Леонид Прокша - Выстрелы над яром Страница 7

А как только родители Тамары вышли за ворота, тетя Зина усмехнулась и вынесла свой «суровый» приговор:

— Идите, дети, поиграйте в саду, а я тем временем приготовлю ужин.

Тамара схватила Юрку за руку:

— Пойдем в беседку. Там так красиво. Все видно вокруг. Она, как башня на скале, возвышается над яром.

Беседка находилась в конце сада. Отсюда видны были и Гапеевский и Духовской яры, и то место, где они собирали землянику, и хутор среди ржи, и вдали деревня.

— А я тут часто сижу одна. Как царица Тамара. Даже по вечерам.

— И не боишься?

— Подступы, как видишь, к беседке очень крутые, как в средневековом замке, и ограда высокая. Колючая проволока сверху.

— А я когда-нибудь попробую забраться со стороны яра.

— Попробуй, а я тебе веревку спущу. Вот будет интересно. Как в романе.

— Ты читаешь романы?

— Читаю. Всё читаю. А что мне делать? Только книги прячу от родителей тут, в беседке. Чуть что — под скамейку, а в руки учебник по музыке. Тамара — пай-девочка, только и думает о музыке.

— Интересная ты, Тамара.

— Вовсе нет. Просто мне скучно одной. Хочется поговорить. Я завидую мальчишкам. Они могут бегать по улице, играть в черта.

— Ты дружишь с Лешей?

— Ему некогда со мной дружить. Он приходит сюда работать, ухаживать за нашим садом. У его родителей много детей… Мне приятно ему что-то рассказать, почитать, а он работает и слушает. Лешка любит книги и музыку больше, чем я. О, как он смотрит на пианино! А я ему еще показывала кабинет отца, где он принимает больных. Сколько там всяких инструментов! Их еще дедушка, он известный хирург, привез из-за границы…

— Твой отец работает в больнице?

— Иногда его приглашают на консультацию. Но он принимает больных дома. Старорежимный человек, как говорят о нем. А твой отец кто?

— Инспектор уголовного розыска.

— А что это значит?

— Он бандитов ловит.

— Бандитов? О, это интересно. Я никогда не видела бандитов. Наверное, они очень страшные. Отец тебе рассказывает про них?

— Рассказывает. Но он редко бывает дома. А теперь вот лежит в больнице, его ранили бандиты.

— Так это ты к нему приходил?

— Да.

— Завтра я отнесу твоему отцу цветы. Он любит розы?

— Любит. Очень любит. Часто маме приносит, когда возвращается с задания.

Красное солнце будто скатилось на вершины деревьев. Галстук на Юриной шее засиял пламенем.

Тамара подошла к Юрке, посмотрела ему в глаза своими большими, как сливы, глазами и начала поправлять галстук.

— Ты пионер. Вы собираетесь, поете песни. Завидую я тебе.

В этот момент Юрка заметил на противоположной стороне яра две фигуры. Они быстро пересекли обрыв и скрылись в чаще. Юрка насторожился.

— Что ты там увидел? — поинтересовалась Тамара.

— Ничего особенного. Какие-то люди.

— Может, бандиты?

— Кто знает. Давай-ка посмотрим, что они там делают.

Они оперлись на перила беседки. Наступившая темнота мешала вести наблюдение.

На другой день — это был четвертый день напрасных поисков — Юрка пошел к отцу в больницу. Отец встретил его ласковой улыбкой. Лицо его было бледным. На одеяле лежала «Заря».

— Ну, что ты такой грустный, сынок?

— Ищем, ищем, а все напрасно. Наверное, наган все-таки у бандитов. Я вчера вечером заметил возле кручи двух подозрительных людей.

— А ты и вечером бываешь там?

— Нет. Это я провожал одну девочку домой.

— Честное пионерское?

— Честное пионерское.

От отца Юрка побежал к Лешке. Друга в палате не оказалось. На кровати у двери спал Семка.

— Где Леша? — спросил Юрка у медсестры.

— В саду. Скоро он уже поправится.

Юрка, обрадованный, побежал в сад. Он нашел Лешку возле большого куста сирени. Мальчик лежал на топчане, подставив грудь солнцу. Юрка присел рядом:

— Лешка!

Лешка раскрыл глаза.

— Ну как ты, Леш?

— Уже хожу. Скоро выпишут.

— Вот хорошо. Вместе будем искать.

— Ты думаешь, что наган еще там?

— Еще в тайнике, — серьезно ответил Юрка.

— И у меня есть новость, — шепнул Лешка. Юрка придвинулся к нему.

— Семка с Тимкой снова пили сегодня. Под этим кустом. Я лежал тут. Из их пьяного разговора понял — им необходимы медицинские инструменты. Кто-то обещает им за это большие деньги.

— Больницу хотят обокрасть?

— Кажется, нет. Я догадался, что им удобнее очистить хирургический кабинет доктора на нашей улице. Это и есть, наверное, то самое «дело». Тимка не может уже ждать Семку. Подыскивает себе другого напарника.

Юрка чуть не вскочил с топчана, так его взволновало это известие. Ему захотелось бежать к Тамаре, взобраться по крутому склону в беседку и предупредить ее об опасности. Нет, Юрка, понятно, так не поступит. Он же сын инспектора уголовного розыска. Он умеет хранить тайну.

— Я пойду, Леша, с этой новостью к папе, — сказал серьезно Юрка и, пожав товарищу руку, почти выбежал из сада.

Юрка вышел из больницы с важной запиской. Отец написал ее после того, как Юрка рассказал ему о намерении бандитов украсть инструменты у доктора Леванцевича.

— Срочно передай самому начальнику уголовного розыска товарищу Свиридову. Только ему.

Как-то отец рассказывал, вернувшись с фронта, как ему пришлось идти в тыл белых к партизанам с очень важным приказом командования фронтом. Тогда начальник разведки сказал отцу: «Если что, бумагу проглотишь».

И вот Юрка идет по улице с очень важным письмом в уголовный розыск. Он тоже готов, «если что, проглотить письмо». Правда, теперь не война. Но блуждают еще по лесам остатки разных банд. Бандиты нападают на мирных людей. В стычках с милицией бывают раненые с обеих сторон. Милиционеров в таких случаях кладут в госпиталь. А бандит с пулевым ранением не пойдет в больницу. Медицинскую помощь надо оказывать каким-то другим путем. Вот и нужны хирургические инструменты.

Прохожие не обращают на Юрку внимания. Мальчик как мальчик, только с красным галстуком.

Возле бывшей гостиницы «Броза» Юрка останавливается на минуту. Из открытого окна одной из комнат долетают детские голоса и музыка. «Идет репетиция», — думает Юрка. Он участник городского пионерского шумового оркестра, которым руководит известный в городе музыкант Борис Блан. Но сегодня Юрка не пойдет на репетицию. Пойдет потом, когда кончится эта история с наганом. И Лешку возьмет с собой. Тамара сказала, что он любит музыку. Тамару тоже надо вытащить из той «башни высокой и тесной».

Дежурный уголовного розыска отвел Юрку прямо к начальнику.

Плечистый мужчина с закрученными вверх, как у Буденного, усами, встал из-за стола, как бы демонстрируя еще и свой высокий рост.

— Ну, что скажешь, Юра? — протянул он через стол руку для приветствия.

— Записка от папы…

Свиридов развернул бумажку и, глядя на нее, кивнул Юрке:

— Садись.

Юрка как бы провалился в глубокое кожаное кресло.

— М-да! Хирургические инструменты им потребовались. Раны чешутся у зверюг. Они и доктора могут сцапать.

— Он с ними не пойдет, — несмело отозвался Юрка из своей мягкой ямы.

— Силой поведут, а потом, когда не нужен будет… им что.

Начальник снял телефонную трубку.

— Рогозин, зайди ко мне. — И, продолжая разговор с Юркой, сказал: — Им терять нечего…

Через минуту в кабинет вошел пожилой мужчина с усталым лицом.

— Надо, Савелий Петрович, установить круглосуточное наблюдение за домом № 17 по Задулинской.

Тот, кого начальник назвал Савелием Петровичем, кивнул в сторону Юрки, которого не видно было из-за стола.

— Ничего. Это сын Вишнякова. Вот возьмите записку Рыгора Ивановича.

Юра вышел из кабинета начальника, довольный доверием начальника, а главным образом тем, что дом Тамары взят под охрану надежными людьми.

Юра рассчитывал прийти на сбор совета отряда на час раньше. Пока пионеры соберутся в комсомольской комнате завода «Металлист» (в школе был ремонт), он пойдет в цех и поговорит с пионервожатым Дмитрием Касьяновым.

Юрка хотел о многом рассказать Касьянову. Да и постоять у токарного станка, за которым работал Касьянов, — тоже приятно. Интересно смотреть, как Дмитрий ловко устанавливает металлическую болванку в станок, как от резца отделяется, вьется и скручивается металлическая синеватая стружка.

Пока станок работает, Дмитрий рассказывает о достоинствах станка, о деталях, которые он вытачивает, о том, куда пойдут эти детали. Рассказывает про завод.

Пока что работают только несколько цехов, и то не главные. Многие станки мертвы — кто-то во Бремя революции вывинтил из них главные детали и увез.

Комсомольская организация завода послала Дмитрия Касьянова пионервожатым в подшефную школу. Ребята полюбили его. С ним интересно проходили сборы, спортивные игры, походы за город. С ним не страшно было оставаться на ночевку в лесу. Подолгу сидеть у костра, слушать увлекательные рассказы и любоваться, как летят к звездному небу искры.