Птеродактили и Пушкин - Александра Николаевна Калинина Страница 13

– Нет у нас фантазии!

– И сонника нет!

– И Марь Пална пропала!

– И Пушкин поддельный!

Директор облокотился о пластиковый подоконник, новенький, но хлипкий, и несколько раз сморщил лоб.

– Строгое лицо тренирует, – шепнула одна Лидка другой. – Но не получится. У него сегодня костюм белый.

– А вдруг в шкафу другой костюм висит? Для плохого настроения? – прошептала вторая Лидка.

И как мы не додумались?!

Но директор у нас не ругацкий или как там… Не ругающийся.

– Давайте разбираться во всём по порядку. Сначала в том, куда делась Марь Пална… Она отпросилась. Сказала, что у неё дома чрезвычайное происшествие, завтра расскажет. Я не стал её задерживать, тем более к вам шёл Александр Сергеевич.

– А почему нам никто не сказал, что он студент? Мы думали – это зомби. – Светка смелая: такое у Андрей Андреича спрашивать.

– Потому что сначала я встретил Марь Палну. Она сказала, что Пушкин уже идёт к вам. Я к вам заглянул одним глазком, смотрю, он уже вас учит. Ну, думаю, значит, не потерялся в коридорах и в нужный класс зашёл.

Вроде всё сходилось. Мне стало страшно за Марь Палну. У неё происшествие, а она без нас навстречу опасности пошла. Совсем не пользуется служебным положением. Но что-то не совпадает. Вспомнил!

Спрашиваю:

– А откуда Александр Сергеевич узнал, что у нас пропал сонник? Это просто так из головы не придумаешь!

Тут врывается Юрка:

– Александр Сергеевич, поздравляю нас, вы не виноваты. Нет самолёта! – Он стоял и пытался отдышаться.

А я всегда говорю, будешь быстро бегать, быстро устанешь. Но при чём тут самолёт?

– Понимаете, мы вами так восхищались, было бы обидно узнать, что твой учитель на самом деле – мафиози! – поддакнул Вовка.

Андрей Андреич сказал, что ему было бы ещё обиднее, а сам улыбался. Вот такая весёлая обида!

– И как же вы выяснили, что я не виноват? – Пушкин сел на стул, на который обычно в кабинете директора сажают двоечников.

– Это всё Лидка. Она шепнула мне, что о соннике мог рассказать только самолётик, – говорит Вовка. – Вот я и решил вас отвлечь разговорами об окружающем мире и друзьях Пушкина.

– А я на разведку побежал, – подтвердил Юрка.

Пушкин опять полез во внутренний карман пиджака.

– Спокойно, – говорит Санька, – он мирный. У него вместо дуэльного кленового пистолета – паспорт.

– С ним в аэропорт быстрее пустят, – рассмеялся директор.

– И ещё раз повторяю, я не тот Пушкин. Андрей Андреевич, этот ваш Иван очень способный ученик.

Способный ученик сразу ножкой зашаркал, заулыбался, забыл, зачем мы сюда пришли.

– Так откуда вы про сонник знаете? – продолжаю я настаивать.

Александр Сергеевич разворачивал бумажку, которую достал из потайного кармана:

– Вот! Кто-то из вас очень плохо бросает самолётики с записками. Запулил не однокласснику, а на подоконник, да ещё учительский. Я сам когда-то так переписывался с друзьями. Мне стало очень любопытно, что же в вашем самолётике. Вдруг там добрые пожелания или карикатура на меня. Тем более он приземлился рядом со мной.

Лида-в-горошек покраснела и давай косички наматывать уже не на палец, а на кулак:

– Я бы никогда не стала карикатуру на учителя… Просто хотела, чтобы наша команда начала придумывать план.

– Где найти сонник… – продолжил Пушкин. – Я никогда бы не сказал, что было в записке, но мне надо снять с себя подозрения.

Вовка с Серёгой давай наперебой кричать, что они никогда ни в чём не подозревали старших. Ага, как вспомню дело о компьютерных мышках, где мы Андрея Андреича главным виновником считали, сразу нам верить перестаю.

* * *

Мы с детективной командой решили, что сонник подождёт. Потому что он книга, а Марь Пална – человек.

– Я знаю, где она живёт. – Лидка наматывала на себя длиннющий оранжево-жёлтый шарф. – Давайте хоть в домофон позвоним, спросим, что случилось.

– Да, – говорю, – вдруг её квартиру соседи затопили, а Марь Пална плавать не умеет.

– Умеет, она всё детство в бассейне провела. Я её дельфином дразнил. – Пушкин говорил и тыкал пальцами в свой телефон. Потом он спохватился и добавил: – Считайте, что я вам про дельфина не рассказывал. Ученикам такое знать нельзя.

Пока я представлял Марь Палну с головой дельфина, к нам успел подкрасться Шерлок:

– Вы боитесь, что у Мальи Павловны появится плозвище? Не бойтесь! Детективы – человеческие длузья, мы никого не подведём.

– Давайте друг другу это пообещаем. – Лидка намотала шарф, как лялечка из детского сада.

Получился комок вокруг шеи. Она решила предпринять вторую попытку. А я подумал, если не получится – отрежу половину шарфа, спасу свою любимую старосту.

Пушкин сказал, что пойдёт с нами. Идёт, главное, так быстро и знает, куда топать. Перед собой не смотрит. Какому-то невинному снеговику ногу оттоптал.

– А откуда вы знаете, что Марь Пална в бассейне тонуть училась? – спрашивает Антон.

– Не тонуть, а плавать. – Шерлок кинул в него хлипкий снежок.

– Уж поверь мне как опытному любителю бассейнов. Сначала там учатся тонуть. Тренер сказал, что в этом я лучший. Осталось научиться не тонуть.

Пушкин вздохнул и всю дорогу рассказывал, как Марья Пална хорошо кушала в детстве. Интересно, почему она тогда такая невысокая и худенькая. Наверное, одну морковку ела. Ещё мы узнали, что она сразу поплыла. Ну, побарахталась испуганно, но потом поплыла. Так что не все такие же пловцы, как Антоха.

– Я тоже не такой, как я, – оправдывался Антон. – Это пока у меня не получается, а потом как поплыву – пересеку океан.

– Не надо, – говорю. – Там акулы.

– В океане?

– И в нём – тоже.

Шерлок семенил за Александром Сергеевичем быстрее всех. Он задавал сто тысяч вопросов в минуту:

– А вы жених Марь Палны?

– Нет?

– А вы женитесь на Марь Палне?

– Нет. Сразу по двум причинам.

– Чтобы не жениться, достаточно и одной причины, – мудро заметил Саня. – Не любит Александр Сергеевич нашу учительницу.

– Люблю. Но как сестру! Я её младший брат! Двоюродный! Это раз! А если бы и не был, она уже замужем!

Пока мы выясняли, какое право Пушкин имеет не жениться на Марь Палне, дошли до её дома.

Александр Сергеевич показал на Шерлока:

– Я, конечно, всё понимаю. А этот маленький любопытный детектив точно не потерялся?

Юрка прижал брата к себе:

– Он мне как Марь Пална. Самое родное существо.

Пушкин беспокойно посмотрел на телефон. Я так делаю, когда мне мама звонит, а меня рядом с домом нет, и я там даже не предвижусь до совершения очередного подвига.

– Марь Пална