Кристиан Пино - Сказки Страница 31

Драма разыгралась на кухне. Служанка дала котенку аппетитный кусок мяса, тогда как еда собаки состояла всего- навсего из кусочков хлеба и жира, накрошенных в безвкусный бульон. Взбешенный Алсид бросился на котенка, тот стал шипеть и царапаться, и тогда Алсид с такой силой вцепился в хвост своего маленького врага, что кончик хвоста остался у него в зубах.

Поднялся ужасный шум. Дом наполнился страшным мяуканьем, на голову собаки обрушились проклятия, и наконец Алсида избили и крепко привязали.

Наказание отнюдь не усмирило нашего героя. Наоборот, отныне ненависть утвердилась в нем. К вечеру этого драматического дня он заснул, мечтая о том, как убьет своего соперника.

Алсид проснулся посреди ночи от странного шума. Дверь в комнату открылась сама собой. Алсид попытался залаять, но глотка его была словно парализована. Как предупредить хозяев? В дом проник преступник!

Мучимый страхом и бессилием, Алсид увидел перед собой огромный черный силуэт, голова которого почти касалась потолка гостиной.

– Это ты, Алсид? – замогильным голосом прошептал призрак.

Перепуганный Алсид молчал.

Тогда черный призрак протянул длинную крючковатую руку, схватил Алсида за шкуру на спине, подержал его несколько секунд в воздухе, как бы собираясь с размаху бросить на пол, потом положил его в большущий мешок и тут же накрепко завязал мешок бечевкой.

Алсид не мог сообразить, сколько времени он пробыл в мешке; страх лишил его присущей ему способности определять расстояние и время.

Наконец мешок открыли, и Алсид очутился на свободе.

Он увидел, что стоит на мостовой в каком-то странном городке с низкими домами без окон, но с небольшими полукруглыми отверстиями на уровне земли. Черный призрак исчез. Было тихо. Круглая и желтая, как на почтовой открытке, луна освещала улицы города.

Алсид долго отряхивался, несколько секунд с ожесточением чесал брюхо (какая-то назойливая блоха упорно следовала за ним в пути!), потом стал думать, как бы ему вернуться домой. Обоняние полностью изменило бедному псу. Ни одного следа, ни одного ориентира! Сомнений нет, он погиб.

Алсид в отчаянии завыл. Тогда из отверстия одного из домов высунулась голова большой кошки. Глаза ее блестели в лунном свете. Алсид бросился на кошку, но ударился мордой о кирпичную стену. Дверь, хотя и открытая настежь, была слишком мала и не позволяла ему проникнуть внутрь дома. Тихо ворча, Алсид принужден был отступить.

На улице снова наступила тишина.

Это была очень странная улица, да и весь городок был необыкновенный. Строители его, казалось, позаботились главным образом о трубах и крышах, словно обитатели городка должны были жить не только внутри своих домов, но и наверху.

Постепенно освоившись, Алсид стал различать кое-какие звуки. Из ближайших домов смутно доносилось мурлыканье; вдалеке слышалось то характерное мяуканье, какое издают коты на заре, когда они словно задаются целью не дать людям спокойно спать.

Нигде не видно было ни души. Не было ни уличных фонарей, ни уличного движения – ничего, что напоминало бы город людей.

Измученный, Алсид заснул в какой-то выбоине на мостовой.

Когда он проснулся, было уже светло. Рядом с ним сидел на задних лапах старый серый кот и недружелюбно поглядывал на него.

– Что вы здесь делаете? – спросил серый кот.- Нельзя лежать посередине улицы. Проходите!

– А кто вы такой, чтобы командовать? – пролаял пес.- Я повинуюсь только своим хозяевам.

– Здесь нет хозяев,- ответил старый кот.- Вы должны подчиняться правилам уличного движения. Иначе…

– Иначе что?

– Иначе вы будете заключены в тюрьму.

Это было уж слишком! Какой-то противный, глупый, мерзкий кот смеет командовать им! Оскалив зубы, Алсид яростно ринулся на кота.

Дальнейшее произошло мгновенно. Алсид услышал свисток и неистовое мяуканье. Через несколько секунд он был окружен пятьюдесятью котами. Они крепко связали его и надели на него намордник, лишив всякой возможности сопротивляться.

– Я составлю на вас протокол,- сказал серый кот, наблюдавший за операцией.- Вы обвиняетесь в бунте и применении насилия. Мы отведем вас в суд.

Под охраной грозных котов Алсида, грустно опустившего свой хвост, повели по улицам, похожим на ту, что он уже видел. Наконец процессия подошла к зданию, которое немного возвышалось над остальными. На фронтоне здания была надпись: «Дворец правосудия».

Собаку с трудом протиснули через маленькие двери в зал суда и посадили на скамью подсудимых; по бокам ее стояли коты-жандармы с огромными усами.

Несколько минут спустя в зал вошли коты-судьи, одетые в горностаевые мантии.

Дело Алсида разбиралось первым.

Инспектор уличного движения монотонно мяукал свое обвинение, а судьи сурово смотрели на обвиняемого.

– Что вы можете сказать в свою защиту? – спросил председатель суда.

– Скажу, что вы – подлое кошачье отродье, жалкие трусы! – яростно залаял Алсид.- Если бы только я мог добраться до всех вас поодиночке…

Удар когтями по морде прервал его красноречие. Участь Алсида была решена – кот с девятью хвостами даст ему пятьдесят ударов.

Приговор было решено привести в исполнение немедленно.

Алсида вытащили из зала суда, отвели на большую площадь, посреди которой возвышался столб, и, прижав животом и мордой к столбу, крепко-накрепко привязали.

Затем появился огромный кот с девятью длинными, извивающимися хвостами; спина его была покрыта шерстью лишь наполовину. Кот занял позицию, девять хвостов свистнули в воздухе и разом опустились на спину приговоренного. Алсид завыл от боли, потом постепенно вой сменился слабыми, жалобными стонами. Вокруг на площади стояли коты всех мастей, собравшиеся посмотреть, как будут наказывать преступника, элегантные кошки переминались с лапки на лапку, выгибались и мурлыкали от удовольствия.

Когда Алсиду было нанесено пятьдесят ударов (кот с девятью хвостами, несомненно, получал плату за каждый удар и не пропустил ни одного), беднягу отвязали от столба и отпустили на свободу.

«Свобода» означала понятие чисто условное, так как Алсид, избавившись от своих палачей, оставался в городе, по существу, пленником. Здесь он не чувствовал себя в безопасности. Ни один дом не предложил ему радушно убежища. Было совершенно очевидно, что население настроено к нему враждебно.

Алсид предпринял долгий поход по узким уличкам города.

По пути ему встречалось множество котов – одни спешили по делу, другие просто прогуливались, влюбленные коты несли в лапах букеты, кошки домашние хозяйки бежали на рынок, котята направлялись в школу. Усталый, охваченный тоской, Алсид не решался больше высказывать им свое отвращение и только жался к стенам под неприязненными взглядами прохожих.

Вскоре необходимость заставила его поднять заднюю лапу.

Сразу же на него бросилась целая толпа котов, и бедный Алсид подумал, что его снова потащат в суд.

– Как вам не стыдно! – строго сказала Алсиду старая кошка в больших очках.- Где вы воспитывались? Неужели ваши родители никогда не учили вас элементарным правилам приличия?

Сконфуженный, Алсид молчал.

– Он не знает города,- вмешалась маленькая, приятная на вид кошечка.- Это иностранец. Нам следовало бы показать ему ближайшую уборную.

Слово «уборная» она произнесла с очаровательным кокетством.

Толпа котов проводила собаку до небольшой площади, посреди которой возвышалась куча опилок, окруженная деревянным забором.

– Вот здесь! – сказала маленькая кошечка.- Здесь в опилках, вы можете делать все, что угодно.

Алсид с отращением вынужден был перескочить через забор.

– Какой неотесанный тип! – сказала кошка в очках.- Совершенно не умеет себя вести.

Наш герой снова остался один, униженный, усталый, голодный, не смея, однако, проявлять свои чувства из боязни новых репрессий. Не приходилось и думать о еде, не говоря уже о лакомствах! Как прекрасен был кусок сахара, который Алсид получал от хозяина за утренним кофе – стоило лишь немного потанцевать на задних лапах! Алсид подумал о чудесном, румяном куске жаркого, украденном им несколько дней назад,- воспоминание о сочном мясе не могло изгладиться из его памяти даже после тех тумаков, которые он получил за кражу.

И все же нужно было приспосабливаться к обстоятельствам. Алсид отправился на поиски пищи.

Он добрался до улицы, где стояли ларьки кошек-торговок. Там продавали мышей в маленьких ивовых клетках; убитые мыши были подвешены целыми партиями за хвосты на веревках, натянутых над прилавком; в ларьках можно было также найти кусочки телячьих мозгов величиной с наперсток, рыбу всех сортов, картонные горшочки с молоком.

Все это отнюдь не вызывало аппетита, но Алсид был так голоден, что подошел к одной из торговок и попросил у нее рыбы.