Юлия Шаманская - Ищу скучных и грустных людей Страница 2

А что они, по большому счёту, могут сделать? Форму-то давно отменили. И ходит Маринка гордая, модная, крутая. Все девчонки счастливы, если она одарит их своим расположением. Одноклассницы наперебой стараются угодить. Вокруг Маринки всегда свита. Это самые богатые и весёлые девочки. У них какая-то своя роскошная жизнь, свои секреты. Меня эти девочки презирают. Кто для них Василиса? Скучное и серое одноклеточное, обитающее в школьном пруду среди унылых водорослей. Такие, как я, нужны только для того, чтобы оттенять красоту прелестных ярких рыбок вроде Марины и её подруг.

С такими, как я, крутые девочки общаются редко, свысока и только тогда, когда им что-нибудь нужно. А что им может быть нужно от Василисы? Я ведь даже не отличница! Учусь средненько. Будь моя воля, вообще бы не училась, не велика потеря. Но мама! Она даже из-за троек объявляет в доме траур. Вот и приходится корпеть над учебниками.

Только вспоминаю о маме, она тут как тут. Лицо недовольное, сейчас пилить начнёт.

– Василиса! Что ты копаешься? До завтра собираешься перебирать вещи? В комнате как был бардак час назад, так всё и осталось.

– Успею сегодня.

– Я бы за полчаса здесь справилась! А ты, как назло, копаешься! Кто мне будет помогать?

– Что тебе ещё нужно?

– Думала, ты ванну помоешь, – пожимает плечами мама и выходит из комнаты, не закрыв дверь.

Ощущаю прилив злобы. Только мама может меня так довести! Вскакиваю с пола и закрываю дверь, еле сдерживаясь, чтобы не хлопнуть. Я ведь ей тысячу раз говорила, чтобы закрывала дверь моей комнаты! Начинаю собирать вещи ещё медленнее. Надоело всё, злоба кипит, руки опускаются. Думала, разберу кучу и всё! Думала, погулять ещё успею! Нет, какая-то ванна ещё образовалась. Что за рабовладельческий строй? Почему я должна мыть после них ванну? Они там тоже купаются! Почему всё должна делать я? А она что будет делать? На диване сериалы смотреть? Да хоть бы и смотрела, только оставила бы всех в покое. А то носится по квартире, непонятно чем мается. И отца гоняет, и меня, как лошадь, запрягла.

А ведь есть дети, которых вообще никто ничего не заставляет делать. Даже не представляю Маринку с тряпкой! Она, скорее всего, сейчас в салоне красоты маникюр делает или сидит в кинотеатре с Лерой Борисовой и Таней Лупой. А потом пойдёт в пиццерию. Эх, жизнь!

Дверь снова открывается. Мать смотрит так, будто сейчас порвёт меня на тряпки. Что, тряпок для уборки не хватает?

– Василиса! – угрожающе шипит мама. – Иди мой ванну, я тут сама уберусь.

– Нет, спасибо, – отвечаю я сдержанно.

– Нет уж, иди! Я устала! Хочу поскорее всё закончить.

– Я против того, чтобы ты копалась в моих вещах!

У мамы заметно краснеют щёки, в глазах появляется злой блеск. Верный признак: сейчас включит сирену и начнёт голосить.

– Ладно, – сдаюсь я, пока не началось, и выхожу из комнаты.

В ванной можно включить воду и поплакать, что я и делаю. Размазываю губкой моющее средство по раковине, оплакивая свою горькую судьбу и подневольное положение. Почему нас, детей, можно обижать? Видимо, потому что мы безответные, не можем отомстить. Или можем? Ну, в принципе, ещё как можем! Идей у меня всегда достаточно. Я часто перебираю в мыслях сценарии страшной расправы над родителями, вот только мужества не хватает воплотить их в жизнь. Эх, трусиха! За это и сама себя не уважаю, и они наверняка не уважают меня за это. Например, как бы я сейчас могла отомстить маме? Вон, духи её любимые стоят. Она брызгается ими только по праздникам. Я могла бы вылить их в раковину, и тю-тю. Или лучше разбить? Тогда можно соврать, что случайно. Снова трушу! Да что она мне сделает? Расстроится только, а мне легче станет. Это будет справедливо. Мама живёт припеваючи, а я здесь слёзы проливаю!

Неуверенно протягиваю руку к пузырьку на полочке, нюхаю духи. Французские, сильно пахнут. Не жалко? Нет, не жалко! Она ведь жадничает. Я один раз брызнулась, собираясь в школу, так она заметила и раскричалась. Будет теперь знать! Красивая бутылочка у меня в руках. Одно движение, и дело сделано. Сердце колотится, как у зайца, руки трясутся. Ну давай, давай, трусиха, разжимай пальцы! Пусть и она поплачет! Это всего лишь справедливость.

Дзинь. Всё!

Как мама услышала? Уже в двери стоит.

– Василиса! Что ты натворила?!

– Прости, я не нарочно!

– Иди в комнату!

Прошмыгнула мимо мамы, зажмурившись. Не могу смотреть в её глаза. Скорее в комнату, засуну голову под подушку, и, может, не будет так стыдно.

В комнате чисто. Когда она успела сложить вещи в шкаф, расставить учебники по полкам, игрушки закинуть в корзину, стереть пыль, пропылесосить? Вот электровеник! А я за это время даже раковину не домыла.

Слышу, как мама плачет и жалуется на меня папе. Уже жалею, что разбила её духи. Зачем мне это? Иногда мама брызгала меня, только не в школу, а на прогулку или когда в гости ходили. Надо было по-другому отомстить. От этих духов теперь повсюду предательский запах. И я пропахла ими. Французские духи въедливые. Теперь она нескоро забудет.

Глава 2

Школьные будни

Овсянка – гадость! И пусть мама не думает, что вышла из положения, добавив в неё изюм и орехи. За мюсли это никак не сойдёт. Покупала раньше мюсли, вот было объедение! А потом она прочитала, что мюсли есть вредно. Почему я ни в чём не имею права голоса? Я как раб на галерах! В субботу весь день для них убиралась, пока не разбила духи. В воскресенье меня за эти духи наказали: не пустили на прогулку, а сами ушли. Приказали учить уроки. Ну так я весь день смотрела сериал про вампиров на их компьютере, а уроки не выучила принципиально.

Мама до сих пор дуется. Проходит мимо ванной, чует ещё не выветрившийся любимый аромат и громко вздыхает. Это же надо так привязаться к какой-то ароматной водице, чтобы истязать за неё собственного ребёнка!

Я тоже дуюсь. Знаю: виновата, пакость сделала, но ведь не специально! Откуда ей знать, что специально? Я сказала, что случайно уронила. Бывает! А она не верит. Вот я и дуюсь. Несправедливо это!

День сегодня ничего себе, солнечный. В лужах уже плещутся воробьи. Останавливаюсь, смотрю, как смешно топорщатся серые пёрышки. И я в луже отражаюсь верх ногами, в своём скучном коричневом пуховике, серой шапке с помпоном и тёплых сапогах на «тракторной» подошве. Ещё и рюкзак детский за плечами, для осанки. Смотреть противно! Прибавить ещё брекеты, и получится вылитая уродина-неудачница из американской комедии про подростков. Хорошо, что с зубами у меня порядок, а то б родители поставили и брекеты – с них станется.

Вот и школа. Чем ближе здание, тем медленнее шаг. Ненавижу её! Ещё минимум год мне в ней учиться! Плюс целая весна. Иду как на каторгу, а что поделать? За школой – обычная тусовка, курят старшеклассники. И конечно, с ними наша Маринка. Такая куколка – засмотришься. Прямо Барби! Мама покупала мне в детстве много кукол Барби. Я любовалась ими и хотела быть похожей на этих неземных созданий. Длиннющие стройные ноги, чуть прикрытые шортиками или мини-юбкой. А если куколка в вечернем наряде до пят, то ноги обязательно видны из глубочайшего разреза. Красивый плоский живот всегда выглядывает из-под короткого топа. Ноги всегда с вытянутыми носками, потому что Барби ходят исключительно на каблуках. Я на своей «тракторной» подошве совершенно не Барби, ни малейшего намёка. Ещё у Барби великолепные волосы. В большинстве случаев пшеничные, но бывают и лилово-чёрные или ярко-красные, то есть обязательно окрашенные. Барби не станет ходить с русой косичкой, как Василиса. Она покрасит и разгладит волосы утюжком, щедро опрыскает их лаком, как Марина.

Маринка на погоду не взирает. Даже в гололёд носила гигантский каблук – как только ноги не переломала? А сегодня нарядилась совсем по-весеннему. Несмотря на довольно неприятный пронзительный ветерок, на ней короткая юбочка, тонкие колготки, кожаная курточка и сапожки-«чулки» на шпильках.

Медленно прохожу мимо, завистливо взирая на то, как Марина достаёт длинную тонкую сигарету и надменно интересуется у старшеклассников, не будет ли у них огонька. Парни облепили её, как пчелы – медовые соты, предлагая свои зажигалки. Вот кто умеет быть кумиром для всех! С Маринкой вся школа здоровается, а она отвечает выборочно. Я пыталась много раз, но она мне ни разу не ответила. Конечно, я для неё кто? Водоросль, планктон. И во всём виноваты родители!

Эх, да ладно.

– Василисочка, привет!

Возле школы меня радостно встречает подруга, Клавка.

– Привет, – нехотя отвечаю.

– Что-то ты грустная! Случилось что?

– Да опять родители!

– Что они натворили?

– Замучили уборкой. Я разозлилась и мамины духи разбила. В результате меня наказали.

– А зачем ты их разбила?

– Я же сказала! Разозлилась!

– Чего ты на меня-то кричишь? – обиженно складывает губы Клавка.

– Прости, всё ещё злюсь.

– Ладно, проехали! Я твоего Виталика видела.

Виталик – старшеклассник, по которому я сохну уже два месяца. Но он, разумеется, даже не знает, как меня зовут.