Герман Матвеев - Новый директор Страница 24

— Ох, и вредный вы, следователь! — мрачно произнес он.

— Почему я вредный? Если я вас уличаю во лжи, то значит и вредный? Говорите правду, и всё встанет на свое место. Зачем изворачиваться и врать? Вы же видите, что мы знаем много. Гораздо больше, чем вы предполагаете. Может быть, вам сказать настоящее имя Олега?

— А ну скажи…

— Игорь Уваров. Вам никогда не приходилось слышать такой фамилии?

— Нет.

— Расскажите про него всё, что знаете. Какие у вас были с ним дела?

Волохов поднял глаза на следователя, усмехнулся и снова уставился куда-то на край стола. Пальцами он машинально отколупывал засохшую на штанах грязь.

Константин Семенович покосился в сторону Алексея Николаевича, встретился с ним взглядом и заметил, как тот слегка пожал плечами. Не имея никаких данных, кроме факта знакомства вора с Игорем, Константин Семенович вел допрос ощупью, надеясь, что Волохов сам расскажет.

— О чем же вы задумались, Волохов?

— Ни о чем…

— Будете говорить?

— Я ничего не знаю.

— А я не тороплю. Времени у нас много. Подумайте как следует, взвесьте всё, а когда поймете, что лучше: правда или ложь, мы снова вернемся к этому вопросу… Что вы можете сообщить относительно этого чемодана? — Константин Семенович вытащил из-под стола чемодан.

— Взял на пляже, — охотно сознался вор. — Поехал в Зеленогорск… загорали, купались…

— С кем?

— Да так… с одной знакомой девчонкой. Она тут ни при чем.

— Дальше?

— Ну, а рядом с нами, на пляже, форсистая такая тетка оставила чемодан под присмотром пацана, а сама пошла купаться. Пацану я дал денег… отослал за мороженым, ну, а потом взял чемодан и ушел.

— Когда это было?

— В четверг.

— Как к этому отнеслась ваша знакомая?

— Она ничего не знала. Она тоже пошла в воду побрызгаться. А сначала мы условились встретиться вечером.

— Знакомую звали Людмила Садовская?

— Нет… другая.

Константин Семенович записал показания о краже чемодана и, когда вор расписался, достал из ящика галстук.

— Откуда это изделие?

— А что! Красивый! Нравится, следователь?

— Даже слишком красивый.

— Такой галстучек недешево стоит!

— Волохов, говорите правду: где вы его взяли? У пьяного сняли?

— Такую вещь не снимешь… Купил у моряка. Он из-за границы привез.

Ложь была правдоподобна. Ленинград — портовый город, и моряки дальнего плавания привозят сюда всевозможные заграничные вещи, которые при желании нетрудно продать. Волохов не читал послания Игоря, но, видимо, сам понимал, что на следствии нужно держаться «на поверхности». Он охотно признавался в мелком воровстве, но сразу же менялся, как только заходил разговор о знакомстве с Уваровым. Дело в основном подходило к концу, и можно было предъявить обвинение.

14. Продавщица

За стеклом огромного окна видны два торговых зала. Галантерейный отдел просматривается весь, трикотажный наполовину закрыт переборкой.

Надвинув к переносице кепку, Васильев сделал вид, что разглядывает выставленные на витрине сорочки, майки, чулки, расчески… В кассе сидела, склонившись над открытой книгой, полная женщина. Галантереей торговали две немолодых продавщицы.

Кто же Людмила Садовская?

Постояв минуты две, Васильев засунул руки в карманы брюк, носком ботинка распахнул дверь и вошел внутрь магазина.

В трикотажном отделе работали три продавщицы, и любая из них могла быть Садовской. У девушек были одинаково накрашенные губы, выщипанные и подведенные брови, дешевые клипсы в ушах, шестимесячная завивка и синие сатиновые халатики, из-под которых выглядывали полупрозрачные блузки. Все три казались сестрами, — так роднили их одинаковая одежда и манера держать себя.

И всё-таки одна из девушек чем-то отличалась от прочих.

«Она!» — решил Васильев и подошел к прилавку.

Людмила была гораздо приятней своих товарок, и если бы не уродовала себя в угоду какой-то странной моде, ее можно было назвать даже красивой. Хотя она и была занята с покупательницей, но, почувствовав изучающий взгляд молодого человека, сразу выпрямилась, скосила на миг глаза в его сторону и чуть улыбнулась.

«Так. Есть контакт», — подумал Васильев, и как только покупательница отошла, занял ее место.

— Люда… два слова, — тихо проговорил он, наклоняясь.

— Один момент, — так же тихо ответила девушка, ловко заворачивая покупку.

Васильев отошел в конец прилавка, где никого не было и высилась груда различных коробок.

— Что вам угодно? — кокетливо спросила девушка, появляясь за коробками.

— Я от Гошки Блина, — тихо, но четко проговорил Васильев.

Людмила сразу сделалась серьезной и слегка побледнела.

— Я ничего не понимаю! — вздернув плечами, сказала она. — Какой-то Блин… Что за Блин?

— Ладно, не выкобенивайся! — грубо оборвал ее Васильев. — Мне некогда… Олега встречаешь?

— Что вам надо от меня… — попробовала возмутиться девушка. — Я никакого Олега не знаю.

— А брось ты! — с раздражением, сквозь зубы процедил Васильев. — Ты слушай! Олега надо срочно повидать. Скажи ему, чтобы встретился го мной. Ясно?

Девушка сдалась. Опустив глаза, она тихо спросила:

— А где вас найти?

— Вот это другой разговор! Завтра утром я забегу сюда, а ты договорись с Олегом, — отрывисто и тихо приказал Васильев, — Мне всё равно где.

— А что случилось с Гошей?

— Погорел. А в общем, ничего! Пронесет! О себе не беспокойся. Ты в стороне.

Людмила оправилась от первого испуга.

— А я и не беспокоюсь. За мной ничего нет. Вот выбирайте галстук. А этот вам не пойдет! — громко сказала она, вытаскивая фиолетовый с коричневыми полосками галстук. — Вам лучше светлый…

— Так это ультрамодный цвет…

— Ну так что, что ультрамодный!

Васильев усмехнулся и наклонился над коробкой. Людмила произвела на «его хорошее впечатление, и фраза «за мной ничего нет» была ему очень приятна. «А может быть, так оно и есть: она не виновата, — мысленно оправдывал он продавщицу, — Конечно, она знает, что собой представляет Волохов, пожалуй, даже гуляла с ним или, как принято сейчас говорить, дружила, но сама не участвовала в кражах».

— Разве это галстуки! Преимущественно примитив. Ты видела Гошкин с красоткой? — спросил он.

Вместо ответа Людмила презрительно поморщилась.

— Его арестовали? — спросила она.

— Да. Сидит в предвариловке.

— Дурак он, и больше ничего! — сердито сказала девушка. — А на что вам Олег?

Васильев вытащил несколько галстуков и, раскладывая их на прилавке, начал рассказывать:

— Олег послал ему с матерью передачу и чего-то в газетку завернул… Ясно? А газетку наколол. Следователь-то, не будь дурак, и догадался…

— Как это «наколол»? — удивилась девушка.

— Буквы наколол.

— А вы откуда знаете? — подозрительно спросила Людмила, но сотрудник не смутился. Он ждал этого вопроса.

— А у нас там свой человек… в предвариловке. Через него Гошка и передал на волю. Поняла? Через него и надо посылать, если что… Ну, всё! Завтра я зайду к часу, а ты договорись.

— А как я его найду?

— Сходи домой.

— Я не знаю адреса, — почему-то сильно покраснев, призналась Людмила.

Такого оборота ни Константин Семенович, ни Арнольд Спиридонович Васильев не предусмотрели. Вполне возможно, что от Волохова Игорь Уваров скрывал свой адрес, но что он держал его втайне от всех, это как-то в голову не приходило.

«А что, если ей сказать адрес и настоящее имя? — подумал Васильев, и в голове его моментально созрел новый интересный план. — Игорь будет заинтригован и постарается скорее встретиться… Правда, план рискованный, но… Нет! Надо посоветоваться. Время есть!» — решил Арнольд Спиридонович.

— Н-да… Может, через Гошкину мать? — торопливо спросил он, видя, что галстуки привлекли внимание какой-то женщины и та стала приближаться.

— А ну ее! С матерью я не хочу говорить! — с досадой ответила Людмила.

— Постарайся как-нибудь… Завтра выясним. Приветик! — Васильев поднял руку, щелкнул пальцами и расстался с девушкой.

Свидание Людмилы с Игорем состоялось в тот же день, после работы.

Озабоченная, рассеянная, Людмила быстро шла домой, не замечая, что ее догоняют…

— Люда!

В первый момент девушка даже не поверила своим глазам.

— Олег? Вот здорово! — обрадовалась она. — Ты мне очень нужен!

— Тем лучше, если нужен, — засмеялся он. — Ты домой?

— Да.

— Пойдем пешком.

— А я всегда хожу пешком.

Игорь недоверчиво посмотрел на девушку. Неужели экономит? Ему никогда не приходило в голову, что такая мелочь, как трамвай, автобус или троллейбус, имеет какое-то отношение к получаемой зарплате. Впрочем, он не задумывался и над более серьезными затратами. Питание, одежда, театр, книги — всё это приходило к нему без малейших усилий с его стороны, и только недостаток денег на карманные расходы заставлял порою беспокоиться, хотя Игорь и не был мотом.