Я и мои друзья - Александр Галкин Страница 19

— Обязательно, Гриша. Обязательно! — заверил его тот и кинулся к столику с посудой.— И как это мы сразу не вспомнили?

— А еще надо сметаны. Тогда будет вкусно,— закончил Гриша.

— Верно! Сметаны! — подхватил Проша.— Как же мы это сразу, а? Ну, будет суп! Мировой! Вот увидите!

Тем временем он достал красный стручок перца и отправил его в чугунок. Потом раздвинул занавески на полке и снял черес5 со сметаной. Обмакнув в нее палец, он облизнул его и провозгласил.

— Во, сметана, ребята!

Все, конечно, покосились на нее голодными глазами, но промолчали.

Тимуш, очевидно, изнывая от боли в пальце, не знал чем заняться и вдруг вспомнил:

— Да! Ты же обещал показать книгу? Пока суп варится, давай ее посмотрим.

Проша недовольно сморщился, укоризненно покачал головой.

— Тимуш! Разве можно на голодный желудок смотреть такие книги? Если тебе скучно, могу предложить журналы: «Огонек», «Смена», «Крокодил», «Капкан»… Все получаем! Вот, пожалуйста.

Проша притащил откуда-то целую кипу журналов и бросил на стол. Мы принялись их разглядывать. Тем временем, Проша возился у печки. Не успел я перелистать один из журналов, как он, гремя ухватом, забормотал:

— Наверное, готов. Сколько же ему вариться? Пожалуй, поспел, ребята!

Проша вытащил из печи чугунок. По комнате разлился аппетитнейший аромат. Кируш-Длиннуш так шумно потянул носом, что Тимуш не выдержав, отодвинулся от него.

Проша скомандовал:

— Давайте, уберите со стола журналы! Режьте хлеб! Ложки, ложки не забудьте!

Кируш, запамятав недавнюю размолвку, в восторге хлопнул Гришу по плечу. Тот ответил ему тем же, но Кируш только крякнул от удовольствия. В два прыжка он очутился на кухне. Проша ему подсказывал:

— Хлеб — в шкафу! Ложки — тоже!

Стол накрыли с молниеносной быстротой. Тимуш, Гриша и я расселись в ожидании обеда. У каждого из нас на лице было написано:« Эх, есть хочется! Скорей бы уж!»

Проша появился в дверях комнаты с широкой эмалированной миской. Над ней струился теплый парок. Едва он поставил миску на стол, как вое потянулись с ложками к горячему вареву.

— Минуточку! — остановил нас Проша.— А про сметану забыли? Сейчас заправим!

— Не тяни, ради бога! — простонал Гриша.— Я скоро помру с голоду!

Проша принес с кухни сметану, зачерпнул полный половник и разболтал в миске. Наш суп стал белым, как молоко.

— Ну,— выдохнул Проша.— Навались!

Никто не заставил себя ждать. Ложки почти одновременно исчезли в белесом наваре. Боясь обжечься, каждый старательно дул. Первым отправил варево в рот, конечно, Кируш. Глянув на него, я замер. Лицо у Кируша стало такое, будто он съел не ложку супа, а дегтя.

— О-ох! — вдруг выдавил он из себя и швырнул ложку на стол.

Следом за ним это же сделал Гриша. Проша с удивлением уставился на них.

— Что, а? — только и выговорил он.

— А ты попробуй, повар! — сказал Гриша.— Не пробовал еще?

Проша прихлебнул варево. Лицо его стало растерянным, даже жалким.

— Опять не вкусно! — сказал он.— Немного даже горчит…

— Не вкусно! — яростно повторил Кируш.— Не то слово! Я такого пойла за всю свою жизнь не пробовал!

— Погодите,— развел руками Проша.— Но ведь варили-то вмесю!

— А руководил кто? Ты! — заявил Тимуш.

— Только время зря потеряли!— махнул рукой Кируш, поднимаясь из-за стола.— Знал бы, не возился…

— Да-а, Проша,— протянул Гриша.— Что ни говори, а не вышло у нас с этим супом. Конечно, время жалко! Уроки еще делать надо. А уже стемнело.

— Айда по домам, братцы! — заявил Кируш.— А есть, честное слово, хочется. С утра росинки не держал!

Проша сидел за столом, понурив голову. При каждом нашем выкрике у него уши словно огнем вспыхивали. Вдруг он вскочил, схватил миску со злополучным супом и выбежал на кухню. Слышно было, как с великим шумом он опрокинул содержимое в чугун.

— Что это он, а? — удивленно спросил Кируш.

Я видел, как Проша подскочил к вешалке, нахлобучил шапку, потом подхватил чугунок и, толкнув дверь ногой, выскочил в сени…

— Наверное, поросятам пошел выливать,— предположил Гриша.

— Эх, наварили бы лучше картошки! — вздохнул Тимуш.— И с солью, да так поели бы! А то столько добра пропало…

— Постой! — вскинулся вдруг Гриша.— Как ты сказал? С солью? Ну, конечно! Про-ша! Проша-а! — закричал он, выскочив из-за стола.— Ах, шуты гороховые! Понимаете? Посолить надо было! Соли и не хватало! Про-оша!

Мы бросились за ним во двор. Но было уже поздно. Проша стоял, опустив голову, возле деревянной старой колоды, у которой теснились, аппетитно чавкая, обжигаясь, и повизгивая, поросята. Им наш суп пришелся по вкусу!

Гриша вздохнул, обнял Прошу за плечи.

— Не унывай. Все бывает! В другой раз такой суп сварим, будь здоров!

Попрощавшись, мы двинулись со двора. Хмурый и невеселый Проша провожал нас. И вдруг у самой калитки Тимуш воскликнул:

— Ребята! А как же книга? Про Африку, путешественников?

— Нет уж! — с мрачной настойчивостью подтолкнул его Кируш.— Домой! С меня хватит! В другой раз, на сытый желудок придем смотреть твою знаменитую книгу.

…Слух о наших злоключениях с супом мгновенно распространился по деревне и дошел до школы. Смеялись над нами так, хоть в подпол прыгай.

С той поры у нас в деревне, когда кто-то работает шиворот-навыворот, о нем говорят: «Не Прошкин ли это суп?»

Братишка Керкусь моложе меня на два года. И учится он двумя классами ниже: я — в пятом, а он — в третьем. Керкусь очень похож на маму: такие же черные волосы, нос прямой, на лице ни одной веснушки — чистое-чистое! Его лицу