Джордж Макдональд - Страна Северного Ветра Страница 12

— Тебе, наверно, это приснилось, мой юный друг, — заметил священник. — Боже мой, Боже мой! — продолжал он, посмотрев на упавшее дерево. — Да, нешуточные дела тут творились. Постарался северный ветер, нечего сказать. Жалость какая! Вот бы нам жить за спиной этого ветра.

— А где это, сэр? — поинтересовался Алмаз.

— В далёкой Гиперборее, — ответил священник с улыбкой.

— Никогда не слышал о такой стране, — сказал мальчик.

— О ней не часто услышишь, — отозвался священник. — Если бы это дерево росло там, его бы не сломал ветер, потому что там не бывает ветра.

— Так ведь, сэр, если бы дерево росло там, — заметил малыш, — мы бы сейчас не горевали, что оно сломано.

— Конечно, нет.

— Тогда оно бы нас и не радовало.

— Да, ты прав, мой мальчик, — согласился священник, ласково взглянул на него, повернулся и, опустив глаза, пошёл к дому. А Алмаз подумал: «В следующий раз обязательно попрошу Царицу Северного Ветра взять меня в эту страну. По-моему, она тоже что-то про неё говорила».

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Как Алмаз попал в Страну Северного Ветра

огда Алмаз вернулся домой, отец и мать уже сидели за столом и завтракали. Мальчик тихо пробрался на своё обычное место. Мать взглянула на сына, и, задержав на нём взгляд чуть дольше обычного, заметила:

— Отец, по-моему, Алмазу нездоровится.

— Разве? Не думаю, не думаю. Выглядит он бодренько. Как ты себя чувствуешь, мой мальчик?

— Хорошо, спасибо, отец. Разве что голова немножко болит.

— Ну вот, говорю тебе! — в один голос воскликнули мать с отцом.

— Ребёнок совсем болен, — продолжала мать.

— Ребёнок вполне здоров, — произнёс отец.

И они оба рассмеялись.

— Знаешь, — заговорила вновь мама, — я получила письмо от сестры из Сендвича.

— А, из этого сонного царства! — заметил отец.

— Не ругайся на весь город, там живут хорошие люди, — попросила мать.

— Хорошо, хорошо, старушка, — отозвался отец. — Только едва ли там сыщется и пара приличных лошадей для экипажа, в этом благословенном месте.

— Чтобы попасть на небеса, людям не нужно экипажа, — да и кучера, кстати, тоже. Правда, я бы хотела отправиться туда только вместе с моим кучером. Так как быть с мальчиком?

— С каким мальчиком?

— С тем, что смотрит на тебя своими огромными глазами.

— Мама, разве у меня огромные глаза? — немножко испугался Алмаз.

— Ну, не такие уж огромные, — ответила мать. Вообще-то она очень гордилась красивыми глазами своего сынишки, только не хотела, чтобы он зазнался. — Не такие уж огромные, только не глазей во все стороны.

— Так что такое с мальчиком? — недоумевал отец.

— Говорю тебе, я письмо получила.

— Да, я понял. От твоей сестры, не от Алмаза же.

— Ну муженёк! Да ты, верно, встал сегодня не с той ноги.

— Я всегда встаю на обе сразу, — смеясь, ответил тот.

— Тогда послушай меня. Тётя зовёт его в гости.

— Так вот чего ты вдруг придумала, что он нездоров.

— Да нет же. Но, думаю, ему стоит поехать.

— Пусть едет, если сыщешь денег, — согласился отец.

— На это достанет, — ответила мать. Так было решено, что Алмаз отправляется в Сендвич.

Не стану расписывать все приготовления. Можно было подумать, что он отправляется в трёхмесячное плавание. Да и само путешествие не стоит нашего внимания — нас интересует лишь, что произошло дальше. На станции его встретила тётя, жизнерадостная женщина средних лет, и они мирно добрались до сонного царства, как назвал Сендвич отец. Город, и правда, был сонным, да что там — он был едва живым от старости.

Алмаз во все свои огромные глаза разглядывал причудливые старинные улочки, магазины и дома. Всё в городе было странным, ведь его покинул старый кормилец — море, и он остался лежать, точно выброшенная на берег старая устрица, покуда не рассыпется в пыль от дряхлости. А когда-то Сендвич был одним из пяти крупнейших портов Англии, но стал слишком заносчив, и море всё меньше и меньше с ним дружило. Оно потихоньку уходило прочь, пока наконец город не остался стоять в одиночестве высоко и далеко: он перестал быть портовым, а море больше не вспоминало о нём за ежедневными заботами о приливах и отливах. Городу ничего не оставалось, как заснуть и забыть о кораблях. Вот что случается с городами и народами, с мальчиками и девочками, которые думают: «Никто мне не нужен. Я и сам справлюсь».

В Сендвиче Алмаз быстро подружился со старушкой, которая держала магазин игрушек. Перед отъездом мама дала ему два пенса, и мальчик пришёл к ней в магазин что-нибудь себе выбрать. Тут они и познакомились. Выглядела она престранно, к тому же у неё совсем не было зубов, но Алмазу она понравилась, и хотя два пенса были давно потрачены, он частенько наведывался в её магазин.

Как-то после обеда он бесцельно слонялся по улицам. Стояла жара, мальчик сильно устал. Проходя мимо игрушечного магазина, он решил туда заглянуть.

— Можно, я посижу минутку вот на этой коробке? — спросил он, полагая, что хозяйка где-то рядом. Ответа не было, и он сел без разрешения. Вокруг него было множество игрушек: и дешёвые, всего за пару пенсов, и очень дорогие. Неожиданно до него донеслось тихое жужжание. Мальчик удивлённо оглянулся. Оказалось, что возле его уха крутится ветряная мельничка. Сначала Алмаз подумал, что это заводная игрушка, но нет, это была обычная свистулька с мельничкой на конце: начнёшь свистеть, мельничка станет крутиться. Фокус был в том, что в свисток никто не свистел, а мельничка крутилась без остановки — то быстрее, то медленнее, то снова быстрее.

— Что это может быть? — озадаченно воскликнул Алмаз.

— Это могу быть только я, — произнёс тоненький голос.

— А кто вы? — вежливо поинтересовался мальчик.

— Мне, право, стыдно за тебя, — отозвался голос. — Сколько же времени тебе нужно, чтобы сообразить, кто с тобой разговаривает? И сколько раз я смогу тебя провести, прежде чем ты научишься меня узнавать? Ты словно младенец, который не узнает свою маму в новой шляпке.

— Не такой уж я неразумный, милая Царица Северного Ветра, — произнёс Алмаз. — Ведь я тебя вообще не видел, да и сейчас не вижу, а вот голос твой узнал. Ты могла бы капельку подрасти?

— Ни на волосок, — ответил голос, принадлежавший самому крошечному созданию на свете. — Как ты здесь очутился?

— Я приехал в гости к тётушке. Милая Царица, а почему ты не пришла тогда за мной в собор?

— Как же не пришла, я отнесла тебя домой. Всю дорогу у меня на руках ты спал, и тебе снилось что-то про стеклянных апостолов.

— Правда? — воскликнул мальчик. — Я так и подумал, только хотел, чтобы ты мне сама об этом сказала. Ты утопила корабль?

— Да.

— И всех, кто на нём был?

— Не всех. Шесть или семь человек спаслись на лодке.

— А как же лодка не утонула в такой буре?

— Это было нелегко устроить. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы справиться с волнами. Стоит их как следует расшевелить — и потом не утихомиришь. Они пускаются шалить и играть в чехарду. Я едва с ними сладила. Но всё-таки лодка причалила к пустынному острову утром следующего дня.

— А что будет дальше?

— Не знаю. Я лишь выполняю повеления. Прощай.

— Ой, Царица, не уходи! Пожалуйста, не уходи! — закричал Алмаз, увидев, что мельничка крутится всё тише и тише.

— В чём дело, дитя моё? — спросила Царица, и мельничка снова пошла крутиться так быстро, что её крылья сливались у мальчика в глазах. — Что за громкий голос! А шума-то сколько! Что ты хотел? Дел у меня немного, но надо всё успеть.

— Возьми меня в страну за спиной северного ветра.

— Это непросто, — отозвалась Царица. Она надолго замолчала, и Алмаз решил, что она уже ушла. Но тут её голос раздался снова.

— Лучше бы Геродот молчал об этой стране. Много он понимал!

— Почему лучше бы молчал?

— Потому что тогда тот священник не рассказал бы тебе про неё и ты не захотел бы туда отправиться. Ладно, посмотрим, что можно сделать. Посмотрим. А теперь иди домой, дитя моё, ты выглядишь больным. Я тем временем попробую что-нибудь придумать. Не жди меня. Я должна поломать несколько игрушек старой Гуди, слишком уж она гордится новой партией. Двух или трёх будет вполне достаточно. Пора! Иди.

Огорчённый Алмаз встал, и, не сказав ни слова, вышел на улицу и побрёл к дому.

Вскоре выяснилось, что мама была права: в тот же вечер у мальчика разболелась голова и его уложили в постель.

Посреди ночи он проснулся. Узорчатое окно спальни растворилось, и полог на кровати Алмаза колыхался от ветра.

«Вот бы это была Царица Северного Ветра!» — подумал Алмаз.

Но окно быстро закрыли, и к кровати подошла тётушка. Она положила руку мальчику на лоб и спросила:

— Как твоя голова, милый?