Эдуард Успенский - Про девочку Веру и обезьянку Анфису. Вера и Анфиса продолжаются Страница 7

Ну что ж, папа начал в кино собираться.

– А про что, Вера, кино ты смотреть хочешь?

И вдруг Вера говорит:

– Про Африку.

– Может, про Буратино и Золотой ключик? – предлагает папа.

– Нет. Про Африку.

– Может, про космических жуликов? Про девочку из будущего?

– Нет. Про Африку, – упирается Вера.

– Может, про Чебурашку? Новую серию.

– Нет. Про Африку.

– Почему?

– Там Анфисы живут.

Папа согласился.

– Ну, тогда придётся и Анфису с собой взять.

– Придётся, – соглашается Вера и вздыхает.

Потому, что брать Анфису в общественные места было рискованно – она по всем карманам лазила, все чужие стаканы хватала.

Папа влез в Интернет, посмотрел, какие фильмы есть про Африку, и выбрал «Путешествие к водопаду Виктория».

– Вера и Анфиса, на выход, – приказал папа.

– А мы? – спросили бабушка и мама.

– А вы дома побудете, – сказал папа. – Отдохнёте, почитаете что-нибудь. А то мы все без обеда останемся. Бабушка и мама кисло согласились. Этот фильм шёл в очень большом кинотеатре с огромным экраном на шесть этажей. Там зрителям выдавали специальные очки, которые всё увеличивали и приближали. И у зрителей создавалось впечатление, что они живут в этой самой Африке.

Папа взял Вере большой бумажный стакан с попкорном и пепси-колу, а Анфисе купил мороженое в пакетике. И они сели в зрительном зале.

С Верой всё было в порядке, она попкорн трескала и пепси запивала. С Анфиской сложнее было, она всё пыталась папу мороженым угостить. Она ему мороженое в нос тыкала.

В конце концов, папа взял её лапу в свои руки и стал её её же рукой кормить.

Но вот фильм начался.

Сначала зрители «ехали» на машине по саванне. Они иногда останавливались, чтобы посмотреть слонов и жирафов. И казалось, что слоны вот-вот войдут в зрительный зал.

А когда один жираф наклонил голову в сторону зрителей, он всей шеей буквально оказался в зале. Все посетители отклонились в разные стороны, всем показалось, что жираф их сейчас укусит.

Вера закричала:

– Ой, он меня лизнул!

А Анфиска от испуга к папе под пиджак залезла и сильно прижалась. У него такая меховая жилетка получилась. Только иногда она голову к экрану поворачивала и снова пряталась. Из всего кино она больше всего папин галстук запомнила.

Диктор много чего интересного про Африку говорил. Он сказал, что в Африке много слонов.

Он сказал, что в Африке много жирафов.

Он сказал, что в Африке много леопардов.

Он сказал, что в Африке много буйволов.

Он сказал, что в Африке много антилоп. Причём есть простые антилопы, а есть гнутые.

Тут на экране появились обезьянки. Про них диктор ничего не сказал, наверное, они у него микрофон украли.

Но про обезьянок и без диктора хорошо было смотреть. Они были весёлые и чистоплотные. Они друг у друга всё время блох искали.

Они с ветки на ветку прыгали, как Анфиска дома со шторы на штору. И на ветках качались с криком, как Анфиска дома на люстре.

Маленькие обезьянки на мамах висели, как Анфиска на папе, хотя у них галстуков не было.

Тут Анфиска от папы отлипла и в «джунгли» побежала к своим. Бежала, бежала и в экран уткнулась.

Она по экрану вверх поцарапалась, и все закричали:

– Ой, одна обезьянка из джунглей выпала!

А на экране стали водопад Виктория показывать. Вода так и полилась со страшной силой сверху вниз. Анфису сразу с экрана на пол смыло. Тут папа её и поймал. Он её быстро под пиджак засунул, как жилетку, и они с Верой быстренько ушли.

Дома мама и бабушка у Веры спрашивали:

– Что, девочка, ты интересного про Африку узнала?

И Вера с гордостью отвечала:

– Что в Африке много жирафов.

– Что в Африке много леопардов.

– Что в Африке много буйволов.

– Что в Африке много антилоп. Причём есть простые антилопы, а есть антилопы гнутые.

– Очень содержательный фильм, – сказали мама с бабушкой. – Надо будет обязательно сходить.

А папа с тех пор с Анфиской больше в кино не ходил. Хотя Анфиска очень многому в кино научилась. Она с тех пор у бабушки каждый вечер блох искала.

Продолжение папиного фотографического заработка

Самым безмилицейским местом для папиных фотозаработков был Филёвский парк. Он в стороне от асфальтовых дорог стоял. И там детей было как собак нерезаных. Не знаю, при чём тут нерезаные собаки, но когда хотят сказать, что чего-то было много, например, дров или грибов, то говорят: «Там грибов было, как собак нерезаных».

Это ещё что. Великий писатель Гоголь Николай Васильевич, когда хотел сказать, что в городе N много жуликов, сказал:

– Там жулик на жулике сидит и жуликом погоняет.

Так же можно было сказать и про Филёвский парк:

– Там столько детей, что ребёнок на ребёнке сидит и ребёнком погоняет.

Конечно, никакой ребёнок ни на каком ребёнке там не сидел и ребёнком не погонял, но детей там всегда было очень много. Так что, ребята, привыкайте к образности русского языка. И если вас спросят, много ли милиционеров было на Дне города, смело отвечайте:

– Там милиционеров было, как собак нерезаных. Там милиционер на милиционере сидел и милиционером погонял.

Так вот, однажды в воскресенье взял папа Веру, Анфису и бабушку Ларису Леонидовну, и они пошли в Филёвский парк. У папы с собой был фотоаппарат и огромное желание подзаработать.

И у него всё стало получаться. Все дети на обезьянку, как мотыльки на свет, сбегались.

– Ой, дядя, можно обезьянку потрогать?

– Ой, дядя, а можно с ней сфотографироваться?

И папа фотографировал, фотографировал, фотографировал. А счастливые родители платили папе деньги и платили.

Но тут к ним какой-то тип прицепился с книжечкой:

– Я главный контролёр Филёвского парка.

Папа просит:

– Покажите вашу книжечку.

Тип книжечку раскрывает. В ней написано: «Каждый, кому показывают эту книжечку, должен платить контролёру сто рублей».

– И у нас есть такая же книжечка, – говорит папа.

И книжечку, которую Анфиска раздобыла после зоопарка, тоже раскрывает. А в ней тоже написано: «Каждый, кому показывают эту книжечку, должен платить контролёру сто рублей».

И папа требует:

– Платите нам сто рублей.

– А я первый показал, – наезжает филёвский контролёр.

– A y нас печать лучше. Она у нас яркая, а у вас она какая-то смытая, ненастоящая.

Филёвский контролёр застеснялся и смылся.

И папа спокойно фотографировал малышей целых полчаса.

Но в это время другой фрукт к папе явился, с чёлочкой и с фиолетовыми руками. Он так нахально заявил:

– Я местный авторитет, мне все, кто в парке работает, деньги платят, с каждого рабочего места.

И неожиданно бабушка Лариса рассердилась и вмешалась:

– Тут каждый скажет: «Я авторитет». А документ у тебя есть?

– Есть, – напирает тип с чёлочкой. – Вот вам моя авторитетная книжечка.

И книжечку предъявляет зелёненькую. А в ней написано: «Вася Углов – рэкетир. Опасен для жизни». Всё честь честью, и фотография наклеена.

Бабушка сразу развеселилась:

– Слушай, Вася, когда я сюда на эту аллею шла, твою фотографию на специальной преступной доске развешивали, с надписью: «Задержите преступника Углова. Награда десять тысяч рублей». Давай, Вася, я тебя задержу, а награду мы с тобой поделим.

Только Вася даже дослушивать предложения не стал. Он быстро скрылся. Наверное, решил один награду получить.

Дальше до вечера папа спокойно работал. Анфиска себя хорошо вела. Она всех детей обнимала передними лапами, а задними по карманам лазила.

После каждого снимка Вера спрашивала:

– Мальчик, у тебя ничего не пропало?

– Девочка, у тебя ничего не пропало?

– У меня ничего, – говорила девочка.

– А у меня ключ от квартиры пропал, – говорил мальчик.

И приходилось всю Анфиску осматривать и ключ у обезьянки из-за щеки доставать. Это очень веселило народ, и клиентов всё прибавлялось. Некоторые дети специально что-нибудь себе в карман клали, чтобы обезьянка их обкрадывала.

– Бабушка, дай мне мой паровозик в карман. Пусть она его вытащит.

– Да она же не сможет, Серёженька, ведь он очень цеплючий.

– А пусть она постарается.

И Анфиса старалась и старалась. А папа снимал и снимал.

В тот день они с Анфисой целую месячную зарплату папину заработали.

Новые события в Филёвском парке

Каждое воскресенье папа брал Веру с Анфисой и бабушку и шёл в Филёвкий парк на заработки. У них там было своё спокойное место.

Там их уже ждали клиенты – дети и бабушки. Все хотели с Анфиской фотографироваться. В этот раз Анфиска была принцессой одета. На ней было золотое платьице, а на голове корона, сделанная из банки из-под пепси.