Владимир Машков - Как я был вундеркиндом Страница 14

— Значит, решил одну задачу, и ту неправильно, а за вторую и не брался. Чего же ты здесь лясы точил два часа, вместо того чтобы шевелить мозгами?

Таким рассерженным А-квадрата я ещё не видел.

— Слушай, математика — это не твоя стихия, ты понимаешь?

— Я понимаю, — легко согласился Вадим. — Но родители упёрлись — только политехнический…

— Постарайся их переубедить, — настаивал А-квадрат. — Ведь есть множество профессий, где не нужна математика, — филология, история… Постой, а почему бы тебе не поступить в институт физкультуры? Перед тобой распахнут двери, когда тебя увидят…

— У меня слабое здоровье, — признался толстяк.

— Понятно, — хмыкнул учитель. — Ну что ж, будем заниматься. Но предупреждаю — я лентяев не терплю, я их за уши деру… Правду я говорю?

А-квадрат повернулся ко мне с улыбкой.

— Неправду, — ответил я. — Я уже целый год у вас ничего не делаю, а вы…

— Во-первых, — перебил меня А-квадрат, — ты растёшь в интеллектуальной атмосфере, — учитель обвёл руками книги и чеканку, — а во-вторых, твоими товарищами являются яркие творческие личности.

А-квадрат ткнул пальцем в Вадима. Тот не понял, смеются над ним или, наоборот, хвалят, но на всякий случай постарался придать себе величественный вид.

— Тебя это не устраивает? — в упор поглядел на меня А-квадрат.

— До этого дня устраивало, а теперь нет, — я тоже поднялся.

— А что случилось? — А-квадрат с тревогой посмотрел на Вадима.

— Не знаю, — Вадим пожал плечами. — Я лишь рассказал Севе историю своей жизни…

— Ты уходишь? — А-квадрат не сводил с меня глаз. — Мы же ещё не пили кофе… Я так торопился…

— Я провожу Вадима, — я быстро пошёл в прихожую. — До свидания.

Я понимал, что поступаю нехорошо. Учитель очень любил эти кофепития со мной. Но сегодня мне не хотелось оставаться с ним.

Как только мы вышли на улицу, Вадим снова разговорился. А я слушал его и ничего не слышал. Неужели меня ждёт судьба Вадима, неужели я буду таким, как он?

Нет, мне уготована судьба молодого академика. Где он сейчас? Бабушка сказала, что поехал читать лекции не то в Швецию, не то в Англию. Но академик — большой талант. А есть ли талант у меня? Это ещё бабушка надвое сказала. Не моя бабушка, а бабушка другого вундеркинда.

А что, если, пока не поздно, послушаться Гриши и стать обманщиком? Всего по одному разу обмануть, и у меня сразу появятся целые дни свободного времени. Всего по разу…

Завтра у меня плавание. С плавания и начну.

ТОНУТЬ НАДО УМЕЮЧИ

Если вы думаете, что утонуть — проще простого, вы глубоко ошибаетесь. Я тоже сперва так думал. Нырну, мол, с головкой, пущу пузыри, наглотаюсь воды, и дело с концом. Тогда тащи меня из бассейна и делай искусственное дыхание… В общем, спасай.

Но оказалось, что тонуть надо тоже умеючи. Короче говоря, тонуть надо со знанием дела.

В бассейне мы сперва делали разминку в зале, потом отрабатывали дыхание в воде — то есть плыли, держась руками за пробковые дощечки, и время от времени окунали лицо в воду. А в конце — начались заплывы.

Янина Станиславовна ходила по бортику, глядела, как мы плывём, давала советы. К ней подошёл тренер в белых брюках. Его группа должна была заниматься после нас. Янина Станиславовна заговорилась с тренером и перестала обращать на нас внимание.

Я понял, что настал мой час. Я огляделся по сторонам. Словно прощался со всем, что вижу. Словно хотел в последний раз взглянуть и на бассейн, и на ребят, и на Янину Станиславовну. А потом зажмурил глаза, чтобы уже ничего не видеть, и пошёл на дно.

Но далеко мне уйти не удалось. Какая-то сверхъестественная сила в одно мгновение вытолкнула меня на поверхность. Я даже капельки воды не успел глотнуть.

Но неуступчивость воды меня только раззадорила. Проплыв пару метров, я снова, набравшись храбрости и воздуха, пошёл вниз.

Нет, определённо в тот день вода была какая-то не такая. Она была словно резиновая. Она выталкивала меня. Я подпрыгивал на ней, как спортсмены на батуте или как клоуны на сетке.

А самым трудным оказалось наглотаться воды. Рот не хотел открываться ни в какую. Губы, будто склеенные, не разжимались.

Проплыв ещё пару метров, я снова совершил попытку утонуть. И снова у меня ничего не вышло. Я вылетел на поверхность со скоростью пробки. Глянул на Янину Станиславовну. Она по-прежнему беседовала с тренером.

— Здорово у тебя получается, — услышал я за спиной голос.

Я обернулся. По соседней дорожке плыл Игорь.

— Настоящий баттерфляй, — восхитился Игорь.

Игорь подумал, что я плыву стилем "баттерфляй". Конечно, ему и в голову не могло прийти, что я тону. Верно, кому такое может померещиться?

А баттерфляем плывут так. Ты широко разводишь руки, вскидываешь над головой, отталкиваешься ногами от воды и какое-то мгновение словно летишь по воздуху, а потом со всего размаху плюхаешься в воду.

— А у меня никак не выходит, — пожаловался Игорь. — Я сразу тону…

— А я как раз утонуть не могу, — признался я.

— Ну ты даёшь!

Игорь рассмеялся. Рот у него открылся до ушей. Вода хлынула в рот. Игорь закашлялся и схватился за канат, который разделял дорожки.

— Игорь, Сева, прекратите разговоры, — услышали мы голос Янины Станиславовны. — Продолжайте дистанцию…

Игорь откашлялся и поплыл брассом. Я старался держаться рядом с ним, не отставать.

Вот раньше, когда плавать не умел, на дно шёл быстрее топора. А теперь научился на свою голову не только держаться на воде, но и плавать разными стилями и утонуть по-человечески не могу. А мне это позарез необходимо.

Мы с Игорем вместе оттолкнулись от стенки и повернули назад. И тут я подумал, что неплохую идею мне подал Игорь. Надо мне научиться плыть баттерфляем. Это не простой стиль, он требует большой физической силы, а нетренированный пловец скоро устаёт.

Тренер в белых брюках наконец отстал от Янины Станиславовны, и теперь она вовсю глядела на нас. До финиша оставалось метров десять, когда я перешёл на баттерфляй.

Мгновение я парил в воздухе, а потом грохнулся в воду и пошёл на дно. Но быстро спохватился, взмахнул руками, толкнулся ногами и снова взлетел над водой.

Я здорово плыл баттерфляем. Взлетая над водой, я видел восхищённые взгляды ребят и Янины Станиславовны. Вот это да! Никто меня не учил плавать баттерфляем, я сам научился, да ещё как!

И вдруг, когда до финишной стенки оставалось пару метров, я глотнул воды — ужасно невкусной, совершенно противной — и захлебнулся. Я почувствовал, что ноги мои отяжелели, а руки словно налились свинцом.

Короче говоря, я пошёл на дно, чего я так хотел и что так долго у меня не получалось.

И тогда я заорал:

— Спаситепомогитетону!!!

Моего крика, конечно, никто не услышал, потому что я его пробулькал под водой.

Но то, что я тону, увидели все. И все кинулись на помощь. Ко мне вплотную приблизилось лицо Игоря, и я услышал его крик:

— Стань на ноги!

Я встал, вода была мне по пояс. Вот чудеса — чуть не утонул на мелком месте, а на глубине никак не получалось.

Ноги меня не держали, и я повалился на Игоря.

Меня схватили за руки и за ноги, вытащили из воды и положили на пол.

Надо мной склонилась перепуганная насмерть Янина Станиславовна:

— Ты жив?

Я закрыл глаза и тут же открыл. Этим я дал всем понять, что жив, но чувствую себя ужасно.

Мне принялись делать искусственное дыхание. Но это было лишнее. Дышать я мог.

От холода или от страха меня начало трясти. Меня снова взяли за руки и за ноги и понесли по длинному коридору. Все, кто шёл навстречу, сторонились и давали дорогу.

Наконец мы добрались до медпункта. Там меня вытерли насухо, уложили на диван и укрыли одеялом.

Врач приложила трубку к моей груди, послушала и сказала, что всё в порядке, что я просто перепугался и что скоро всё пройдёт. Она дала мне выпить успокаивающую микстуру, и я успокоился, перестал дрожать.

Все, кто нёс меня, ушли. Остались Игорь и Янина Станиславовна. Я заметил, что у моего тренера мокрые брюки. Значит, и она кинулась в воду, чтобы меня спасти.

В медпункт вошёл седой мужчина с холодными, как будто замёрзшими, глазами. Это был директор бассейна. Я почувствовал, что он страшно сердит.

— Как состояние? — спросил директор у врача.

— Нормальное, — ответила врач. — Мальчик может идти домой.

Тут только директор обратил внимание на бледную Янину Станиславовну.

— Отведите домой мальчика, Янина Станиславовна, — приказал директор, — а потом зайдите ко мне в кабинет.

И только сейчас директор увидел Игоря.

— Марш в раздевалку, — велел он ему.

Игорь помахал мне рукой на прощанье и помчался в раздевалку.

Вскоре мы с Яниной Станиславовной ехали на троллейбусе домой к бабушке. Ослабевший от пережитых треволнений, я молчал, а Янина Станиславовна всё вспоминала, как я плыл баттерфляем.