Кэтрин Эпплгейт - Секрет Страница 20

Рэчел, Марко и Джейк будут посменно нести караул. Марко поднял руку.

— Да, Марко? — спросила я.

— А у нас будут майки с надписью: «Служба спасения скунсов» — или плакаты с лозунгами?

— Нет, на это можешь не рассчитывать, — ответила я. — Послушайте… наверное, все это выглядит довольно-таки глупо.

— Боже, о чем ты говоришь?! — фыркнул Марко. — Какие пустяки! Правда, у меня нако­пилась куча несделанных уроков, а отец счита­ет, что я, наверное, связался с какой-то бандой, потому что меня вечно нет дома. Я чертовски не высыпаюсь, потому что стоит мне только закрыть глаза, как я снова превращаюсь в тер­мита, и я просыпаюсь от собственных воплей. И стоит ли волноваться из-за того, что я уже забыл, как это — просто посидеть посмотреть телевизор! А уж чуть только у меня выдастся свободная минутка, как я начинаю ломать себе голову над тем, как бы не дать йеркам превра­тить в контроллера какого-то парня по фами­лии Фзрранд, потому что после этого у них бу­дут развязаны руки и они уничтожат весь этот лес, выследят нашу говорящую птичку и един­ственного во всей Вселенной андалита, кото­рый на досуге читает «Альманах». Словом, я, конечно, знал, что школьные годы — это вам не мед, но это уж немного чересчур, как вы счи­таете?

Джейк смерил Марко долгим, скептическим взглядом:

— Другими словами, ты будешь рад нам по­мочь, не так ли?

На этот раз именно Джейку в виде исключе­ния удалось нас рассмешить. Хохотали все. Даже сам Марко.

Отсмеявшись, Марко пожал плечами:

— А знаете, ребята, лично для меня было немалым облегчением увидеть, что и у Кэсси начинает потихоньку съезжать крыша. То есть мы ведь уже знали, что и Рэчел слегка трону­лась умом. Ну, обо мне вообще говорить не при­ходится — я и так полный чайник. А вот Кэсси

единственная из всех нас до сих пор сохраня­ла рассудок. Что ж, добро пожаловать в Клуб психов, Кэсси! Ура Лиге спасения скунсов! Воз­любим живую природу! Добьемся, чтобы и у собак было право голоса!

Все уже хохотали, как сумасшедшие. Я тоже улыбнулась. Марко вечно подтрунивал над тем, как я переживаю за все живое. Собственно, я никогда не обращала на это особого внима­ния, потому что знала, во что верить.

Но теперь его шутки стали меня задевать.

Нет, я не собиралась ратовать за спасение китов, или большой панды, или рогатых сов. Я всего лишь хотела спасти выводок детены­шей скунса. Да, конечно, скунсам пока что не грозит истребление — их в лесу полным-полно.

Все началось из-за королевы термитов. Из-за обычного жука. Мне пришлось убить одного-единственного жука, и почему-то это поко­лебало мою веру.

«Может быть, Марко прав, — подумала я. — Может, я и вправду схожу с ума».

Глава 17

Все следующие два дня мы защищали и нян­чили четырех маленьких скунсов. И как бы невероятно это ни звучало, но наш план сра­ботал. Ну… более или менее.

Может быть, я обманывала себя, но посте­пенно мне стало казаться, что и остальные ста­ли потихоньку втягиваться, и наконец им даже начало это нравиться. Самое забавное, что Марко, когда закончилась его первая вахта, вдруг решил, что все малыши просто обязаны носить каждый свое имя.

— Джоуи, Джонни, Марки и Си Джей, — объявил он с таким видом, будто это само со­бой подразумевалось.— Рамоны. В честь кре­стного отца панк-рока. Думаю, они будут польщены. Эй, только гляньте-ка вон на того, с белой полосой! Это Джоуи. Ну, а ты, Джонни…

Вначале роль мамаши скунса играла я одна. Потом меня стал сменять Акс. А потом, один за другим, и остальные. Я вдруг поймала себя на том, что просто схожу с ума от ревности.

На третий день, едва закончились занятия в школе, я помчалась к норе скунсов и увидела Тобиаса. Описывая в небе круги, он исправно нec свою вахту.

— Привет, Кэсси.

— Как дела, Тобиас?

— Пришлось немного поволноваться. Появился голодный барсук и сунул свой любопытный нос в нору.

Пришлось прогнать его.

— Значит, с малышами все в порядке?

— Их по-прежнему четверо, если тебя интересует именно это, — сказал Тобиас. — Но они уже не

хотят сидеть взаперти. То и дело норовят высунуть нос наружу. Особенно Марки. Это опасно. Особенно если им придет в голову проделать то же самое но­чью.

Поспешно превратившись в самку скунса, я забралась в нору. Тобиас оказался прав — малыши стали гораздо подвижнее. Они быстр росли, и им не терпелось выбраться наружу и познакомиться с удивительным и новым для них миром, который ждал их наверху.

— Думаю, пришло время вывести их на прогулку, — шила я, обращаясь к Тобиасу.

— Ты уверена, что это хорошая мысль ? — встревожился Тобиас.

— А почему нет? Да и ты сможешь передохнуть. Разомни крылья.

Тобиас, по-моему, был только рад возможно­сти на время исчезнуть. Но как только он скрыл­ся из виду, меня стали одолевать сомнения по поводу разумности моей блестящей идеи выве­сти малышей на прогулку. Смогу ли я уследить за ними? А что, если они разбегутся?

Но пока я ломала голову, вопрос решился сам собой. Марки, сделав стремительный ры­вок, пушистым комочком выкатился из норы, и мне пришлось броситься за ним.

Однако стоило мне появиться, как малыш смирно замер возле меня. Остальные трое один за другим тоже выбрались из норы. И, к моему неописуемому удивлению, выстроились позади меня, будто вымуштрованные строгим сержантом новобранцы.

— Ладно, ребята, — сказала я, хотя, естествен­но, понять меня они не могли. — Если так, по­шли.

Я медленно заковыляла вперед, прошла шагов десять и оглянулась через плечо — все четверо, вытянувшись гуськом, покорно ко­выляли вслед за мной — точь-в-точь выводок утят. Да и что тут удивляться, подумала я, ведь в их глазах я была их настоящей мате­рью. А следовать за ней повсюду было у них в крови.

Успокоившись, я зашлепала дальше, вполне довольная и даже счастливая.

Гуляли мы примерно с полчаса. Собственно говоря, это была не настоящая прогулка — ма­лыши были голодны, а я была их матерью. И моей обязанностью было раздобыть для них какую-нибудь еду.

Если мне не удастся научить их самостоя­тельно ловить жуков, детеныши неминуемо погибнут от голода. Скунсы часто питаются и растительной пищей, но основную часть их рациона составляют сверчки, богомолы, кузнечики. А порой им случается изловить даже мышь или землеройку.

Остановившись, я снова окинула взглядом своих «детей». Четыре почти совершенно оди­наковых черно-белых меховых комочка. Четы­ре забавные мордашки, четыре пары блестя­щих глаз-пуговок, направленных на меня. Они с нетерпением ожидали, что я буду делать, и горели желанием учиться.

До сих пор я скармливала им замороженных кузнечиков и мышей, которых мы обычно дер­жали в холодильнике для своих пациентов. Кормила я и Тобиаса — с того самого дня как ему пришлось отказаться от охоты и нести свою вахту возле малышей. Но малыши быст­ро росли. Им пора было привыкать охотиться самостоятельно — не всю же жизнь мне их кор­мить?!

И вдруг… треск веток за спиной! Какое то большое, шумное, дикое животное ломилось через лес. И направлялось оно прямо к нам!

Я поспешно повела детенышей обратно к нашему убежищу, но шум быстро приближал­ся. Слишком быстро, в отчаянии подумала я. Мне пришла в голову мысль попытаться по за­паху определить, кто это был, но, увы, ветер, как назло, дул в противоположную сторону.

И вдруг…

«Рррррр! Гав! Рррррррррррр!»

Собака!

Ну конечно, собака — волк бы на такое не ре­шился! Волк, приметив издалека яркую черно-белую меховую шубку скунса, тут же сообразил бы, что в его же интересах попытать счастья где-нибудь в другом месте. Даже медведь поступил бы точно так же. Да и любой другой обитатель леса с готовностью уступил бы нам дорогу, отлич­но зная, чем грозит ему встреча с взрослым скун­сом.

Но этот здоровенный, бестолковый пес явно был домашней собакой. Он привык жить у людей. И абсолютно ничего не знал о скун­сах.

Даже не успев подумать, я мгновенно по­вернулась к нему спиной. И задрала хвост, чес­тно предупреждая об опасности.

Но пес мчался прямо на меня. Из открытой пасти его вывалился язык, с которого капала слюна, глаза сверкали — словом, он был счаст­лив, как любой домашний пес, которого хозя­ин вывел погулять, и явно наслаждался жиз­нью. Да и как же иначе — он носился по лесу, и прямо перед ним сидел какой-то зверь, с ко­торым можно было поиграть.

Детеныши, выстроившись в цепочку, бук­вально ели меня глазами. Похоже, им было страшно интересно, что я буду делать. При виде этого зрелища я чуть было не рассмеялась. Для них это было потрясающее событие — еще бы, через пару секунд им предстояло узнать, что случится с любым зверем, имевшим глу­пость напасть на взрослого скунса.

Правда, у меня в этом не было ни малейше­го опыта. Но скунс, чье сознание существова­ло во мне параллельно с моим собственным, отлично знал, что ему делать.