица с выступающими позвонками, покрытыми броней, изрыгающая пламя. Красные глаза не мигая смотрели прямо на Лив, а заостренный, как копье, хвост подрагивал и изгибался к ночному небу, с которого светила полная луна.

Чудовище сделало вдох, втянув внутрь бьющие из пасти пламя и пар, закрыло красные глаза и принюхалось к Лив. Потом что-то мелькнуло в ночном воздухе, ударило Лив в грудь, пронзило и ее тело, и душу. Она хотела крикнуть, но звуки застряли в горле. Девушка ощутила, как кровь потекла по коже, — словно вернулся тот миг в Цитадели. После жара ночной пустыни это «что-то» показалось даже прохладным. Потом чудовище высоко подняло девушку и кончиком хвоста-копья поднесло к своей пасти. На Лив из этой пасти повеяло смертью, а на шее чудовища она увидела отметину — крест в форме перевернутой буквы «Т». Затем зверь издал крик — такой пронзительный, что у Лив чуть не лопнула голова, — и из пасти вырвалось пламя, готовое пожрать ее.

65

Лив рванулась и села на постели, в ушах еще звенел, не смолкая, пронзительный вопль кошмарного чудовища.

В номере царил полный беспорядок: стул перевернут, постельное белье смято и сброшено на пол, повсюду кружатся обрывки бумаги. Лив подумала, не снится ли ей все это, не вернулся ли сложный кошмар, от которого придется избавляться постепенно. Она подтянула колени к подбородку, ожидая, какой следующий кошмар предстанет ее воображению, но больше в дверь никто не стучал, температура в номере была совершенно нормальной, а огненные драконы не появлялись больше на фоне странного пустынного пейзажа. То, что она видела перед собой, было абсолютно реальным, и от этого на душе становилось только беспокойнее.

Лив попыталась найти разумное объяснение случившемуся: либо кто-то проник в номер и устроил весь этот беспорядок, пока она спала, либо она сама сделала это, находясь еще в полусне. Ни то, ни другое объяснение отнюдь не успокоили ее. Ноутбук по-прежнему лежал закрытый там, где она его оставила. Несомненно, взломщик забрал бы его с собой. Единственное приемлемое объяснение заключалось в том, что все это сделала она сама или же тот дух, который в нее вселился, а сознание Лив пребывало в это время во сне.

Девушка собрала с постели пачку бумажных листов. Это были страницы Священного Писания, вырванные из гостиничной Библии. Оторванная обложка валялась на полу у кровати. Лив подобрала корешок с пола, и он раскрылся в ее руке. Там осталась еще одна страница, из «Откровения» святого Иоанна, и явно не потому, что случайно уцелела в происшедшей катастрофе. Большинство строк на этой странице было вычеркнуто чьей-то торопливой сердитой рукой, но один абзац сохранился нетронутым:

И другое знамение явилось на небе: вот большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадем. Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца.

И родила она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным…[63]

Лив не отрывала глаз от этих слов, и пронзительный крик дракона все звучал и звучал в ее ушах.

От громкого стука в дверь она подпрыгнула на постели.

— Выходите на лестницу, пожалуйста, и не мешкая.

Прокричавший это мужчина пошел дальше по коридору, колотя во все двери подряд и повторяя то же самое распоряжение. Раздавшийся одновременно вой не был воплем дракона из ее кошмара — это завывала сирена пожарной тревоги.

Лив быстренько натянула на себя разложенную заранее одежду и подхватила рюкзак.

В коридоре сирена звучала в полную силу, и Лив, торопясь к лестнице, зажала уши руками. Она все думала о том, как странно, что строки «Откровения» с такой точностью описали ее кошмарное видение. Ну, может, она прочитала их перед тем, как уснуть, и сама посеяла его семена в своем воображении.

Она добежала до пожарной двери и выскочила наружу, прикидывая в уме, успел ли Габриель организовать все необходимое для ее перелета обратно в Рун. Даже не верилось, что она с таким нетерпением ожидает возвращения туда. Когда Лив снова увидела Габриеля, что-то вспыхнуло в ее душе — что-то такое, что связывало их обоих.

Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что не услышала, как скрипнула дверь позади, не почувствовала острого запаха хлороформа, пока чья-то громадная рука не зажала ей рот полотенцем, пропитанным этим веществом.

Она пыталась кричать, но вой сирены и полотенце свели ее попытку на нет. Лив пыталась отвести в сторону громадную руку, но мышцы уже ослабели под действием хлороформа. Перед тем как провалиться в темноту, она успела запомнить одно: пронзившую ее острую вспышку страха, когда на предплечье схватившего ее мужчины она заметила вытатуированное изображение креста.

66

Дик ногой захлопнул дверь и положил девушку на кровать.

Посмотрел на часы. Еще десять минут, потом придет время докладывать. Самое трудное он уже сделал: выманил ее из номера, убедился, что никакого второго человека здесь нет, и теперь девушка в его руках. Оставалось свернуть ей шею, а после этого улизнуть из гостиницы. Благодаря табличке «Просьба не беспокоить» никто не обнаружит тела по крайней мере до завтрашнего утра, а к тому времени след Дика здесь уже давно простынет.

Он наклонился к лицу девушки и помимо запаха хлороформа уловил еще и слабый аромат гостиничного мыла. Красивая хрупкая фигура, чистая, почти прозрачная кожа, рот слегка приоткрыт, в его влажной глубине поблескивают небольшие белые зубы. Он нагнулся еще ниже, чтобы ощутить теплоту ее дыхания, и заметил залегшую между закрытыми глазами морщинку, свидетельствующую о частых размышлениях. У Дика тоже была такая морщина, образовавшаяся за многие годы напряженного самообразования, — главным образом, в тюремных библиотеках.

Увидев рядом ее рюкзак, он подобрал его с пола и просмотрел вещи, пытаясь найти книгу, которую девушка читала в самолете. Ему всегда нравилось оставить себе что-нибудь на память. Су-ве-нир. Рюкзак был почти пустым, поэтому отыскать книгу удалось быстро. Но Дик увидел и то, что сразу отравило ему хорошее настроение.

Он вынул из рюкзака Гидеоновскую Библию и нежно прикоснулся к ней, словно держал в руках искалеченную птицу. Обложка сама собой раскрылась, и Дика передернуло от возмущения, когда он увидел, как исчеркана последняя сохранившаяся в книге страница. Втуне пропали для нее слова Господа Бога, она их даже уничтожила и тем совершила самый тяжкий — в глазах Дика — грех.

Он опустил глаза и посмотрел на бесчувственное тело. Девушка больше не казалась ему красивой. Ему хотелось одного: поскорее завершить начатое и уйти отсюда.

Завывания пожарной сирены прекратились, в номере снова воцарилась тишина. Надо действовать без промедления, если он хочет скрыться, пользуясь остатками еще не улегшейся в гостинице суматохи. Девушка свернула шею гостиничной Библии — теперь он свернет шею ей самой. В этом проявится справедливость закона, закрепленного в Ветхом Завете: око за око…

Он сжал ее голову своими ручищами и напрягся, готовясь свершить правосудие, как вдруг в тишине комнаты что-то запищало — извещение о полученном смс-сообщении. Дику больше всего хотелось услышать, как хрустнут позвонки жертвы, но профессиональный инстинкт и долгий опыт работы заставили его сдержаться, а привычка к дисциплине потребовала удостовериться в том, что он точно выполняет приказ.

Он вынул телефон, открыл сообщение, и морщина на лбу стала глубже. Дик дважды перечитал смс, потом взглянул на свою жертву.

— Ты любишь слова, — прошептал он, обращаясь к спящей девушке. — Так вот, у меня есть хорошее словечко для тебя. От-сроч-ка.

67

Рун

Все утро, пока шла уборка улиц после землетрясения, в Старый город никого не впускали. Ворота с подъемной решеткой открыли в начале третьего, когда за ними уже собралась толпа в несколько тысяч человек, — люди стремились подняться на вершину холма, в доступную мирянам церковь Цитадели, и вознести благодарственные молитвы за свое спасение. Ждала в этой толпе и доктор Аната.

Двигаясь в плотном людском потоке, она обратила внимание на то, что Старый город выглядит на удивление неповрежденным. Кое-кто из паломников утверждал, что это, несомненно, чудо, но доктор Аната знала настоящую причину — все дело здесь было не в религии, а в геологии. Землетрясение распространяется волнами. Менее плотный грунт усиливает эти волны, а скальные породы, на которых стоит Старый город, гасят их, лишают силы. Поэтому здесь землетрясение не причинило больших разрушений — вот и весь секрет.