Борис Житков - Что бывало Страница 6

Тут можно читать бесплатно Борис Житков - Что бывало. Жанр: Детская литература / Детская проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Борис Житков - Что бывало

Борис Житков - Что бывало краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Борис Житков - Что бывало» бесплатно полную версию:
Житков Б. С. много ездил по России и за границей: был в Индии, на Цейлоне, в Китае, в Японии, объездил всю Англию на мотоцикле, жил во Франции, в Дании — словом, исколесил почти весь мир. Обо всём, что знал и видел, Борис Степанович захотел рассказать другим и стал писателем…В этом сборнике автор рассказывает про птиц и животных, жизнь и повадки которых он отлично знал, а также о том, что бывало в жизни — и хорошего, и трудного, и порой опасного.

Борис Житков - Что бывало читать онлайн бесплатно

Борис Житков - Что бывало - читать книгу онлайн бесплатно, автор Борис Житков

А она машет чем-то:

— Надень, надень башлык, Николай!

Мне даже и не показалось чудно тогда, что она меня Николаем назвала. Это с Митьки башлык.

И опять ударило меня: «Ведь не доедем до Емельянки! Погубитель я ваш!» Я не хотел башлык брать, мне надо первому замёрзнуть. Пусть я замёрзну, а их живыми найдут.

А она кричит:

— Бери, а то брошу!

И вижу, что бросит.

Я взял, обмотался. Отдам, как замерзать буду. И решил повернуть на Емельянку, попробовать. Теперь она уж чуть сзади должна быть. Сунулся и залез в снег, как в воду. Вдруг стало мне холодно, всего трясти стало, прямо бить меня стало, не могу ничего; думаю, раздёргает меня по клочкам этой тряской. Вот, думаю, как замерзают. И кто знал, что так мне пропасть придётся? И очень так просто, и хоть просто, всё равно назад ходу нет. Я пошёл в другой бок. Всё на санки оглядываюсь, а лошади на меня смотрят. Вижу — меньше тут снегу; стал ногой пробовать. И вдруг пошла, пошла нога ниже… и весь я провалился, и лечу, ссовываюсь вглубь — и тьма. И я уже стою на чём-то, и тихо-тихо, только чуть слышно, как шуршит метель над головой.

Как в могилу попал.

Я пощупал — узко, и острый камень вокруг. И понял, что я в колодец провалился. Роют у нас люди колодцы в степи глубокие. Узкие, как труба, и кругом камнем выкладывают, чтобы не завалились.

Меня всё трясло, всё разрывало холодом, и я решил, что всё пропало, и пусть я здесь замёрзну, пусть меня снегом завалит. Заплачу и помру тут, а они как-нибудь, может, и доживут до утра.

Скорчился и сижу. Не знаю, сколько я сидел так. И перестало меня бить холодом, стало тепло мне в яме… И вдруг хватился я! Так и привиделось, как они там в санях, так и заметёт их снегом — и лошадей и санки, и там Митька и Марья Петровна. Вылезти, вылезти! И стал я карабкаться по камням вверх, ноги враспор, руками скребусь, как таракан. Вылез с последним духом и лёг спиной на снег.

Воет метель, пеной снег летит.

Я вскочил, и ничего нет — нет саней. Я пробежал — нет и нет. Потерял, и теперь всё пропало, и я один, и лепит, бьёт снег. Злей ещё метель взмылась, за два шага не видать.

Я стал орать всем голосом, без перерыву; стою в снегу по колено и всё ору:

— Гей! Го! Ага! — Выкричу весь голос, и лягу на снег, пусть завалит — и конец.

Только перевёл дух и тут над самым ухом слышу:

— Ау! Николай!

Я прямо затрясся: чудится это мне… И я пуще прежнего с перепугу заорал:

— Го-го!

И тут увидел: сани, лошади стоят, снегом облеплены, и Марья Петровна стоит, белая, мутная, и треплет её подол ветром. Я сразу опомнился.

— Полезайте, — говорю, — едем.

— Не уходи ты, — кричит, — не надо! Лезь в сани как-нибудь. — И сама, вижу, еле стоит на ветру.

— Залезайте, едем. Я знаю, близко мы.

Она стоит.

— Полезай, — говорю я, — там и Митьке теплей будет, а я в ходу, я не замёрзну. — И толкаю ее в сани.

Пошла. Я опять тронул. И стало мне казаться, что верно близко и вот сейчас, сейчас приедем куда-нибудь. Гляжу в метель и вижу: колокольни высокие вот тут, сейчас, сквозь снег перед нами, высокие, белые. И вдруг вижу — впереди далеко человек идёт. И башлык остряком торчит.

Я стал кричать:

— Дядька! Дядька! Гей, дядька!

Марья Петровна из саней высунулась.

— Дядька! — Я остановил лошадей и к нему навстречу. А это в двух шагах столбик на меже и остро сверху затёсан. А он мне далеко показался.

Я позвал лошадей, и они пошли ко мне, как собаки.

Стал я у этого столба, и что-то мне показалось, будто я куда приехал. Прислонился к лошади, и слышно мне, как она мелкой дрожью бьётся. Я пошёл, погладил ей морду и надумал: дам сена. Вырвал из саней клок и стал с рук совать лошадям. Они протянулись вперёд, и я увидал, как дрожат ноги у молодой: устала. Выставит ножку вперёд, и трясётся у ней в коленке. И я всё сую, сую им сено; набрал в полу, держу, чтобы ветром не рвало. Кончится у них сила, и тогда всё пропало. Я их всё кормил и гладил. Достал я два калача, что дядька дал. Они мёрзлые, каменные. Я держу руками, а лошадь ухватит зубами и отламывает, и вижу — сердится, что я плохо держу.

Постояли мы. Оглянулся я на сани — замело их сбоку и уж через верх снегом перекатывает.

Я только взял лошадь под уздцы — двинули обе дружно, и я не сказал ничего. Я иду между ними, держусь за дышло, и идём мы втроём. Тихонько идём. Я не гоню — пусть как могут, только бы шли. Иду и уж ничего не думаю, только знаю, что втроём: я да кобылки; слушаю, как отдуваются. Уж не оглядываюсь на сани и спросить боюсь.

И вдруг стена передо мной, чуть-чуть дышлом не впёрлись. И враз стали мы все трое…

Обомлел я. Не чудится ли? Ткнул кнутовищем — забор! Ударил валенком — забор, доски! Как вспыхнуло что во мне.

Я к саням:

— Марья Петровна! Приехали!

— Куда?!

Митька из саней выкатился, запутался, орёт за матерью:

— Куда, куда?

— А кто его знает! Приехали!

Кружечка под ёлочкой

Мальчик взял сеточку — плетёный сачок — и пошёл на озеро рыбу ловить.

Первой поймал он голубую рыбку. Голубую, блестящую, с красными пёрышками, с круглыми глазками. Глазки — как пуговки. А хвостик у рыбки — совсем как шёлковый: голубенький, тоненький, золотые волоски. Взял мальчик кружечку, маленькую кружечку из тонкого стекла. Зачерпнул из озера водицы в кружечку — пусть плавает пока рыбка.

Поставил под ёлкой, а сам пошёл дальше. Поймал ещё рыбку. Большую рыбку — с палец. Рыбка была красная, пёрышки белые, изо рта два усика свесились, по бокам тёмные полоски, на гребешке пятнышко, как чёрный глаз.

Рыбка сердится, бьётся, вырывается, а мальчик скорее её в кружечку — бух! Побежал дальше, поймал ещё рыбку — совсем маленькую. Ростом рыбка не больше комара, еле рыбку видно. Мальчик взял тихонечко рыбку за хвостик, бросил её в кружечку — совсем не видать. Сам побежал дальше.

«Вот, — думает, — погоди, поймаю рыбу, большого карася».

А подальше, в камышах, жила утка с утятами. Выросли утята, пора самим летать.

Говорит утка утятам:

— Кто поймает рыбку, первый кто поймает, тот будет молодец. Только не хватайте сразу, не глотайте: рыбы есть колючие — ёрш, например. Принесите, покажите. Я сама скажу, какую рыбу есть, какую выплюнуть.

Полетели, поплыли утята во все стороны. А один заплыл дальше всех. Вылез на берег, отряхнулся и пошёл переваливаясь. А вдруг на берегу рыбы водятся? Видит — под ёлочкой кружечка стоит. В кружечке водица. «Дай-ка загляну».

Рыбки в воде мечутся, плещутся, тычутся, вылезти некуда — всюду стекло.

Подошёл утёнок — видит: ай да рыбки! Самую большую взял и подхватил. И — скорее к маме.

«Я, наверно, первый. Самый я первый рыбу поймал — я и молодец».

Рыбка красная, перышки белые, изо рта два усика свесились, по бокам тёмные полоски, на гребешке пятнышко, как чёрный глаз.

Замахал утёнок крыльями, полетел вдоль берега — к маме напрямик.

Мальчик видит — летит утка, низко летит, над самой головой, в клюве держит рыбку, красную рыбку с палец длиной.

Крикнул мальчик во всё горло:

— Моя это рыбка! Утка-воровка, сейчас отдай!

Замахал руками, закричал так страшно, что всю рыбу распугал.

Испугался утёнок да как крикнет: «Кря-кря!» Крикнул «кря-кря» и рыбку упустил.

Уплыла рыбка в озеро, в глубокую воду, замахала пёрышками, поплыла домой.

«Как же с пустым клювом к маме вернуться!» — подумал утёнок, повернул обратно, полетел под ёлочку.

Видит — под ёлочкой кружечка стоит. Маленькая кружечка, в кружечке — водица, а в водице — рыбки.

Побежал утёнок, скорее схватил рыбку. Голубую рыбку с золотым хвостиком. Голубую, блестящую, с красными пёрышками, с круглыми глазками. Глазки — как пуговки. А хвостик у рыбки — совсем как шелковый: голубенький, тоненький, золотые волоски.

Подлетел утёнок повыше и — скорее к маме.

«Ну, теперь не крикну, не раскрою клюва. Раз уже был разиней».

Вот и маму видно. Вот совсем уже близко. А мама крикнула:

— Кря, что несёшь?

— Кря, это рыбка, голубая, золотая, — кружечка стеклянная под ёлочкой стоит.

Вот и опять клюв разинул, а рыбка — плюх — в воду! Голубенькая рыбка с золотым хвостом. Замотала хвостиком, заюлила и пошла, пошла, пошла вглубь.

Повернул назад утёнок, прилетел под ёлку, посмотрел в кружечку, а в кружечке рыбка маленькая, маленькая, не больше комара, еле рыбку видно.

Клюнул утёнок в воду и что было силы полетел обратно домой.

— Где ж у тебя рыбка? — спросила утка. — Ничего не видно.

А утёнок молчит, клюва не открывает. Думает: «Я хитрый! Ух, какой я хитрый! Хитрее всех! Буду молчать, а то открою клюв — упущу рыбку. Два раза ронял».

А рыбка в клюве бьётся тоненьким комариком, так и лезет в горло.

Испугался утёнок: «Ой, кажется, сейчас проглочу! Ой, кажется, проглотил!»

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.