Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон находит выход Страница 16

– Сними их, милый, – посоветовала она. – А то хлопот не оберёшься!

Паддингтон принял очень близко к сердцу слова миссис Бёрд о том, что костюм надо беречь, и, услышав, что вечером обещают снегопад, решил на всякий случай закрепить велосипедными зажимами штанины, которые были длинноваты и волочились по земле, однако после слов миссис Браун он послушно согнулся пополам и в таком виде подошёл к внушительного вида дяденьке.

– Извините, пожалуйста, – проговорил он в пол. – Я мистер Браун, но мне что-то никак не снять эти штуки. Только расстегну – они хлоп…

– Мистер Неклоп Браун! – звучно возгласил дяденька.

– Почему я Неклоп? – возмутился Паддингтон.

Он выпрямился, держа в лапах велосипедные зажимы, страшно огорчённый тем, что первый в его жизни бал начинается так неудачно. Но пока он переживал, дяденька уже выкрикнул имя мистера Крубера, а Паддингтон оказался лицом к лицу с миссис Смит-Чомли, которая встречала гостей на нижней ступеньке.

– Какая неприятность! – проговорила миссис Смит-Чомли, пытаясь весёлой улыбкой замять недоразумение. Она взяла медвежонка за лапу. – Конечно же, милый, ты никакой не клоп…

Тут она осеклась, потому что поняла: медвежонок уже начисто забыл про «клопа». Он смотрел совсем в другую сторону.

– Это мистер Чёрч, – пояснила миссис Смит-Чомли, имея в виду щеголеватого танцора, который стоял в круге света. – Он открывает танец.

Грянула музыка, и миссис Смит-Чомли опять повернулась к медвежонку.

– А ты, похоже, неплохо подготовился, – проговорила она, кивая на книжку мистера Крубера. – Если мистер Чёрч вдруг перепутает па, ему будет к кому обратиться… – Миссис Смит-Чомли вновь осеклась, и на лице её появился лёгкий испуг. – Но пока он ничего не перепутал! – крикнула она вдогонку. – Я просто пошутила. Я…

Поздно! Паддингтон уже со всех лап спешил на выручку.

– Не бойтесь, мистер Чёрч! – завопил он. – Я сейчас! Это, кажется, на сорок пятой странице!

Паддингтон выскочил в центр зала, как раз когда туда вплывали первые пары. Балетная группа Нормана и Хильды Чёрч выделывала какую-то замысловатую фигуру, и если улыбка на лице миссис Смит-Чомли казалась несколько натянутой, мистер Чёрч производил такое впечатление, будто кончики его губ приклеили к ушам.

– С дороги! – прошипел он, когда медвежонок подёргал его за рукав. – Ты испортишь полонез!

Мистер Чёрч как раз, видимо, сообразил (с некоторым опозданием), что не мешало бы добавить ещё несколько пунктов к главе о танцевальном этикете, но он не успел обратить их в слова, потому что тут случилось нечто и вовсе невообразимое.

Едва танцоры развернулись, чтобы плавным шагом отступить в конец зала, где-то в самой их гуще отчаянно задребезжал колокольчик.

От неожиданности первая пара оступилась. Остальные поналетали друг на друга, и в одно мгновение – его не хватило бы, даже чтобы построиться для кадрили, – всё смешалось в кучу.

Танцоры, застигнутые врасплох в центре круга, вообразили, что за оркестровой площадкой вспыхнул пожар, и столкнулись лбами с парами, стоявшими на краю; а те, пребывая в твёрдом убеждении, что проломился пол, в свою очередь, ринулись на зрителей, которые просто пытались разглядеть, в чём дело.

Среди всей этой сумятицы Паддингтон вдруг догадался запустить лапу в карман.

– Не волнуйтесь, мистер Чёрч! – закричал он, вытаскивая оттуда что-то круглое и блестящее. – Это просто мой будильник звонит!

Во внезапно наступившей тишине необычайно громко прозвучал голос мистера Брауна.

– Две минуты! – простонал он. – Мы пробыли здесь всего две минуты – и вот, полюбуйтесь!

В особых пояснениях никто не нуждался, поскольку остальные Брауны и так прекрасно видели, какой вокруг царит кавардак.

А Паддингтон, который выбрался из толпы, желал только одного – чтобы пол и вправду проломился и можно было незаметно скрыться с глаз.

– Ничего страшного, – проговорила Джуди, выходя ему навстречу. – Мы ведь знаем, что ты не специально.

– Спасибо, – удручённо отозвался Паддингтон. – Объяснить бы это ещё мистеру Чёрчу…

Тревожно оглянувшись через плечо, он под защитой Джуди скромно отошёл в сторонку, где стояли столики и стулья.

– Благодарю вас, я, пожалуй, пропущу следующий танец, – оповестил он, сверившись со своей книгой.

В ней, правда, не было ну ничегошеньки о том, что говорить, если ты устроил этакую катавасию, зато мистер Чёрч приводил целый список фраз, которые годились, чтобы вежливо отказаться от приглашения, и Паддингтон решил, что самое время испытать их на деле.

– Вряд ли кто теперь пригласит его, – огорчённо заметил мистер Браун, проносясь в вальсе мимо стола.

– Как обидно! – согласилась миссис Браун, заметив, что Паддингтон так и сидит один-одинёшенек, углубившись в свою книжку. – Он так старался! А теперь скучает у стенки, точно бедный сиротинушка…

Мистер Браун фыркнул.

– Вот уж на кого этот мишка не похож, так это на бедного сиротинушку, – здраво рассудил он.

И он хотел было добавить, что радоваться рано, потому что вечер ещё не кончился, но тут загремели барабаны, и все взоры обратились к оркестровой площадке: на неё вскарабкался мистер Норман Чёрч и, взяв микрофон, объявил начало состязаний.

Если не считать скандала с полонезом, всё шло как по маслу, и мистер Чёрч снова воспрянул духом.

– Я хочу, чтобы танцевали абсолютно все! – подзадоривал он. – Вас ждёт множество танцев… множество призов… а лучшая пара вечера получит Великанскую Корзину с рождественскими лакомствами…

В зале поднялась некоторая суматоха, но мистер Чёрч прекрасно справлялся со своими обязанностями распорядителя. Вскоре под его руководством все так ритмично шаркали и притоптывали, что даже Паддингтон засмотрелся, и кусок булки с мармеладом, который он принёс, чтобы скоротать время, лежал нетронутым на столе.

Гости веселились вовсю, и тут миссис Смит-Чомли заметила медвежонка, который по-прежнему сидел в сторонке.

– Идём! – позвала она. – Ты слышал, что сказал мистер Чёрч? Танцуют все!

Паддингтон встрепенулся.

– Большое спасибо, миссис Смит-Чомли! – выпалил он. – Я с удовольствием!

– О!.. – Лицо миссис Смит-Чомли разом потухло. – Я не имела в виду… то есть я… э‑э… – Она в замешательстве посмотрела на медвежонка, а потом сверилась со своей программкой. – Ну что поделаешь. Сейчас как раз будут латиноамериканские танцы, а ты ведь, кажется, оттуда и приехал.

– Угу, – кивнул Паддингтон. – Из Дремучего Перу.

Миссис Смит-Чомли нервно хихикнула.

– Боюсь, мистер Фейдерзейн не знает перуанских танцев, тем более дремучих, – попыталась пошутить она. – Но если хочешь, пойдём танцевать румбу.

– С удовольствием! – обрадовался Паддингтон. – Я такого никогда ещё не танцевал!

Он вообще любил всё новое, поэтому для сохранности поспешно засунул велосипедные зажимы в рукав, спрятал булку с мармеладом за спину, прихватил свою книжку и вскочил из‑за стола.

– Ты, я вижу, поднаторел в танцах, – заметила миссис Смит-Чомли, приняв его суматошные сборы за какое-то особенное па.

Паддингтон крепко обхватил свою даму обеими лапами.

– Я очень постараюсь ничего больше не понатворить, – пообещал он.

Заглянув за спину партнёрши, он ещё раз сверился с книжкой мистера Чёрча и вежливо осведомился:

– Вы часто бываете в этом доме?

Миссис Смит-Чомли бросила унылый взгляд на свои ноги, крепко притиснутые к полу Паддингтоновыми лапами.

– Нет, – проговорила она таким тоном, точно очень сожалела, что вообще сюда попала. – Ты не мог бы не так сильно нажимать на педали?

Паддингтон тут же вспомнил про свои зажимы.

– Нажимать на педали? – удивился он. – Но у меня даже нет велосипеда!

Миссис Смит-Чомли бросила на него очень странный взгляд.

– Лучше бы был, – проговорила она, отдуваясь, потому что изо всех сил пыталась переставлять Паддингтоновы лапы в такт музыке. – Ты бы уехал отсюда далеко-далеко…

Паддингтон уставился ей в лицо. Разговор получался какой-то глупый и совсем не походил на примеры из книжки мистера Чёрча, где дамы и кавалеры в основном обменивались любезностями на балконах, отдыхая и перекусывая.

– Зато у мистера Брауна есть мопед, – продолжил он светскую беседу. – Если угодно, он потом отвезёт вас домой.

– Очень может быть, что так и придётся сделать, – сквозь зубы процедила миссис Смит-Чомли, – если ты не перестанешь наступать мне на ноги!

Коготки у Паддингтона были довольно острые, и с каждой минутой они всё больнее впивались миссис Смит-Чомли в кожу.

Паддингтон чуть ослабил хватку на её талии и честно попробовал отцепиться.