Эндрю Лейн - Огненный шторм Страница 8

Они распрощались. Шерлок даже решил, что вот сейчас Джош Харкнесс чмокнет экономку в щеку на прощание — в память о старой дружбе, — но если тому и пришло это в голову, он этого не сделал.

Шерлок переводил взгляд с экономки на ее приятеля с сальными волосами и раздумывал: за кем из них пойти? Вообще-то он мог просто найти Мэтти и провести с ним в Фарнхеме остаток дня, но сейчас для него это казалось невозможным. На кону стояла не только его жизнь, но и будущее его семьи. Шерлок должен был выяснить, что происходит, и положить этому конец. Если сможет, конечно.

После недолгого раздумья он решил проследить за Харкнессом. Миссис Эглантин сама сказала, что возвращается в поместье. Шерлок знал, куда экономка поедет, и примерно представлял, чем она будет заниматься. А вот о ее приятеле Шерлок не знал ничего. И именно от этого человека исходила угроза.

К тому же Харкнесс мог причинить вред одной из их горничных. Интересно, кому именно? Шерлок не знал их имен и очень редко с ними разговаривал, но все девушки были очень хорошенькими и трудолюбивыми. Если одна из них влюбилась в парня, который ей не ровня, ну и что из того? Шерлок никак не мог понять, почему от этого кто-то должен страдать, и тем более отец паренька.

Уже не в первый раз ему пришло в голову, что сословная система Великобритании не только бессмысленна и архаична, но и вредна.

Убедившись, что миссис Эглантин действительно ушла и не собирается возвращаться, Шерлок бросился вдогонку за ее приятелем.

Он старался держаться подальше, за спинами прохожих, — на тот случай, если Харкнесс вздумает обернуться. Скорее всего, тот не узнал бы Шерлока, но человек такого сорта вполне мог опасаться слежки и быть настороже. Когда они оба пробирались сквозь толпу, Шерлок заметил, как некоторые из горожан, причем зажиточные люди, судя по одежде, уступали Харкнессу дорогу и отводили взгляды. Похоже, его знали многие, и не с лучшей стороны. Шерлок невольно вспомнил кое-кого из старших учеников Дипдинской школы, травивших малышей. Они точно так же проходили по школе, и младшие, словно стая мальков при виде хищной рыбы, бросались врассыпную.

И тут Шерлок почувствовал, что кто-то идет рядом. Он резко повернул голову, испугавшись, что это миссис Эглантин: вдруг она решила вернуться? Но нет, это оказался Мэтти. В одной руке он держал подсолнух и выедал из него семечки.

— Что делаем? — спросил он с набитым ртом.

— Следим кое за кем.

— За кем же? За этой твоей миссис Эглантин?

— Нет. За человеком, с которым она разговаривала. Харкнесс, кажется, его зовут. Джош Харкнесс.

Лицо Мэтти окаменело. Глаза широко распахнулись.

— Джош Харкнесс? Коротышка с такими волосами, как будто он их в керосине моет?

— Да.

Мэтти покачал головой:

— Не связывался бы ты с ним, Шерлок Я слышал о нем. Матросы с барж про него только шепотом говорят. Он берет дань со всех местных воров. Пять процентов от заработка, и платят они каждую неделю. А если отказываются платить, он берет пять процентов с их тел — просто отрезает по кусочку. Пальцы, уши, носы… пока пять процентов от веса не наберется. Вот такое у него правило, и он всегда его соблюдает. — Мэтти передернуло. — Мы с ним поговорили один раз, когда я только приехал в Фарнхем. Он поймал меня за руку на рынке и сказал: «Я заметил, как ты таскаешь еду, малыш. И я не против — никто ведь не скажет, что Джош Харкнесс отнимает у мальчишек кусок хлеба. Но послушай меня: если вместо фруктов и пирожков ты начнешь красть деньги, я потребую свою долю. Любого тут спроси. А если ты решишь их утаить, — и тут он щелкнул пальцами, — я получу ее так или иначе». Это страшный человек, Шерлок. И среди ему подобных он чуть ли не самый опасный.

Шерлок задумчиво кивнул:

— Я понимаю. Мне тоже показалось, что совести у него нет, но он угрожает моим родственникам — он раздобыл какую-то информацию, которую может использовать против них.

— Ага, он и шантажом промышляет. Собирает всякие секреты, и люди платят ему каждую неделю, чтобы он их не раскрыл. Там пара пенсов, тут пара шиллингов или несколько фунтов — вот неплохая сумма и набирается. Он так целое состояние себе сколотил, не шевельнув и пальцем.

— Он наживается на человеческом несчастье, — мрачно подытожил Шерлок. Эта мысль его разозлила. — Его нужно остановить. Почему никто этого не сделал?

— Так ведь те, кого он шантажирует, боятся идти в полицию, иначе он их разоблачит. К тому же половина полицейских в Фарнхеме у него под колпаком. Им тоже неохота, чтобы он раскрыл их тайны.

— Значит, это должен сделать я, — выпалил Шерлок.

Это решение было принято сгоряча, но оно показалось Холмсу очень правильным.

Мэтти собирался что-то возразить, но тут Джош Харкнесс завернул за угол. Он все еще нес в руке чужое письмо. Шерлок жестом велел Мэтти замолчать. Они вынырнули из толпы и подошли к кирпичной стене здания. Шерлок выглянул из-за угла и осторожно осмотрелся, опасаясь столкнуться нос к носу с шантажистом, но Харкнесс продолжал идти вперед по пустой улице. Шерлок подождал, пока тот не дойдет до дальнего перекрестка. Если бы они с Мэтти двинулись за ним прямо сейчас, то стоило Харкнессу обернуться, как он бы их сразу заметил. Ведь, кроме них, на улице никого не было.

На перекрестке Джош свернул налево. Как только он исчез из виду, Шерлок потянул Мэтти за собой, и они бросились вдогонку.

Через несколько мгновений они уже были на перекрестке. Ситуация повторилась: Мэтти встал у стены, а Шерлок заглянул за угол. Харкнесс шел по улице, не глядя по сторонам. Шерлок решил, что шантажист слишком уж самоуверен.

И тут Шерлоку ударил в нос резкий запах нечистот. У него даже глаза заслезились.

На следующем перекрестке Джош не стал сворачивать, а подошел к двери и открыл ее ключом. Он огляделся по сторонам, сжимая в руке письмо. Шерлок спрятался за углом, зажимая нос пальцами, чтобы не чихнуть. Когда он отважился снова высунуть голову, Харкнесса уже не было.

— Что там? — спросил он у Мэтти.

Мэтти тоже высунул голову. И фыркнул.

— Кожевенная фабрика, — уверенно заявил он. — Сюда свозят коровьи шкуры с ферм и скотобоен и тут их дубят.

— Дубят? — переспросил Шерлок.

Он что-то слышал о дублении кожи, но плохо представлял себе, как это делается.

— Ага. — Мэтти взглянул на него с насмешкой. — А ты совсем жизни не знаешь. Шкуру дубят, чтобы из нее кожу сделать. Чтобы она стала прочнее, дольше носилась и не гнила.

— А как это делается?

— Сначала ее выскабливают специальными, очень острыми, ножами, а потом вымачивают в какой-то дряни.

Шерлок принюхался:

— Ага, я чувствую, там есть аммиак.

Мэтти поморщился:

— Да эту вонь все горожане чувствуют. И этот раствор для дубления из такой гадости делают!

Шерлок нахмурился:

— Ты о чем?

— Ну, один парень рассказывал, что эта гадость называется мочевиной.

Шерлок задумался. Мочевина. Похоже на… ой. Ну да. Звучит почти как моча.

Он посмотрел на Мэтти:

— Так что, эти кожи вымачивают в моче?!

Тот кивнул.

— Ну да, там не только моча, но лучше вообще не спрашивать, что за дрянь они используют. Просто зажимай покрепче нос, когда проходишь мимо. — Он покачал головой. — Я слышал байку про одного парня, который тут работал. Он помешивал шкуры в большом баке длинной палкой, потерял равновесие и упал.

Шерлок распахнул глаза:

— Упал в…

— Ну да.

— И что с ним случилось?

— Утонул.

— Утонул в…

— Ага. — Мэтти вздрогнул. — Вот лично я хотел бы помереть во сне. А уж никак не утонуть в баке с мочой.

— Нам нужно пробраться туда, — решительно заявил Шерлок.

— Что?!

— Я же сказал, нам нужно пробраться туда.

— Ты свихнулся?!

— Джош Харкнесс туда зашел.

— Ну да, я знаю. Об этом я и говорю. Мало того, что тут воняет хуже, чем в том американском сортире, откуда ты меня вытащил в прошлом году (а воняло там так, будто внутри кто-то помер и успел разложиться), так здесь еще засел самый опасный человек в округе. Иногда, Шерлок, ты меня удивляешь.

Шерлок вздохнул:

— Послушай, я и сам не хочу туда лезть, но у него есть какая-то информация о моих родственниках. Он шантажирует моего дядю с тетей. А они — хорошие люди. Они никому никогда зла не причинили, и они заботятся обо мне вот уже больше года. Я им очень многим обязан. — Он окинул взглядом улицу, чувствуя, что на его лице застыла гримаса ненависти. — И вообще, я понял, что не люблю шантажистов.

— Ну ладно. — Мэтти тоже осмотрелся по сторонам. — Ломиться в эту дверь бессмысленно. Харкнесс наверняка ее запер, и даже если нет, мы не знаем, что там внутри. Войдем — а там толпа людей. За углом есть разбитое окно. Туда и попробуем влезть.

— Откуда ты знаешь про это окно?

Мэтти взглянул на Шерлока с возмущением: