Зента Эргле - Без пяти минут взрослые Страница 27

А вслух сказала:

— Спойте, девушки, что-нибудь повеселее. Мне сегодня как-то грустно на душе.

— Ещё три недели и новогодние каникулы. Не верится, правда, девочки? — заговорила Даце после песни. — Если мы и на этот раз будем первые, поедем на экскурсию в Москву.

Большинство девушек в столице ещё не бывали.

— Я прямо с поезда и на Красную площадь, — размечталась Светлана.

Дезия молчала. Москва её не особенно интересовала: вместе с отцом и старшей сестрой она изъездила её вдоль и поперек. Тогда девочки не могли предположить даже, что именно из-за Дезии желанная экскурсия не состоится.

На первой примерке заказчица попросила ушить платье в боках.

— Не будет ли узко? — засомневалась мастер.

— Не будет. У меня есть импортный корсет.

Кристина Яновна тщательно булавками отметила места боковых швов, подправила плечевые швы и рукава.

На этот раз Дезия действительно старалась. Даже роман в ящике стола оставался нетронутым. Все швы были тщательно обмётаны.

— Видишь, если захочешь, то можешь работать прекрасно, — похвалила мастер.

А тем временем приближались неприятности и не только для Дезии и всех девушек, но и для их любимого мастера.

На следующей примерке дама, едва втиснувшись в платье, всплеснула руками:

— Ужас! На кого я похожа?! Так изуродовать человека! Бока выпирают. Живот торчит, как у беременной. Плечи опущены. Вы разве не знаете, что сейчас в моде прямые плечи?

— Но вы же сами… — попыталась возразить мастер.

— Что «я сама»? Вы портниха, а не я. Вы должны были предусмотреть.

— А где же ваш импортный корсет? — Кристина Яновна попыталась выйти из неприятного положения.

— Какой корсет? Вы бредите? — клиентка распалялась всё сильнее.

— Успокойтесь, ничего страшного. Мы исправим. Распорем, выпустим ткань в боках. Запас у нас есть.

Дама успокоилась и обещала прийти через несколько дней.

Кристина Яновна, расстроенная, долго сидела в примерочной. Она почувствовала себя плохо.

«Только не волноваться, всё будет хорошо», — успокаивала она себя.

— Принеси мне стакан воды, — попросила она мастера Крауклиса, заглянувшего в примерочную.

— Тебе плохо? Я позову доктора.

— Не нужно, пройдёт. Не в первый раз. Наверно, опять давление поднялось.

Кристина Яновна запила водой таблетку.

— Пора на пенсию, — она грустно улыбнулась. — Жаль расставаться с училищем. Полжизни отдано — сам знаешь.

Забрав злосчастное платье, мастер медленно поднялась в мастерскую.

— Распори боковые швы и грудные вытачки. Только осторожно, не испорти ткань, — сказала она Дезии. — Платье узко.

Дезия взялась за работу. Спустя немного времени её глаза от испуга сделались ещё круглее: на месте шва на ткани остался широкий отчётливый след от иглы.

— Горе ты моё! — простонала Кристина Яновна. — Кто же такую тонкую ткань шьёт толстой иглой?! Всё пропало! Тут уже ничем не поможешь.

— Вот тупица! Где только твои глаза были? — напали на Дезию девушки.

— Да я вельветовое платье шила. Мне и в голову не пришло сменить иголку, — оправдывалась Дезия.

— Тебе что? Кристина Яновна вон как переживает.

— Попробуй смочить, — посоветовала Даце, — может, дырки на месте шва затянутся. Да не платье! С ума сошла? Сначала возьми тряпочку.

Девочки с надеждой наблюдали, как Дезия намылила тряпочку, тщательно потёрла её и выполоскала. Даце собственноручно положила утюг на влажную ещё тряпочку и потом подняла её к свету.

— Всё равно заметно, — вздохнула она. — Не видать нам теперь Москвы.

— Нашла о чём горевать, — надменно сморщила нос Дезия. — Что там такого?

— Молчи уж, — прервала её Светлана, которая больше всех мечтала о поездке.

На другой день несчастная Кристина Яновна с платьем в руках зашла в кабинет директора.

— Обегала все комиссионки, точно такой ткани нигде нет. Есть похожая, но я без ведома той дамы не осмелилась купить. Что теперь будет?

— Извинимся, оплатим стоимость.

— Она на этом не успокоится. Как-никак жена большого человека.

— Кристиночка, дорогая, не волнуйтесь. Как-нибудь уладим. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Могла ли я подумать, что выпускница, без пяти минут портниха с дипломом, допустит такую грубую ошибку? Впервые в жизни со мной такое. От стыда всю ночь глаз не сомкнула.

— Успокойтесь, идите домой, отдохните. Когда дверь закрылась, Вия Артуровна, тяжело вздохнув, подняла трубку телефона.

Ни мастер, ни девушки второй группы так никогда и не узнали, как она уладила это дело. Но дама с претензиями в училище больше не появилась.

Около недели Дезия ходила молчаливая, удрученная, потом вообще перестала ходить в училище.

— Неужели она так сильно переживает тот случай с платьем?

— Глупости, это на неё не похоже.

— Почему же тогда не появляется?

— Надо навестить её. Элита, это твоя обязанность.

Элита согласилась без особого восторга.

— А у меня суперновость! — сообщила она на следующее утро.

— Какая? Не тяни!

— Дезия выходит замуж.

— Ой, умираю. Выкладывай скорее.

— Еду в Иманту. Дверь открывает сама Дезия. На ней шелковый халат с разноцветными попугаями, длинный, до пят. На столе в хрустальной вазе шикарные розы. Она угощает меня импортными шоколадными конфетами. «Я уже объелась», — говорит, а я такие впервые вижу. «Почему не ходишь в училище?» — спрашиваю. «Потому что противно», — отвечает. Я, конечно, немею. А она выпаливает: «Я выхожу замуж!».

— За кого?

— За директора универмага где-то в провинции. У него автомашина и двухэтажный дом.

— Наверно, старикашка с лысиной и круглым животиком, — усмехнулась Даце.

— Дезия сказала, что ему за тридцать, одевается модно и весёлый по натуре.

— А я бы такого старого не хотела.

— Я тоже. И вообще, я выйду замуж только по любви, — сказала Байба и густо покраснела.

— А ты думаешь, Дезия по расчёту?

Байба пожала плечами.

— Дезия всегда к сексу относилась легко.

Светлана вспомнила, о чем Дезия рассказывала ей прошлым летом, и только теперь поняла, что это была правда. Интересно, это тот самый или нет?

— Вот дура! Потерпела бы несколько месяцев до окончания училища, — рассуждала Даце.

— Кто знает, может, нельзя ждать.

— Постыдилась бы!

— Откуда она этого папашу выудила?

— На каком-то сельском балу, — рассказывала Элита. — Он как увидел её, так больше и не отставал. С женой развёлся. Каждую неделю ездит в Ригу с розами и дорогими подарками. Сначала Дезия о замужестве и слышать не хотела, а он всё уговаривал, жить, мол, будет, как принцесса, только что птичьим молоком не соблазнял. Бенедикт достал уже и свадебное платье, присланное «оттуда». Фата кружевная с белыми ромашками по последней заграничной моде.

Через несколько дней в училище явилась сама невесте. Девочки узнали её не сразу: шуба под лису, французские сапожки, американское трикотажное платье.

— Через месяц свадьба и — чао, старая жизнь! — сообщила Дезия. — Мне здесь всё осточертело. Хочу быть свободной и жить, как мне нравится.

— Слушай, но ведь тебе ещё нет восемнадцати? — спросила Даце.

— Ерунда! Бенис обещал всё уладить. У него везде блат. Он потерял голову от счастья. Я только заикнусь о чем-то, а он уже бросается исполнять. Как собака, которой кость кинули. А как он умеет любить! С вами о таких вещах говорить нечего, всё равно не поймёте.

— Ой, детка! Иногда лёгкая жизнь становится тяжелее самой тяжелой, — вздохнула Кристина Яновна. — Надеюсь, что твоя будет счастливой!

— Да, да, да! — воскликнула Дезия и вдруг заплакала.

На свадьбу Дезии поехали Даце и Байба. После зимних каникул девушки узнали, как всё было. Дом был полон гостей. Танцы, пение, кража невесты, — всё, как принято на свадьбе. Молодой муж, пожалуй, ничего, но его мать… Старая, костлявая женщина в длинном, наглухо закрытом, чёрном платье, с золотым крестом на груди. Тонкие губы плотно сжаты, седые волосы стянуты в пучок на затылке. Дезия попросила подруг несколько дней погостить, помочь прибраться в доме. А старуха глаз не спускала с них, наверно, боялась, как бы чего не украли.

Но об одном Байба и Даце умолчали.

Однажды ночью к ним в комнату вбежала Дезия.

— Спасите, он меня убить хочет!

Бенедикт выглядел страшно: волосы растрёпаны, лицо красное от гнева.

— Будешь рожать, как миленькая. На ключ запру.

— Не хочу, не хочу, не хочу, — кричала со злостью Дезия, набросившись с кулаками на мужа.

— Простите, девушки, — извинился молодой муж, — небольшая семейная сцена.

Взяв плачущую жену на руки, как маленького ребенка, он вынес её из комнаты.

Глава двенадцатая