Хеннинг Манкелль - Мозг Кеннеди Страница 65

— Скоро, — ответила она.

Луиза опустошила мини-бар и спросила себя, сколько горя еще выпадет на ее долю. Она чувствовала, что последние своды внутри ее вот-вот рухнут. Этой ночью в Барселоне, с лежащим на полу протоколом вскрытия, она думала, что долго выдержать не сумеет.

На следующий день она вновь пришла на квартиру Хенрика. Размышляя о том, что ей делать с его вещами, она неожиданно сообразила, каким образом собраться с силами, чтобы продолжать жить.

Был лишь один путь, и начинался он здесь, в квартире Хенрика. Ее задача — рассказать о том, о чем он рассказать не успел. Она будет копать и сложит воедино найденные черепки.

Что сказала Лусинда? Нехорошо умирать, не рассказав свою историю до конца. Ее собственную историю. И историю Хенрика. И Арона. Три истории, которые теперь слились в одну.

Она примется за нее, ведь никто другой этого сделать не сможет.

И ей нужно спешить. Время сжималось вокруг нее. Но сначала она съездит домой к Артуру. Вместе они пойдут на могилу Хенрика и зажгут свечу в память Арона.

27 декабря Луиза выехала из гостиницы в аэропорт. День выдался мглистый. Она вышла из такси, направилась к стойке регистрации компании «Иберия» и к самолету, который доставит ее в Стокгольм.

Впервые за долгое время она ощутила прилив сил. Компас перестал вертеться.

Сдав багаж, она купила газету и пошла на контроль.

Она не заметила человека, издалека следившего за ней взглядом.

Только когда она прошла контроль, он вышел из зала отлета и растворился в уличной толпе.

Послесловие

20 лет назад далеко на западной границе Замбии с Анголой я увидел африканца, умиравшего от СПИДа.

В первый раз, но не в последний.

Его лицо как наяву стояло передо мной, когда я задумывал и писал эту книгу.

Это роман, художественное произведение. Но грань между тем, что случилось в реальности, и тем, что могло бы случиться, зачастую почти незаметна. Я провожу свои расследования, естественно, не так, как журналист. Но мы оба освещаем самые темные уголки человеческих душ, общества и окружающего мира. И результаты нередко совпадают.

Я позволил себе вольности, допустимые в художественном произведении. Только один пример: насколько мне известно, ни среди сотрудников шведского посольства, ни среди сотрудников СИДА в Мапуту или в каком-то другом районе не числился человек по имени Ларс Хоканссон. Если, паче чаяния, это окажется ошибкой, я раз и навсегда подчеркиваю, что имел в виду не его!

Люди с такими характеристиками, какими я наделил его, встречаются редко. Я хотел бы написать «никогда», но не могу.

Многие помогали мне спуститься в эту бездну, которая вполне заслуживает такого названия. Упомяну два имени. Во-первых, это Роберт Юханссон из Гётеборга, разыскавший все, о чем я его просил, и к тому же приправивший материалы собственными находками. Во-вторых, д-р фил. Анастасия Лазариду из Византийского музея в Афинах, которая стала моим проводником в сложном мире археологии.

Всем остальным я выражаю благодарность, не называя имен.

И наконец, роман можно закончить на с. 212 или 384, но жизнь все равно продолжается. Написанное, разумеется, целиком и полностью результат моего выбора и моих решений. Точно так же, как гнев, сидящий во мне, явился исходным пунктом книги.

Форё, май 2005 г.

Хеннинг Манкелль

Примечания

1

Вреде (Vrede) по-шведски означает «гнев». — Здесь и далее прим. перев.

2

Тетрадь памяти моей матери Паулы (англ.).

3

Столько вещей я хотела бы... (англ.)

4

С машинами всегда проблемы. Всегда (англ.).

5

Пьета (от ит. pieta — милосердие, благочестие) в изобразительном искусстве обозначает изображение оплакивания Христа Богоматерью.

6

Давай деньги (англ.).

7

Перевод Николая Гинцбурга.

8

Перевод Виталия Раппопорта.

9

Шведское агентство международного сотрудничества и развития.