Кирилл Гольцов - Остановка последнего вагона Страница 8

— Посмотри, как я иду! — как-то озабоченно сказала Маша, и я отметил, что, и в самом деле, это сейчас напоминает то, к чему вполне можно применить термин «раскоряка». — Никогда не задумывался, почему девочки так красиво ходят, виляя задом?

— Наверное, чтобы нравиться себе и окружающим?

— Нет, всё гораздо банальнее, как и многое, связанное с женщинами… — вздохнула спутница и грустно улыбнулась. — Видишь, если мы будем ходить так же свободно, как мужчины, то станем все смотреться вот так — нелепо, словно какие-нибудь кавалеристки. Поэтому хочешь не хочешь, а приходится соблюдать линеечку, а уж красота там и всё прочее, так сказать, лишь отличный побочный эффект, не более того.

— Интересные мысли. Как-то не задумывался о таком. — Ответил я и почему-то невольно вспомнил, как нелепо смотрятся болтающиеся женские руки, особенно с длинным маникюром, при быстром движении, если им не за что уцепиться — сумку там или партнёра.

— Вот поэтому у мужчин всегда гораздо меньше проблем, чем у женщин. Помни это и относись к нам, как к уже обременённым массой хлопот, пусть и невидимых со стороны, даже если кажется, что женщина ничего такого и не делает. Вот так вот. Ладно, мы туда?

Девушка опять перешла на шаг по линейке и многозначительно показала на симпатичный, переливающийся огоньками вход, неподалёку от которого располагалось похожее, но гораздо менее привлекательное заведение — палатка с резиновым шатром, куда сквозь большие дыры задувал ветер, кажется, без труда двигая блёклые дешёвые пластиковые столы и стулья.

— Конечно. Ты обо мне плохо думаешь! — усмехнулся я и через минуту мы уже сидели в комфортной, но чуть душной и пропахшей какими-то специями атмосфере. Здесь было тепло, и продолжающийся на улице дождик, кажется, набирающий силу, чертил забавные разводы по стёклам больших окон, старательно огибая нарисованные там чашки с кофе и чьи-то бесполые руки. Из этого я про себя заключил, что краску клали поверх и она хоть немного, но выпирает. Если по такой поверхности провести рукой с закрытыми глазами, то можно даже попытаться угадать — что же находится под пальцами, или ошибиться и весело над этим посмеяться в тёплой компании.

— Принести меню или сделаете заказ сразу? — спросила нас быстро подошедшая и какая-то запыхавшаяся низкорослая официантка в синем передничке и большим, косо приколотым, значком с надписью «София. Обращайтесь ко мне!» на груди.

— Нам два любых мороженых, кофе и много булочек с корицей, если есть! — быстро сказала Маша и, подняв брови, вопросительно посмотрела на меня. — Или ты хочешь что-то ещё?

— Нет, всё правильно, — ответил я и почему-то заметил на лице официантки лёгкое разочарование.

— В таком случае… — начала она, но потом просто громко захлопнула папку с меню, которое успела разложить на столе и, дёрнув плечами, быстро удалилась.

— Что же, вот мы и одни. Теперь, пожалуйста, расскажи всё, что сможешь. — Попросил я, заранее почему-то отвергая такой банальный ответ, как зашла в магазин, понравилось, купила, больше ничего не знаю.

— Сначала скажи — где ты взял капсулу?

Я неохотно и очень кратко изложил свою историю, ожидая какой-нибудь реакции в стиле какой ужас, но Маша оставалась совершенно спокойной.

— Что-то примерно такое я и думала. Они с ней заговорили, выбрали тебя и она передала. Глупая девчонка — она же знала правила, вот и попала в беду!

— Мне нужно знать подробности.

— Хорошо. — Маша кивнула и наморщила лоб. — Ты никогда не смешил или шокировал людей?

— Нет.

— Ты мне кажешься человеком достаточно наблюдательным и серьёзным, поэтому их выбор, наверное, правильный!

— Так что?

— Расскажу. Да, пожалуй, с этого всё и началось. В прошлом году я рассталась со своим молодым человеком. В общем-то, по правде говоря, ничего в нём такого особенного и не было, но всё-таки стало для меня большой трагедией — это были первые отношения, которые я считала действительно серьёзными. И вот однажды я поехала на пруды, где мы любили одно время гулять — не знаю сама зачем: может быть даже, чтобы ещё немного поистязать себя под видом успокоения приятными воспоминаниями. Людям свойственны такие вещи, но они очень редко приводят к чему-то хорошему. И там было искусственное дерево из металла, увешанное ленточками и замками. Знаешь, куда всё это добро цепляют на счастье, удачу, и ещё не разберёшь даже чего?

Я кивнул и положил руки на стол, машинально теребя простенькую пластмассовую салфетницу с невнятными затёртыми узорами. Почему-то мне пришло в голову, что многие люди до меня сидели здесь так же и трогали её, выслушивая что-то важное, пытаясь высказать наболевшее или просто томясь ожиданием. Да, теперь ко всем ним присоединился и я.

— Вот-вот, но это было романтичным. Мы зашли с ним на рынок, купили какие-то дюбеля для дома, ещё что-то и этот самый замок средних размеров с золотыми ключиками. Потом пришли туда и вместе заперли этот символ нашей любви и верности, выбросив ключи в пруд. Не знаю, как нас поняло дерево и насколько исполнило самое сокровенное желание каждого, но буквально через пару недель мы расстались и, как ни странно, наверное, почувствовали от этого облегчение оба. Так бывает, хотя никакого внятного повода и не было. Мы не ссорились или в чём-то подозревали друг друга, а просто в какой-то момент почувствовали, что не хотим больше видеться и честно поделились этими мыслями друг с другом. Думаю, что-то такое случалось у каждого в жизни. Но у меня это неожиданно через пару дней переросло в депрессию и даже какую-то манию, склонную навязчиво вспоминать малейшие моменты совместной жизни. Так вот, не знаю даже зачем, но я снова оказалась у этого дерева — одна и без всяких перспектив новых отношений, как, во всяком случае, мне тогда казалось. Невесело, правда?

— Да уж. — Протянул я, чувствуя, что пока Маша доберётся до сути, наверное, рабочее время закончится само собой, и возвращаться в офис не придётся в любом случае. Однако дальше дело пошло неожиданно быстрее.

— И вот я нашла этот замок, хотя почему-то думала, что его давно кто-то снял и выбросил. Ведь далеко не мы одни побывали здесь, а, значит, дерево нужно было периодически освобождать от груза, иначе не останется места для других. Но кто мог бы этим заниматься, честно говоря, я не представляла. А потом увидела на ветках, рядом со своей, чью-то большую тень, и неожиданно очень сильно испугалась. Быстро повернулась, но рядом никого не было, и от этого пришла в настоящий ужас. Берег вокруг был пустынный и только очень далеко какие-то малыши катались на детских квадроциклах. Потом я опять обернулась к дереву и снова чужая тень была там — она двигалась по изогнутым железным листьям и словно подкрадывалась. Мне хотелось бежать туда, где есть вокруг люди, понятный и привычный мир, но я не могла сдвинуться с места и тут почувствовала, как что-то легко, даже нежно, касается моей шеи. Ощущения были приятные и немного щекотные, даже где-то будоражащие своей таинственностью. А потом всё исчезло — тень метнулась в сторону и пропала. Я, кажется, бесконечно долго стояла, не в силах пошевелиться, а когда наконец обернулась, то по-прежнему не увидела никого вокруг. Но страха больше не было — его место заняла теперь лишь лёгкая озадаченность. Ведь там и спрятаться-то толком было негде. Но какие-то непривычные ощущения на шее остались и, аккуратно протянув руку, я нащупала этот самый шнурок, а на нём — капсулу. Признаться, сначала я приняла это за какой-то романтичный жест тайного поклонника или Сергея, моего бывшего, что было вероятнее, однако потом что-то привлекло моё внимание на небольшом островке песчаного пляжа. Подойдя ближе, я увидела, что это неровно выведенные кем-то цифры, которые начинали постепенно размываться, окатываемые набегающими на берег волнами. Вскоре они пропали совсем, правда, не раньше, чем я их запомнила, сама не понимая зачем. Вот так-то. Ни в тот день, ни на следующий или через неделю, ничего необычного не происходило. Конечно, я терялась в догадках, порой фантазируя совсем безумно, но скорее пребывала в приподнятом настроении и ждала теперь чего-то хорошего, чем боялась.

— А какие там были цифры? — тихо спросил я, подумав, что они вполне могут совпадать с теми, что назвала мне незнакомка.

— Не скажу и тебе не советую кому-нибудь доверять свои!

— Почему?

— А ты вот слушай дальше и можешь узнать немного больше.

— Всё, молчу, молчу.

В этот момент к нам снова подошла официантка по имени София, с грохотом поставив две прозрачных ёмкости с мороженым, чашки кофе и печальную щербатую тарелку с маленькими булочками.

— Это ваше! — зачем-то пояснила она и насупилась. — Что-то ещё?

— Нет, то есть да — принесите счёт, пожалуйста! — ответил я, так как всегда предпочитал сразу расплатиться, чтобы, безо всяких проблем в случае необходимости в любой момент встать и уйти.