Валерий Гусев - Неуловимая коллекция Страница 18

Оставались антресоли. Но дверцы их были распахнуты, будто специально, чтобы показать, что и там ничего нет. Кроме одной сиротливой лыжи.

Фролякин за нами по квартире не ходил. Он сидел на раскладушке, уперев локти в колени, а подбородок в ладони, и вид у него был задумчивый. Я бы даже сказал, мечтательный. И в затуманенных мечтой глазах вспыхивал порой радостный огонек.

– Посмотрели? – очнулся он.

Мы кивнули.

– Нравится?

Мы помотали головами.

– А то берите, добры люди. Дорого не прошу. Я себе котеш покупаю. На днях. Потому и квартиру продаю.

Мы переглянулись. Еще одна улика. Вдобавок к «мерсу».

– А где котеш, дядь Вань, за городом?

– В Кратове приглядел. За речкой. Я тама краны чинил, понравилось. Дом хороший, воздух кругом. И посуды по дачам навалом.

Во дает Фролякин! Квартиру продает, «Мерседес» покупает, дом приглядел, но и от посуды не отказывается. Бизнесмен.

Мы попрощались и ушли.

– Заходите, если надумаете, – сказал Фролякин и, захлопнув дверь, пошел мечтать дальше о богатой жизни. В «котеше» с «мерсом».

Но где же он прячет коллекцию? И кому собирается ее продать? Мне опять стало его жалко. И даже страшно за него. Это такой «бизнесмен», что и коллекцию у него отберут, и без квартиры он останется. Да еще и в тюрьму угодит. А он ведь незлой человек.

– И машину нам свою отдал, – прочитав мои мысли, грустно заметил Алешка.

Глава XII

НАШЛИ!

Когда мы вернулись, мама стояла у дверей с сумками и вовсю пыталась прозвониться в квартиру. Даже ногой стучала. Уже соседи стали выглядывать.

– Я думала, вы спите, – сказала она, увидев нас. – Где были?

– К дяде Ване ходили, – сознались мы, не успев ничего придумать. Да и устали уже врать-то.

– Нашли себе товарища. Забирайте сумки. Завтракали? Ты – в прачечную, за бельем. Ты – в магазин, за тетрадками. Можете наоборот.

Мы выбрали третий вариант: и туда, и сюда пошли вместе. А когда возвращались, во дворе нас окликнул Вадик. Он сидел в машине, выставив ноги в открытую дверцу, и курил сигарету.

– Здорово, кенты! Как охранная служба, начальник? Слыхал, шефа твоего, Розу с Марией, менты замели? Теперь и вас потянут. – И он, как всегда, заржал.

А мы уж и забыли, что ему тогда наплели. И на всякий случай тоже посмеялись.

– Ладно, не падайте духом, поручик Голицын, – пропел Вадик, выщелкнул в сугроб окурок и вышел из машины. – А вы, корнет Оболенский, не пейте вина. – Он сдвинул Алешке шапку на нос.

Алешка поправил шапку и сказал с обидой:

– А я и не пью. Что я, Фролякин, что ли?

– Не скажи. – Вадик захлопнул дверцу, пикнул сигнализацией. – Фролякин теперь крутой. За ум взялся.

– Что-то незаметно, – возразил я.

– Ну как же – новую жизнь начал. – Вадик не спеша пошел к подъезду. Мы – за ним. – Где-то запчасти к своей тачке спер. Решил ее ремонтировать. Чтоб до ближайшей свалки доехала. – Он опять жизнерадостно заржал. Как конь на рассвете.

– Это что-то новенькое, – небрежно бросил я, хотя внутри у меня все похолодело от такой удачи. Вот он – след коллекции! Теперь его бы не потерять. И я умышленно засомневался: – Как-то не очень верится…

– Ха! – Вадик гулко стукнул себя в распахнутую грудь. – Да я сам его железяки подвозил.

– Из магазина? – наивно спросил хитрец Алешка.

– Да говорю же, – Вадик уже взялся за ручку двери и бегал пальцами по кнопкам кодового замка, – спер где-то. В Кратове. Я туда к корешам заезжал. Вдруг он из сугроба вываливается: помоги, говорит, по случаю запчасти надыбал, захватишь, мол? Чего же не взять, сосед ведь по дому. Вот такой вот чемодан и сверток длинный. Видать, кардан, тяги рулевые. Спер, ханыга. – И Вадик исчез в подъезде.

– А куда он их дел? – без всякой надежды на ответ крикнул я ему вслед.

– Кому-то в «ракушку» свалил. А тебе-то зачем? – И дверцы лифта захлопнулись.

Вот это удача! Даже не верилось. Хотя папа говорит, что в работе сыщика – пятьдесят процентов труд, пятьдесят – удача. И Фролякин молодец. Кому придет в голову, что прямо во дворе, в ржавой «ракушке» валяется чемодан со старинными пистолетами? А в свертке никакой не кардан и никакие не тяги, а шпаги и сабли великих оружейников древности?

Только вот в чьей «ракушке»? У нас во дворе их двадцать штук. Вот тут уже не удача нужна, а труд. Причем самый тяжелый – умственный.

И мы пошли домой – думать. Но как только мама открыла нам дверь и увидела, что мы с пустыми руками, пришлось опять бежать во двор. Потому что белье и пакет с тетрадками мы оставили на капоте Вадикина «Мерседеса».

Все оказалось в целости и сохранности. Еще бы: прохожие старались обойти машину подальше стороной, видимо, боялись, что взорвется, – мало ли что бывает в таких свертках.

Мы их забрали и опять вернулись домой. Мама принялась разбирать белье и возиться на кухне, а мы включили погромче телевизор, чтобы она не подслушала, и стали спорить. Ведь в спорах, кто-то сказал, рождается истина. Правда, еще кто-то сказал, что в них она и гибнет. Но мы надеялись на лучшее.

– Надо бате сознаться, – сдался Алешка. – Приедет он со своими орлами-сыщиками, обыщут они все гаражи и…

– Здорово, – усмехнулся я. – Примчатся с мигалками и вопилками, со спецназами и собаками, обыщут все гаражи, а там ничего нет. Может, он в соседнем дворе спрятал.

– И в соседнем обыщут, – уперся Алешка.

– И по всей улице, да?

Тут вошла мама и приглушила телевизор.

– Я от него на кухне глохну, а вам хоть бы что? Идите обедать. А после обеда один за телефон пойдет платить, а другой – посуду мыть. Можно и наоборот.

– Телефон помыть и за посуду заплатить, – вполголоса пошутил Алешка.

– Давай рассуждать логически, – предложил я, когда мы вышли во двор и направились в сбербанк. – Фролякина все знают, так?

– Так, – согласился Алешка, подумав. – Логично.

– Значит, пустить его в свой гараж может только тот, кто его не знает. Логично?

– Очень.

– А тот, кто его не знает, тот его и не пустит. Логично?

Алешка промолчал. Видимо, упустил нить моих рассуждений, прервалась в его голове логическая цепочка. Он даже остановился:

– Ну и что?

– А то, что предоставить ему свой гараж для хранения запчастей мог только хорошо знакомый человек. Из наших «ракушек». Это понятно?

Алешка потряс головой:

– Ты же сам сказал: кто его знает, тот его не пустит…

– За одним исключением. Это мог сделать только очень отзывчивый человек. А кто у нас такой? Самый добрый и отзывчивый? Кто всегда лезет ко всем со своей помощью?

– Ты? – неуверенно предположил Алешка.

Тут уже я остановился. У этого ребенка начисто отсутствует чувство логики. Зато, подозреваю, чувства юмора с избытком.

– Кто нам машину помогал завести? На буксире таскал? Шапку напрокат давал?

– Дядя Федор Копытин.

– Наконец-то! Прозрел! – И мы, не сговариваясь, развернулись у самого входа в сбербанк и пошли к дяде Федору.

Он, к счастью, оказался дома. Иначе бы мы не пережили своего нетерпения.

– Не заводится? – спросил он сразу, едва открыв дверь. – Сейчас, только оденусь.

– Нет, дядь Федь. Мы не за этим. – И безупречно соврали: – Нас дядя Ваня Фролякин просил ему карбюратор принести. Он его чистить собрался. – И мы замерли в ожидании ответа. Сейчас он скажет: какой еще карбюратор? Мой, что ли?

Но логическая цепочка оказалась прочной. Она выдержала испытание действительностью.

– А, – сказал дядя Федор и снял с гвоздя ключи от «ракушки», – только запереть не забудьте. Чемодан в правом углу.

Но я никакого восторга от победы логики не испытал. В голове засела одна-одинешенька мрачная мысль: скоро мы вообще разучимся говорить правду. И даже если кто-то спросит: сколько времени или какое сегодня число, мы машинально соврем – четко и безупречно…

Отперев «ракушку» дяди Федора, мы сразу же увидели у задней стенки чемодан и длинный сверток, похожий на скатанный ковер. Сверток раскатывать мы не стали, а чемодан раскрыли…

Ну и что?

А вот и то! Чемодан до самой крышки был набит старинными пистолетами и кинжалами. Необыкновенной красоты. И многие из них мы уже раньше видели на фотографиях, которые показывал нам папа.

Украденная коллекция найдена!

Мы выполнили свою историческую миссию. Оставалось только передать коллекцию ее счастливому владельцу…

– И за телефон заплатить, – напомнил Алешка.

Логично!

В это время около гаража послышались шаги и мелькнула чья-то тень. Мы поспешили закрыть чемодан, хотя нам этого очень не хотелось. Потом опустили ворота «ракушки» и тщательно заперли ее на все два замка.

Отнесли ключи дяде Федору. Зашли в сбербанк, заплатили за телефон, вернулись домой, ответили на все мамины вопросы и сели к телевизору. На экране что-то мелькало, суетилось, а у нас перед глазами стояло одно: распахнутый чемодан и в нем необыкновенные сокровища. Вот обрадуется Собакин. И его можно понять…