Странник Тим, или Детективное агентство «Агата» - Оксана Петровна Силаева Страница 31

– А что я должен заметить? – Крендель внимательно разглядывал фотографию. – Могу только сказать, что хозяин был очень аккуратный, на столе полный порядок.

– А где чашка?

– Какая чашка?

– Матильда сказала, что принесла хозяину чай и больше не заходила к нему, а после обнаружения тела в комнате ничего не трогали и не убирали. Но самое интересное – откуда в коридоре появилось прóклятое кресло и куда делся сломанный стул? Ты же видел, сегодня там не было ничего, кроме ковровой дорожки. Повариха уверяет, что там никогда ничего не стояло. И это тоже лишний раз подтверждает мою версию, что преступник хотел представить смерть Белачеу как обычный сердечный приступ. Ещё вопрос: кто сломал ножку стула, вынудив Фредерика поменять его на кресло?

– Может, он сам всё это сделал?

– Зачем тогда придумывать странную историю со сломанным стулом? Он мог просто поставить кресло к столу и не признаваться в этом, – убеждённо возразил Тимур.

– А ты не допускаешь мысли, что у убийцы был сообщник? Например, хозяин музея, больно он радуется всей этой истории, – презрительно сморщился Крендель.

– Допускаю. – Тимур, вздохнув, забарабанил пальцами по столу. – Тогда вся моя версия рушится. Мне нужно вернуться в дом Белачеу. Ты со мной?

– Поздно уже, может быть, перенесём на завтра? – Крендель потянулся, выпустив когти, и громко зевнул.

– На завтра так на завтра, – неожиданно покладисто согласился Тим. – А я пока ещё подумаю.

– Что это? – спросил Тимур, спустившись утром на кухню. На столе лежал плотный коричневый конверт.

– Приходил посыльный от нотариуса, – грустно ответил сидящий напротив Крендель. – Господин Фонтекрю умер. Он просил нотариуса после его смерти передать тебе это письмо.

Несколько минут Тимур смотрел на коричневый прямоугольник, в памяти всплыл маленький сухонький старичок, похожий на взъерошенного воробья. Надорвав край конверта, он достал сложенный вдвое листок:

«Дорогой странник Тимур! Я искренне рад, что моя любимая Грета находится у Вас, и умираю со спокойной душой. Берегите её. Грета прекраснейшее создание, за всю жизнь я не встретил ничего удивительнее. День, когда она попала в сачок, был самым трагичным для неё – жизнь в неволе, пусть даже самой благополучной, никогда не заменит её прекрасный мир, в котором она жила раньше. Но Грете посчастливилось попасть в нашу семью, и мы всегда старались сделать всё, чтобы облегчить её страдания. Теперь она Ваша, и я уверен, что Вы для неё сделаете то же самое.

С уважением, Ф. Фонтекрю

P. S. Я забыл передать Вам паспорт на владение Гретой. Отправляю его вместе с письмом. Удачи Вам, маленький странник».

Тимур почувствовал, как перехватило горло от подступивших слёз

– Бедный старик. – Растроганный Крендель печально вздохнул. – Мне он очень нравился.

Тимур кивнул и достал из конверта плотный кусочек картона.

– Я вернусь наверх. – Тимуру вдруг захотелось побыть одному.

– А завтрак?

– Не хочется.

Крендель проводил его взглядом.

– Бедный мальчик, он всё принимает так близко к сердцу.

Тимур снял аквариум с полки и поставил на стол.

– Привет, Грета! – Он открыл крышку и осторожно капнул нектар на стенку. – Господин Фонтекрю передавал тебе привет.

За то время, что Грета жила с ним, Тимур привязался к этой невидимой красавице и часто разговаривал с ней. Ему даже стало казаться, что она не только его слышит, но и наблюдает за ним. Поначалу Тим пользовался зеркалом, чтобы случайно не задеть бабочку и не навредить ей, но со временем он каким-то необъяснимым образом стал определять, где она находится.

– Грета, – позвал Тимур и осторожно опустил руку в аквариум. Несколько секунд ничего не происходило, потом он почувствовал, как Грета лапками обхватила его палец. – Сейчас я тебя выпущу, – медленно выговаривая слова, сказал Тимур. – Ты сможешь полетать, но я очень тебя прошу потом вернуться в аквариум. Я тебя не вижу и могу случайно нанести тебе вред. Ты же умница, Грета, и всё понимаешь.

Тимур осторожно вытащил руку из аквариума и поднял над головой. Ему показалось, что он почувствовал лёгкое колебание воздуха от взмаха крыльев.

– Когда я вернусь, пожалуйста, будь в аквариуме. – Тимур направился к двери и, весело перескакивая через ступени, спустился вниз.

– Тим, что это ты сияешь? – удивился резкой смене настроения Крендель.

– Да так, хорошо!

Весь завтрак Тимур думал лишь о том, не сделал ли он глупость, отпустив Грету. Вдруг и он, и Фонтекрю ошибаются и бабочка – лишь обычное насекомое? Тогда нет гарантии, что, вернувшись, он случайно не раздавит её.

– Грета, – тихо позвал он, открывая дверь в кабинет. – Ты где?

Сердце тревожно билось, с каждым шагом он ожидал услышать хруст раздавленной бабочки. Вспотевшими руками достал зеркало и, поймав солнечного зайчика, направил его в аквариум. Грета, сложив крылья, сидела на кончике коряги и смотрела на Тимура огромными круглыми глазами.

– Умница, – с облегчением вздохнул он. – Какая же ты умница!

– Что у вас здесь происходит? – с любопытством заглянул в кабинет Крендель.

– Ничего, – рассмеялся Тимур.

– Для «ничего» у тебя слишком радостный вид.

В доме Белачеу их встретили совсем не так приветливо, как в прошлый раз.

– Извините, но я не могу с вами разговаривать. Полиция запретила, – сообщила Елизавета Петровна, приоткрыв дверь.

– У нас только несколько вопросов. Мы очень просим помочь. Вы же добрая, умная женщина, а нам так нужна помощь. Ради вашего хозяина! Мы должны найти настоящего убийцу. Вы же не верите, что академика убил Фредерик? – включил всё своё обаяние Крендель.

– Если только на минутку, – не смогла устоять повариха. – Подождите меня в кафе напротив. Я минут через десять освобожусь.

Она действительно появилась очень быстро, они даже не успели выпить по чашечке какао.

– Я вас слушаю. – Елизавета Петровна уселась на стул, тот жалобно скрипнул под её весом.

– Так вы утверждаете, что всё своё имущество Белачеу завещал Фредерику? – начал разговор Тимур.

– Да, но он не мог, поверьте мне! – Елизавета Петровна вытерла повлажневшие глаза. – Мальчик вырос у нас в доме, всё время пропадал у меня на кухне. Хозяину некогда, то симпозиумы, то заседания, а малышу ласка нужна, забота. Прибежит, бывало, ко мне, заберётся на стул и говорит: «Лиза Петровна, я тебе помогу, ты устатая!» Не мог он! Фредерик связался с нехорошей компанией, вот они и сбивают его с толку. А сам он и мухи не обидит. – Повариха заплакала, утирая слёзы кружевным платочком.

– Мы вам верим, – заверил её Крендель, – поэтому и хотим разобраться.

– Елизавета Петровна, вы