Фольклор - Бурятские народные сказки. Бытовые Страница 23

Всюду распространились слухи о том, что в одном дацане есть трое очень мудрых и находчивых лам. «Все, что угодно, они могут угадать и объяснить», — говорили о них. «Мудрые и находчивые» — такая молва распространилась в народе.

— Было бы интересно испытать ум этих трех знаменитых лам, — говорит своим соседям один мудрый седовласый старичок, который проживал далеко в степи,

— Не попасть бы нам самим под испытание, проверяя ум и смекалку тех лам, — отговаривают некоторые.

— Пока неизвестно, кто кого будет испытывать, потом выяснится, — настаивает тот старик.

Приходит тем трем ламам приглашение: «Пожалуйте к нам в гости в дни праздника сагалган». Один из них улыбнулся и говорит, посматривая на остальных:

— Хорошо, когда приглашают, плохо, когда прогоняют. Коль пришло приглашение, ехать придется. Не так ли?

— Верно. Почитаем молитву среди людей, кое-какое добро соберем. Считаю, что ехать надо, — проговорил лама, сидевший выше всех.

— Кто ищет, тот себе еду добудет, а лежебока голодным остается. Молитву будем читать, мяса всякого поедим да будем поглаживать свои большие брюхи. Разве мало этого? — произнес лама, сидевший с краю.

Хохочут ламы до упаду. Настало время ехать в гости. Взяли они кучером шестнадцатилетнего сына одного пастуха, который жил недалеко от дацана, и с большим почетом выехали в дорогу. Едут, весело беседуют.

— О чем же разговаривают почетные люди между собой? — заинтересовался кучер, навострил уши, слушает внимательно, не подавая вида.

А разговор у них про то, где они ели жирное мясо, ни кусочка не оставив, и как после животы у них разболелись; про то, как обманом выманивали у людей пищу и т. д. Так и доехали до места.

— Хорош, говорят, тот мужчина, который рассказывает о том, что увидал и где побывал; плох тот мужчина, который похваляется тем, что пил да ел. Не так ли? А эти, которых считают мудрыми, оказались годными только на пустые разговоры, — думает кучер.

И хотя не понравился ему их разговор, он подумал, что среди людей они проявят, наверно, свою находчивость и остроумие.

Люди во главе с седовласым стариком встречают знаменитых «мудрецов», прибывших издалека. Завели почетных гостей в юрту, где им предстояло остановиться, посадили их на олбоки, а рядом с ними — кучера.

— Кучер должен сидеть на (голом) дереве, говорят (без олбока), — процедил сидевший по правую руку толстый черный лама и на кучера сверкнул глазами.

Тот быстренько соскочил с места.

— Сидите, сидите на месте, молодой паренек! — сказал старик и обратился к ламе, сидящему на почетном месте:

— Почтенный лама, извините меня! Обычаи наших отцов и дедов против разделения гостей на больших и малых, мы всех почитаем одинаково.

— Это, как говорится: «В каждом селении собаки по-разному лают». Так получается? — стал насмехаться черный толстый лама.

— Примерно так. Обычаи хороши, когда их поддерживают, шапка хороша, когда на ней кисточка, — так говорит старинная поговорка.

— К чему нам вспоминать старое. Хурмаста тэнгри и без этого все знает, — отвечает толстый черный лама.

— Так-то оно так, почтенный лама! В старинных поговорках не найдешь вранья, как и на дне колодца не найдешь рыбки, — отвечает старик.

— Что, старик, не успели познакомиться, как спорить начинаем. Не успели рассмотреть друг друга, драться начинаем, — высокомерно произнес лама.

— Конечно, зачем цепляться в волосы друг друга, только встретившись. Не думайте так плохо, почтенный лама! Однако старые поговорки острее ножа. Когда вы, гости, только вошли, стали говорить мудрые и меткие слова, я, глупый старик, стал пересказывать парные слова. Достопочтенные ламы, коль вы прославились в разных краях как мудрые и находчивые, конечно, таких, как я, болтливых стариков, много встречали. Поэтому пусть не удивят вас мои ответы, — отвечает старик и, как бы спохватившись, добавляет:

— Нет, что это я говорю! Эй! Что вы там? Подайте гостям чаю, молочной пищи!.. Немного погодя поговорим. — Потом старик, пятясь, вышел.

— С каким языкастым стариком столкнулись! Погоди, недолго ждать! Заставлю тебя замолчать, — злится толстый черный лама.

— Ну вот, мудрецы наши и острословы, кажется, начали. Будет ли удача нашему старику, — беспокоятся люди.

Перед тем, как подать чай гостям, раздали каждому по четкам. Лама, который сидел на самом почетном месте, решив, что четки дали для того, чтобы он перебирал их и молился, начал читать мани (молитву). Лама, сидевший рядом, подумал, что их надобно надеть на шею, наклонил голову и надел их на шею. Лама, сидевший с краю, ничего не мог сообразить, потому положил их за пазуху. Кучер паренек, сидевший с самого краю, взял четки и разложил их кольцом. Вскоре подали чай в чашечках с заостренным дном.

— Горячо, горячо, — приговаривали ламы и, обжигая руки, еле-еле выпили по одной чашке. Хоть и не напились, но сделали вид, что напились, и опрокинули чашки на стол.

Наблюдавший все это мудрый старик, издеваясь и посмеиваясь произносит:

— Достопочтенные ламы, угощайтесь чаем! Как мало…

— Напились, напились, дома поели перед выездом, — отвечают одновременно ламы.

— Вы ведь проехали длинную дорогу, потому, верно, проголодались, — говорит старик. — Эй, поднесите гостям чаю!

А паренек, сидевший с самого краю, ловко пристроил свою чашечку с заостренным дном на свои четки, напился чаю досыта и вернул чашку обратно.

После этого ламам налили чай в чашках с обыкновенным дном и напоили их. Пока суть да дело, настало время ужинать, на стол подали мясо.

— Ну, что на этот раз преподнесут нам? — беспокоятся ламы.

На стол поставили игрушечных коней с уздой и седлами. Возле них — ложки, тарелки.

Поставили по одному коню перед каждым гостем.

— Гости, отведайте мяса, — сказал человек, накрывший стол и вышел.

— Это еще что за чертовщина?

Сидят, смотрят и диву даются. Наконец, толстый черный лама, сидевший на самом почетном месте, решил, что коня ловят, схватил его за уши, отрезал правое ухо и начал пробовать, а там оказалась мука жареная.

— Какое странное мясо? — удивляется он.

Лама, сидевший рядом с ним, вспомнил, что надевая на коня узду, начинают с губ, вот и решил он начать тоже с губ. Оторвал он у игрушечного коня верхнюю губу и тоже съел муку. По примеру двух первых, третий лама оторвал нижнюю губу и тоже съел муку.

— Вместо мяса оказалась мука, — ворчат недовольные ламы.

Шестнадцатилетний паренек крикнул:

— Кто расставлял чашки?

— Это я, — подходит один человек.

— Ведь у лошади бока натерты седлом?

— Натерты.

— Можно ли снять седло?

— Можно, можно!

Шестнадцатилетний кучер откинул седло в другую сторону. На спине того коня оказалось отверстие, куда можно было просунуть ложку. Когда он стал помешивать ложкой, то вытащил оттуда вкусное мясо.

Паренек наелся досыта мяса, поставил на место седло и позвал:

— Кто расставлял посуду?

Пришел тот, кто расставлял посуду.

— Уберите посуду! — и подал ему тарелку.

Три «мудреца» так и замерли, вытаращив глаза. Остались они голодными. После этого тех трех лам накормили жирным мясом досыта.

Переночевали ламы. На другое утро пригласили их в самые красивые места той стороны. Перед тем, как отправиться туда, старик сказал:

— Итак, почтенные ламы, познакомьтесь с нашим краем, с нашими лугами и степями. Там у нас гостит дальний гость, но он совсем не разговаривает — такую привычку имеет. Поговорите с нашим гостем. Может с вами он заговорит.

Когда ламы, осмотрев те места, возвращались обратно, на дороге встретили того самого гостя, о котором рассказывал им старик. Они вежливо, с почтением поздоровались с ним. Но тот ни слова не произнес в ответ.

— Что за гордый и заносчивый гость! Даже не отвечает на приветствия! — негодуют ламы. А кучер только покосился на них.

Мудрый старик вышел встретить гостей и спрашивает:

— Ну, дорогие гости, было ли вам интересно?

— Очень там красиво! — отвечают ламы.

— Встретились ли с нашим гостем, представились ли ему?

— Встретиться-то встретились, только он ни слова не проронил.

А паренек конюх тут же подхватил разговор и говорит:

— Встретились, встретились, немного поговорил с ним.

— Так о чем он говорил?

— Тот гость рассказал о том, что он спрыгнул с большой высоты в конце осеннего и начале зимнего месяцев. Теперь стало теплее, наступает срок возвращения, — отвечает паренек.

— Верно, верно! — говорит старик.

А тот молчаливый гость был слеплен из снега и одет в красивую одежду.

Трое лам, считавшиеся «мудрыми», стали посмешищем. Ничего не сказав, не прочитав молитвы, отправились прочь. Когда они уехали, мудрый старичок велел молодым парням оседлать быстрых коней и дал им такой наказ: