Роберт Стайн - Тухлые аплодисменты Страница 5

— И знаешь, что у нас за номер? — спросил Бельцер, выковыривая из зубов шпинат.

Я задумчиво посмотрел на своих ребят. И посчитал: раз, два, три.

— Парни, да вы никак собираетесь изобразить «Трёх уродов»?

— Ух ты! Как ты догадался? — удивился Финмен.

— Посмотри наш номер, Берни, — сказал Кренч. — Ничего смешнее ты в жизни не видывал. Стопудово. Жюри на конкурсе попадает со стульев. Честно-честно. Забудь про Уэса Апдуда. Мы победим! Ты только посмотри на нас!

Бельцер опрометью бросился в их общую комнату и вскоре вернулся с бейсбольной битой.

— Ну что, готовы, парни? — спросил он.

— Мы сейчас начнём, Берни, — сказал Кренч. — Вот будет веселуха!

— Валяйте, — отозвался я. — Вперёд. Рассмешите меня.

И они стали показывать мне свой номер.

— Эй, ты! — крикнул Финмен Кренчу.

— На «эй!» зовут свиней! — огрызнулся Кренч.

— Как хочу, так говорю. — Тут Финмен развернулся и ударил Кренча по лицу.

Кренч замахнулся, чтобы ударить Финмена в ответ, но тот увернулся, и Кренч ударил Бельцера.

— Эй! А я-то тут при чём? — заорал Бельцер и заехал Кренчу в живот.

Кренч согнулся пополам.

О-о-о-о-о-о-ой!

Финмен ткнул пальцами Бельцеру в глаза.

О-о-ой-ёй-ёй!

Бельцер двинул Финмена в грудь. Посыпались затрещины и оплеухи. Кренч изо всех сил ударил Бельцера в живот бейсбольной битой.

О-О-О-ОЙ!

— Больно!

— У меня идёт кровь! Кровь!

— Ты мне глаза выколол! Я ничего не вижу! Ты выколол мне глаза!

Ой-ёй-ёй!

— Помогите!

— Мне больно!

— У меня трещит голово! Я ничего не вижу!

Наконец я засмеялся.

— Молодцы, ребята! — похвалил я приятелей. — Это и правда смешной номер! Ужасно смешной!

Мои друзья катались по полу и громко стонали, схватившись руками за голову и живот.

— Это… несмешно, — пожаловался Бельцер. — Нам больно, Берни. Мы не притворяемся. Мы реально друг друга отделали!

— У меня сотрясение мозга! — завыл Финмен.

— Моя голова, — захныкал Кренч. — Кажется, мне переломили череп.

Я перестал смеяться:

— Эй, парни, вставайте!

Я попытался поднять их на ноги. Но они снова согнулись пополам, схватившись за животы.

— Знаете, — сказал я, — вряд ли те три урода в кино дрались взаправду. Думаю, они всё-таки притворялись.

— Ты… ты действительно… так думаешь? — простонал Кренч, не отнимая рук от живота.

— Они притворялись? — разочарованно спросил Финмен, по-прежнему прикрывая глаза рукой.

— Ну да. На самом деле они не колошматили друг друга и не выкалывали глаза. Просто делали вид, что дерутся, — объяснил я. — Придётся вам ещё немного поработать над своим номером. И тогда всё будет о’кей.

— А почему нам никто не сказал, что они притворялись? — заскулил Кренч.

У моих друзей не было сил даже подняться с пола. Поэтому я выволок их в коридор и закрыл дверь.

— Что же мне делать? — спросил я сам себя. — Завтра вечером состоится генеральная репетиция. А у меня ни одного номера. Ни одного.

Надо прочесать всё Тухлое общежитие. От подвала до мансарды.

Должен же здесь отыскаться хоть кто-то талантливый.

Я решил пойти по всем этажам и заглянуть в каждую комнату.

Я вышел в коридор. На полу всё ещё валялись Бельцер, Финмен и Кренч. Я перешагнул через них и направился к лестнице.

Спустился на второй этаж и вдруг остановился.

Застыл на месте и прислушался. Сердце бешено заколотилось.

— Ух ты! — восхитился я. — ЭТО ещё что такое?

Глава 11

ЛУЧШИЙ ГИТАРИСТ НА СВЕТЕ!

Я вцепился в перила и прислушался. Откуда эта музыка?

Я затаил дыхание. Да какая потрясающая музыка! Кто-то играет на гитаре. Обалденные звуки! Прямо за душу берут!

«Наверное, это магнитофон, — решил я. Кто-то поставил диск какого-то знаменитого гитариста».

Но нет. Музыка вдруг на секунду смолкла. Потом зазвучала опять, та же самая мелодия, только с другим ритмом.

Я стал щёлкать пальцами в такт музыке. Причём чисто автоматически. Колени заходили ходуном. Кажется, я сейчас начну ТАНЦЕВАТЬ!

Я ничего не мог с собой поделать, так офигенно кто-то играл на гитаре.

Ещё ни разу в жизни я не слышал такой потрясающей музыки!

Я изо всех сил вцепился в перила. По моему прекрасному, широкому лбу градом катился пот. Сердце билось в такт музыке!

— Кто-то из наших парней здорово играет на гитаре, — сказал я себе под нос. — Надо его найти. Во что бы то ни стало! Он наверняка победит в конкурсе талантов!

Я побежал по коридору второго этажа. В самом конце коридора толпились мальчишки из второго класса. Они весело смеялись и визжали, стягивая друг с друга джинсы. Они тут каждый вечер устраивают состязания по раздеванию.

Боже, какие же они ещё глупые!

Я открыл первую попавшуюся дверь и вошёл в комнату.

Мой друг Кровавый сидел за столом, уставившись на чистый лист бумаги.

— Чего это ты делаешь? — полюбопытствовал я.

— Да ничего. — Кровавый зевнул. — Просто смотрю. Так легче думать.

— О чём? — удивился я.

Он пожал плечами:

— Не знаю.

— Это ты только что играл на гитаре? — спросил я.

— Не-а. Я ни на чём не играю. У меня от этого может кровь из носа пойти.

Я вышел в коридор. Второклашки плясали уже в одних трусах.

Я открыл дверь во вторую комнату. Билли-Умник тоже сидел за столом.

Билли у нас головасный. Он учится на три с минусом. Супер, да? Он самый лучший ученик во всей Тухлой школе.

— Кто там? — спросил Билли. Он, оказывается, делал домашнее задание с завязанными глазами.

— Это я, Берни. А зачем ты глаза завязал.

— Так сложнее, — объяснил Билли. — Я всегда читаю учебники с завязанными глазами, чтобы у меня не было преимущества перед другими, менее способными учениками. Всё по-честному.

Вот умница!

— Это ты только что играл на гитаре? — спросил я.

— Я не умею играть на гитаре, только на пианино, — ответил Билли. — Иногда играю на нём тоже с завязанными глазами.

Я же говорил, то он гений!

Я закрыл дверь и побрёл дальше. Спустился на первый этаж, перепрыгивая через две ступеньки.

Музыка стала громче. Чудесные, потрясающие звуки плыли по коридору.

Кто же всё-таки играет на гитаре?

Я остановился перед комнатой Бурундука. Казалось, музыка доносится из-за закрытой двери. Но разве такое возможно?

Бурундук — самый робкий из всех учеников. Такой робкий, что закрывает рот рукой, когда рыгает!

Я всегда стараюсь помогать своим ребятам. Я долго возился с Бурундуком. Пытался помочь ему побороть свою робость. Но пока что безрезультатно!

— Не может быть, чтобы Бурундучок так здорово играл на гитаре, — пробормотал я. — Не может этого быть.

Я прижал ухо к двери.

Да! Музыка стопудово доносилась именно из этой комнаты.

Я распахнул дверь.

— Бурундук! Это ты играешь на гитаре?

Я огляделся. В комнате никого не было.

— Бурундук, где ты?

Куда же он подевался?

Глава 12

ЗВЕЗДА ТУХЛОГО ОБЩЕЖИТИЯ

Я вошёл в комнату. Гитара надрывался во всю мочь.

— Бурундук! — снова позвал я.

Я пошёл на звук — к шкафу. Открыл дверцы.

— Вот ты где, Бурундук! — воскликнул я.

Он сидел на куче грязных штанов и футболок, держа в руках блестящую новенькую гитару.

— Привет, Берни, — отозвался он и покраснел. Бурундук всегда краснел, когда кем-то разговаривал.

Я во все глаза уставился на него.

— Бурундук, это ты так классно играешь на гитаре?

Он покраснел ещё сильнее.

— Могу перестать, если ты хочешь, — выдавил он еле слышно и опустил глаза.

— Что? Перестать? — закричал я. — Ты что, спятил? Нет уж, ты играй, играй.

— Ч-что? — запинаясь, спросил он, вцепившись в гитару обеими руками.

— А чего это ты залез в шкаф? — продолжал я.

— Просто не хочу никому мешать, — ответил Бурундучок, не поднимая глаз.

— Ты что, не понимаешь? — закричал я. — Ты же играешь лучше всех на свете! Я в жизни не слышал, чтобы так играли!

Он пожал плечами и прошептал:

— Я много тренируюсь. Кажется, у меня стало лучше получаться. — Тут Бурундук опять покраснел.

Я схватил его за шиворот и выволок из шкафа.

— Бурундук, ты победишь в конкурсе!

— Чего? — Он часто-часто замигал.

— Ты ведь хочешь побороть свою стеснительность, та? Так, — принялся объяснять я. — Теперь у тебя появилась отличная возможность.

Бурундук затрясся.

— И что я должен делать? — дрожащим голосом спросил он.

— Играть на гитаре, только и всего. — Я хлопнул его по плечу. — Завтра после уроков сыграешь на генеральной репетиции. Ты будешь выступать от Тухлого общежития на конкурсе талантов.