Феликс Зальтен - Бемби Страница 7

— Ты видел?.. — тихо спросила мать.

Бемби не мог ответить, у него сперло дыхание. Он лишь кивнул головой.

— Это был… Он! — сказала мать. И обоих пронизала дрожь…

Теперь Бемби все чаще приходилось оставаться одному, но он уже не испытывал прежнего страха. Мать исчезала, он мог звать ее сколько душе угодно, она все равно не приходила. Но неожиданно она появлялась и снова была с ним, как прежде.

Однажды ночью, вновь покинутый, Бемби одиноко бродил по лесу. Тьма уже проредилась в близости рассвета, на серо-сизом фоне неба зыбко обрисовались верхушки деревьев. Что-то зашуршало в кустах, шорох прокатился по листве, все ближе, ближе и вдруг обернулся матерью. Она была не одна. Кто был этот второй, Бемби не сумел разглядеть, но мать он узнал сразу, хотя она лишь на краткий миг мелькнула мимо него и с громким криком внеслась прочь. Все сжалось в Бемби — так непонятны были ему и этот странный галоп сквозь кусты, и этот ликующий, но с оттенком страха крик матери.

Еще более удивительный случай произошел с ним однажды днем. Он долго плутал по лесу без цели и смысла. Не выбирая дороги, он сворачивал то влево, то вправо, то возвращался вспять, то снова брел вперед. А затем в какой-то момент он остановился и звонким, отчаянным голосом стал звать маму. Не то чтобы он испугался — он просто не мог больше оставаться один, ему не под силу стало одиночество. И вдруг рядом с ним оказался один из отцов. Бемби не слышал его приближения и сильно струхнул. Этот старый олень был самым мощным из всех виденных Бемби, самым рослым и горделивым. Шуба его полыхала ярко-красным пламенем, от лица исходило серебристо-серое мерцание, развесистые, в темных буграх рога высоко возносились над чутко прядающими ушами.

Он смерил Бемби суровым взглядом.

— Чего ты кричишь? — произнес он. — Ты что же, не можешь быть один? Стыдись!

Бемби хотел сказать, что ему уже не раз приходилось оставаться одному, что он привык быть один, но язык словно прилип к гортани. Жгучий стыд охватил все его маленькое существо. А старый олень повернулся и вмиг исчез, будто провалился сквозь землю. Это было невероятно: как ни прислушивался Бемби, его слух не уловил ни топота копыт, ни хотя бы слабого шороха потревоженного кустарника. Бемби обнюхивал воздух — никого. Он вздохнул облегченно, и все же он бы много дал, чтобы еще раз увидеться со старым оленем и снискать его расположение.

Бемби ни слова не сказал матери об этой встрече. Но теперь он уже не кричал, не звал ее, когда она исчезала. Бродя в одиночестве, он страстно мечтал о встрече со старым оленем. Он бы сказал ему: "Видишь, я больше не боюсь". И тогда старый олень, может, похвалил бы его.

Но с Гобо и Фалиной Бемби поделился своей тайной. Друзья слушали его затаив дыхание. Это действительно необычная встреча, у них в жизни не случалось ничего подобного.

— Ты, наверно, здорово испугался? — сочувственно сказал Гобо.

Еще бы! Конечно, Бемби испугался, но совсем немножечко.

— Я бы на твоем месте умер от страха! — признался Гобо.

Нет, большого страха Бемби не испытывал: старый олень держался так сердечно.

— Это немного ободряет меня, — сказал Гобо. — Мне кажется, я бы не смел поднять на него взгляд. Когда мне страшно, у меня все расплывается в глазах, а сердце колотится так сильно, что я задыхаюсь.

Фалину рассказ Бемби заставил глубоко задуматься, но она сохранила свои мысли про себя.

Когда им снова довелось встретиться, Гобо и Фалина бросились к Бемби со всех ног. Они, как и Бемби, опять были одни.

— Мы тебя все время ищем! — воскликнул Гобо.

— Да, — важно подтвердила Фалина. — Мы знаем теперь, с кем ты встретился.

Бемби подскочил:

— С кем?

Фалина чуть помолчала, затем сказала значительно:

— Это был старый вожак.

— Откуда ты знаешь?..

— От нашей матери, — заявила Фалина.

Бемби изумился:

— Вы рассказали ей мою историю?

Оба кивнули.

— Но это же тайна! — возмущенно воскликнул Бемби.

Гобо тут же принялся извиняться:

— Я ни при чем, это все Фалина…

Но Фалина вскричала весело:

— Ах, что тайна! Мне хотелось знать, кто это был! Теперь мы знаем, и так гораздо интересней!

С этим Бемби не мог не согласиться. Фалина охотно удовлетворила его любопытство.

Это самый благородный из всех оленей. Он вожак. Ему нет равного. Никто не знает, сколько ему лет. Лишь немногим посчастливилось видеть его хоть раз. Нередко по лесу проходит молва, что он умер, — так долго отсутствует он порой. Но затем он покажется на миг, и таким образом все узнают, что он жив. Никто не осмеливается спросить, где он пропадал, — ведь он ни с кем не разговаривает и никто не решится заговорить с ним первым. Его пути никому не ведомы, но знают, что он исходил лес до самых дальних далей. Он презирает опасность. Бывает, олени борются друг с другом, иногда играючи, иногда всерьез, но с ним никто не вступал в единоборство с незапамятных времен. Из его давних соперников ни один не остался в живых. Он великий вождь.

Бемби охотно простил Фалине и Гобо, что они проболтались о его тайне, иначе он никогда не узнал бы столько важных вещей. Но хорошо, что Гобо и Фалине известно не все. Так, они не знают, что великий вождь сказал Бемби: "Ты не можешь быть один? Стыдись!" Да, Бемби поступил правильно, умолчав об этом: ведь Гобо и Фалина все равно проболтались бы, он стал бы посмешищем всего леса.

В эту ночь, когда взошел месяц, вернулась мать. Нежданно появилась она у высокой сосны. Она тихо стояла там и смотрела на Бемби. Он кинулся к ней. Эта ночь принесла Бемби новое переживание.

Мать вернулась усталой и голодной, и они сократили свою обычную прогулку. Они пошли на поляну. Мать стала пощипывать влажную, прохладную ночную траву. Потом они оба принялись за молодые побеги и за этим занятием незаметно углубились в лес. Нежданно и грозно зашумели кусты. Прежде чем Бемби что-нибудь сообразил, мать закричала в смятении и страхе.

— А-о-о! — кричала она. — А-о-о!

Из-за кустов в ровном и сильном шуме, словно гигантские призраки, выступили какие-то невиданные существа. Они походили и на мать, и на тетю Энну, и на других сородичей Бемби, но были такого богатырского роста, что Бемби пришлось сильно задрать голову, чтобы целиком охватить их. И тогда Бемби тоже вдруг закричал во все горло:

— А-о-о!.. Ба-о-о! — Он не понимал, почему кричит, но не кричать не мог.

Процессия медленно прошествовала мимо. Три, четыре богатыря друг за другом. Напоследок появился еще один. Он был еще выше, еще мощнее, с его шеи спускалась густая грива, а голову венчало целое дерево.

Что-то клокотало, рвалось в груди у Бемби, так жутко на душе у него еще не было. Это не было страхом, но никогда еще не казался он себе таким маленьким и ничтожным. Даже мать и та как-то жалко умалилась в его представлении. Стыдясь своего странного чувства, он трубил:

— Ба-а-о-о! Ба-о-о!

Крик приносил некоторое облегчение. Процессия скрылась из виду. Стало тихо. Лишь Бемби время от времени издавал короткий трубный звук.

— Да успокойся же, — сказала мать, — они ушли.

— О мама! — пролепетал Бемби. — Кто они такие?

— Ах, это совсем не так опасно, — сказала мать. — Это наши рослые северные родичи… Да, они велики и благородны, еще благороднее нас.

— И они не опасны? — спросил Бемби.

— По-моему, нет, — ответила мать. — Об этом говорят разное, но стоит ли придавать значение слухам? Мне и моим знакомым они не сделали ничего худого.

— А почему они должны делать нам худое? — размышлял вслух Бемби. — Ведь они наши родственники.

— Да ничего они нам не сделают, — сказала мать. И после короткого молчания добавила: — Я сама не знаю, почему их появление так пугает. Я теряю над собой всякую власть. И так всегда…

Разговор заставил Бемби задуматься. Как раз в эту минуту в ветвях ольхи появился сыч и, по свойственной ему привычке, оповестил о себе душераздирающим воплем. Но Бемби был так погружен в свои мысли, что, вопреки обыкновению, забыл испугаться. Сыч слетел на нижнюю ветку и осведомился:

— Я вас, наверно, испугал?

— Конечно, — ответил Бемби. — Вы меня всегда пугаете.

Сыч тихонько засмеялся.

— Надеюсь, вы на меня не в обиде? — сказал он. — Такая уж у меня повадка!

Он раздулся, став похожим на шарик, погрузил клюв в пушистые грудные перышки и сделал удивительно милое и серьезное лицо.

— Знаете, — доверительно сказал Бемби, — совсем недавно я испугался куда сильнее.

— Что-о? — произнес сыч недовольно.

Бемби рассказал ему о своей встрече с могучими родичами.

— Ох, уж эти родственники! — проворчал сыч. — У меня тоже полно родственников. Стоит мне только показаться днем, как от них отбою нет. А есть ли на свете что-либо столь же ненужное, как родственники? Ведь если они знатнее вас, вам нечего с ними делать, а если нет, то и подавно. Первых мы терпеть не можем за гордость, вторых — за ничтожество. Словом, от родственников лучше держаться подальше.