Ольга Быкова - Сны драконов Страница 14

– Здесь хорошо прорисован отрезок между горами и Ойрином. Видите, отмечена тропа по ущелью и выход через тоннель. У меня на карте его нет. Зато обозначены входы. Один из них недалеко отсюда. Вот. К нему ведет тропа от озера. Здесь она очень подробно изображена, хотя это еще не значит, что ее легко будет найти. Как выглядит сам вход, я тоже не знаю. В книге об этом, кажется, что-то написано. Попозже все прочитаем.

А вот за стеной почти все дороги и сами горы, которых здесь вообще обозначено немного, нарисованы почему-то пунктиром. Четко обозначены только две горы – Уйрун и Кареглазая. И еще реки – Вилея, Беленькая и Тхарш. И больше ничего. И на карте в книге, вот смотрите, почти то же самое. Только в одном месте обозначен лес и кое-где еще поставлены крестики. Что они обозначают, непонятно. Еще в книге есть несколько страниц о самих горах и о драконах, написанных в разное время теми, кто там бывал.

И она начала читать вслух эти страницы и еще все вставки, комментарии и ссылки в книге, где хоть что-нибудь имело отношение к горам и драконам. Далеко не все оказалось понятным всем троим, включая саму Наиру, которая никогда особенно Драконовыми горами не интересовалась, считая, что придет время – она там сама побывает и сама все узнает. И вот время пришло, а того, что ей необходимо для такого опасного путешествия, известно мало, а посоветоваться не с кем.

Из прочитанного было достоверно ясно одно: место это очень опасное и, что хуже всего, непредсказуемо опасное. По словам бывавших там путешественников выходило, что сам ландшафт там все время меняется. Где был холм, на следующий день может оказаться овраг. На ровном месте завтра может появиться гора. Озеро или лес, которые были в одном месте, могут очутиться за несколько верст, а то и десятков верст в сторону. И самое страшное, что изменения эти могли происходить очень быстро, за считанные минуты. Путешественник, проходящий по ровному месту, мог неожиданно свалиться в невесть откуда взявшуюся расщелину или «вознестись» на скалу, с которой, не сломав шею, не спустишься.

Еще одной опасностью были, собственно, сами драконы, которые могли появляться в любое время дня и ночи. Причем появлялись они по-разному. Одни приближались издалека, рыча, топая, громко треща ветками – одним словом, шумно. Другие являлись тихо и быстро, словно из-под земли. С воздуха налетали редко. Да и вообще крылаты были не все. И были они разные. То есть не то чтобы разных пород, видов, а все разные, и видом и нравом, и, что было также немаловажно, рационом. В книге было записано, что некоторые из них определенно травоядны. Есть такие, которые едят камни…

– Не понял, – Левко показалось, что он не расслышал.

– Так и написано: «едят камни». А есть и такие, которые «едят все».

– Что «все»? – забеспокоилась Лиска.

– Все… – Наира беспомощно пожала плечами. – Мне это тоже не очень понятно.

В книге вообще было много неясного, особенно когда дело доходило до разных рекомендаций, как выбраться из этого занятного места или как хотя бы совсем не пропасть. Например, там советовали сохранять спокойствие и не предаваться унылым мыслям и панике и настраиваться на благополучное возвращение. От этого оптимистичного совета у Лиски почему-то стало холодно в животе, и она поспешила себя утешить мыслью, что этот совет хорош в любой ситуации.

Еще был совет «ориентироваться на постоянное», после которого приводился список растений, половину которых Лиска хорошо знала, о части слышала, а о некоторых и не слышала вовсе. Это маловразумительное указание они все вместе перечитали раза четыре, но так ничего и не поняли, так же, как и абзац о пещерах, где говорилось, что если при входе в пещеру стало ясно, что язык окаменел, то там вполне можно ночевать, даже не выставляя дозорного. На этом месте Левко потряс головой:

– Ничего не понимаю. Бред какой-то. Не знаю, как язык, а мозги точно могут окаменеть от таких советов.

Тут он заметил расстроенное лицо Наиры и добавил:

– Хотя, может быть, что-то станет понятным, когда мы будем там.

Из всего прочитанного больше всего обнадеживал тот факт, что в сей неверной местности существовали и части, которые никогда не менялись. Это были обозначенные на карте две горы и реки. Говорилось также, что есть и еще такие места, и определение их положения – дело будущих путешествий. О местах, помеченных на карте крестиками, не было сказано ни слова.

Тем, кто намеревался добраться до Ойрина, настоятельно рекомендовалось продвигаться вперед, предварительно оглядываясь и намечая дорогу с какого-нибудь возвышенного места – с холма, горы или хотя бы с высокого дерева. В одной из записей, сделанной самой Мириной, рассказывалось как раз о путешествии через горы в Ойрин. Так вот они (Мирина шла не одна, хотя с кем, было неясно), чтобы наметить путь, два дня добирались до Кареглазой, там выбрали дорогу на Уйрун и уже оттуда вдоль реки Беленькой подошли к кольцу скал, опоясывающему всю эту опасную землю. Там, судя по записям, проходила достаточно надежная и удобная дорога до самого выхода к Ойрину.

– Я так понимаю, что лучше всего для нас будет двигаться тем же путем, поскольку он проверен, хотя это вроде бы и нелогично. Ойрин от нас налево, а чтобы дойти до Кареглазой, придется двигаться вправо и вглубь. Уйрун еще дальше вглубь гор, правда, уже с левой стороны, – Левко чертил пальцем по карте будущую дорогу. – Итого на всю «прогулку», пожалуй, с неделю уйдет, если все будет благополучно.

– Поэтому сейчас нужно как следует собраться и постараться не забыть необходимого, – сказала Наира.

– Да у нас и собирать-то особенно нечего. С тем же добром, что мы шли в Ковражин, и пойдем. Разве что можно еще запечь рыбы на завтра и захватить с собой.

– Хорошая мысль. А я возьму из дома котелки, крупы, сухарей и прочего… Хорошо бы еще и топор прихватить, только, наверное, уже тяжело будет.

– Топор возьмем обязательно – я донесу, не проблема. А вот как там, интересно, с водой? Фляжки у нас маловаты.

Все трое соображали, что может пригодиться. А Лиску мучила еще мысль о том, что делать с Рушем. Оставить его здесь, конечно, спокойнее. Но останется ли? А если увяжется за ними, чем его кормить? К тому же, если там опасно для людей, то для маленького зверя, может, еще опаснее… А может, нет. Леший его знает, что там может быть…

По общему решению на маленький пятачок около костра друзья притащили свои мешки и все, что собирались взять с собой. Личные вещи уложить была пара пустяков, а вот кучка провизии и прочих нужных вещей с каждым заходом в избушку все увеличивалась и увеличивалась, главным образом, конечно, стараниями Наиры. Первыми появились мешочки с крупой, соль, сухари, сушеные яблоки и ягоды. Потом были подтащены топор и котелки. Следом за ними добавились пара баклажек для воды, глиняные плошки, ложки, без которых Левко с Лиской до ухи прекрасно обходились. Тут друзья решили было, что уже все собрано, однако Наиру остановить оказалось не так-то просто. Долго раздумывая насчет корзинки, она все-таки отложила ее в сторону и снова принялась обходить избушку то снаружи, то изнутри, каждый раз принося еще что-нибудь совершенно необходимое. В результате на поляне вскоре появились вдобавок ко всему: толстый шерстяной свитер, одеяла, сковорода, свечки, брусок для заточки ножей, моток бечевки, шило, несколько пузырьков с мазями и три полотенца.

На появление полотенец Лиска отреагировала легкой паникой, а Левко присвистнул и поймал пробегающую мимо него девушку за край куртки.

– Наира, голубушка, отдохни немножко, подожди. Куча вещей уже совсем большая, а мешки у нас не такие уж объемистые. Да мы ведь и не лошади, всего нам никак не унести.

– Но здесь только самое необходимое.

– Значит, придется обходиться без необходимого. Ну скажи на милость, зачем нам еще три полотенца?

Не торопясь, очень внятно и терпеливо, как маленькому ребенку, она объяснила:

– Полотенце – очень полезная вещь, даже если им только вытираться. А еще, если кто-нибудь поранится, его можно разорвать и использовать для перевязки, или можно что-нибудь в него завернуть, да еще много чего…

Левко помолчал, переваривая услышанное, и, не найдя что возразить, согласился:

– Ладно, убедила – хорошо, пусть будут. А сковорода зачем? Да большая-то какая.

– Пожарить что-нибудь. Рыбу, например, или грибы.

– На чем? – мягкостью тона Левко попытался смягчить жестокую неотразимость аргумента.

Наира замялась. Крыть было нечем.

– Да, пожалуй, со сковородой я погорячилась.

Обрадованный победой, Левко пошел в атаку:

– Плошки тоже не обязательно тащить. Тем более глиняные: тяжелые и могут расколоться.

– А есть из чего?

– А что мы такое будем есть, чего нельзя съесть с листа мать-и-мачехи или лопуха?

– Уху, например.

– Уха – отличная штука, но неделю без нее вполне можно обойтись, а в крайнем случае можно есть из общего котелка или каждый из своей кружки.