Тайна старинных флаконов - Анна Руэ Страница 26

– Это перегонный аппарат, – одновременно сказали мы с Матсом.

– Видимо, тут и изготавливают ароматы, – добавил Матс и закрыл за нами дверь лифта. Я вдруг осознала, что Виллем мог вернуться в любой момент. Если он принимал звонки в аптеке, то наверняка знал и об этой комнате.

Я стала искать новое укрытие или – лучше – выход, втайне проклиная себя за то, что утром ничего не рассказала папе об аптеке ароматов. Ведь теперь никто не знает, куда мы запропастились. Случись так, что Виллем до нас всё же доберётся – никто нас тут не найдёт.

– Я больше не хочу здесь оставаться. Я хочу домой! – потянул меня за рукав, вырвав из по тока мыслей, Бенно.

Я улыбнулась ему и погладила по голове. Потом повернулась к Матсу – и сразу поняла, что занимало его мысли.

Он изо всех сил прижимался к двери, таким образом удерживая её закрытой. Ждать тут и надеяться, что Виллем покинет подземную аптеку, было опасно. Вот только что нам ещё оставалось?

– Может быть, тут есть другой выход? – про шептал Матс.

Мы стали прислушиваться к происходящему в соседних помещениях, и я отчаянно желала, чтобы сейчас где-нибудь как по мановению волшебной палочки обнаружился второй путь наружу. Я что было мочи упиралась руками поочерёдно в каждую из стен в надежде, что одна из них подастся. Например, повернётся и выведет нас прямо в сад. Разумеется, ничего подобного не случилось. Нас окружали лишь самые обычные стены.

– А что это тут вдруг так странно запахло? – спросила я, молниеносно обернувшись к Бенно. Он по-прежнему стоял перед пробирками дистиллятора. Но на этот раз я заметила огонёк в одной из бунзеновских горелок. В пробирке над ней что-то булькало. Пар от кипятка поднимался, проходя по стеклянным трубкам, а глаза Бенно с каждой секундой увеличивались. В одной из трубочек были измельчённые цветы и листья. Проходивший через эту растительную массу пар превращался в жидкость голубого цвета, капающую во флакон.

– Только не это, Бенно! Здесь же нельзя ничего трогать! Опять забыл?! Держись на расстоянии вытянутой руки от всего, что видишь! – прошипела я как можно тише и стала оглядываться, чтобы понять, как выключить горелку. – Как ты вообще сумел её включить?

– Я покрутил, а потом искра – и оно загорелось, – едва слышно пробормотал Бенно.

Я сокрушённо покачала головой. Из крайней трубки дистиллятора по-прежнему что-то капало в специально подставленный флакон, а из него поднимались и плыли по лаборатории голубые облачка испарений. Облачка эти так сияли и искрились, будто в них танцевали мириады светлячков.

– По крайней мере, теперь мы знаем, где и каким образом изготавливаются жидкости в бутылочках, – попытался утешить меня Матс и, протянув руку, одним точным движением выключил горелку. Бульканье в пробирке сошло на нет, пар улетучился, капельки уменьшились и стали падать во флакон реже.

Дно флакона покрывала голубая жидкость. Пахла она нежно и приятно. Вроде бы ничем конкретным на этот раз – во всяком случае, ничем знакомым. Чтобы лужица во флаконе не испарилась окончательно, я схватила лежащую рядом наготове пробку и поскорее заткнула горлышко.

Обернувшись, я заметила, что Матс снова приник ухом к двери в лифт.

– Ну что? Он ещё тут? – прошептала я.

Матс пожал плечами:

– Я больше ничего не слышу. Если он и там, то ведёт себя тише воды ниже травы.

– Что ж, попытаемся, – сказала я, взяв Бенно за руку. – Идём отсюда!

Матс тихонько толкнул дверь. Он действовал как можно осторожнее, но это всё-таки была старая-престарая скрипучая дверь, и открыть её совсем уж беззвучно у него не вышло. Мы снова втиснулись в лифт и задвинули за собой металлическую решётку. Я повернула ключ – и в следующий момент кабина с грохотом двинулась вверх.

Только бы у Виллема не было ключа от нашего лифта, подумалось мне вдруг. Иначе садовник мог бы проникнуть на виллу «Эви» так же легко, как мы в подземную аптеку.

От этой жуткой мысли мне стало не по себе.

Наконец мы оказались дома, и я, заперев лифт на замок, повернула резной лист плюща на лестничных перилах. Деревянная стенка вновь стянулась, и лифт исчез за лестничной обшивкой. Можно было даже почти забыть, что за ней что-то скрывалось. Словно там никогда ничего и не было.

Глава 15

Эту ночь я вновь беспокойно проворочалась. Едва мне удавалось задремать, я тут же просыпалась в тревоге.

Где-то около половины пятого я раздвинула занавески на окне и решила прекратить попытки забыться сном. Оконные створки прилегали к раме неплотно, из щелей внутрь задувало холодным ночным воздухом.

Я надела свой самый тёплый пуловер и завернулась в одеяло. Месяц наполнял комнату серебристым мерцанием. Облокотившись на подоконник, я стала смотреть на сияющие в небе звёзды.

Мысли мои сразу же принялись вращаться вокруг аптеки ароматов. Судя по телефонным разговорам Виллема, о её существовании знали и другие люди. Интересно, сколько их? Может быть, этот зловещий тайный орден алхимиков, о котором судачили соседи, и правда существует?

Как бы то ни было, решила я, Бенно впредь нужно держать от всего этого подальше. Дело принимало всё более серьёзный оборот, а мой брат для таких вещей был ещё слишком мал.

Пока я смотрела в небо, где-то в глубине души у меня шевельнулась тоска по дому. Я вдруг почувствовала, как соскучилась по Моне, Берлину и нашей старой жизни. Откинув одеяло в сторону, я встала с кровати и взяла в руки фотоальбом. Он лежал поверх стопки книг, дожидаясь, пока ему отведут место на полке.

На первых страницах были наклеены рождественские фотографии. С тех пор как я в последний раз заглядывала в альбом, много воды утекло. На снимке были мама, папа, Бенно и я. Мы все сидели на полу в нашей старой квартире, и только Бенно стоял возле рождественской ёлки – совсем маленькой, даже меньше его размером. Я улыбнулась и отметила про себя, как сильно мне не хватает нашей крошечной квартирки. Там, конечно, вечно что-нибудь валялось поперёк дороги и мешало, и мы порой из-за этого ссорились, но зато мы почти всё время проводили вместе. Здесь же, на вилле «Эви», мы друг с другом почти не сталкивались.

Листая альбом дальше, я с необыкновенной ясностью осознала, что больше всего скучаю именно по тому в