Глашенька и Машенька. Ну очень страшные сказки - Александр Мансуров Страница 7

Ковёр-самолёт сделал круг и приземлился на главную площадь напротив большого красивого дворца с колоннами.

Девочки сошли на землю. Огляделись. Никого не видно, никто их не встречает. Что делать, куда идти?! Не понятно.

Решили — во дворец. Во-первых, всем известно, что принцы живут во дворцах, а во-вторых, не зря же их ковёр к нему привёз.

Поднялись на крылечко, двери разукрашенные и огромные — голову приходится задирать, чтоб увидеть, где они наверху заканчиваются.

Потянули вдвоём, с трудом створку приоткрыли. Внутрь проскользнули. Смотрят — зал большой. Богатств и украшений всяких видимо-невидимо. И опять никого. Только в центре на постаменте книга какая-то лежит. А к ней прямо от входа ковровая дорожка тянется. Ну книга и книга. Они ведь не в библиотеку пришли, а к принцу в гости…

Машенька как закричит:

— ПРИИИНЦ!

Глаша от неожиданности аж на месте подскочила.

— Ты чего орёшь! — возмутилась она.

— Принца зову. Чего он нас не встречает.

— Напугала меня. Предупреждать надо!

— Ну прости, Глаша. Давай вместе покричим.

Стали девочки вместе принца звать. Кричали, по залу ходили, искали. Никто не выходит, не откликается. Пусто! Решили тогда девочки посмотреть, что за книга. Подошли ближе. Книга толстая, старая и раскрытая. А в ней что-то написано.

Стала Глаша читать. А там что-то навроде списка желаний. Только желалие не для себя, а для кого-то, и все они какие-то злые, недобрые. Кто-то кому-то желает, чтоб суп испортился. Кто-то чтоб ребёнок чужой заболел, а кто-то, чтоб у кого-то всё лицо прыщами покрылось.

— Плохая книга, — заключила Глашенька, прочитав вслух очередное злое пожелание.

— А давай что-нибудь хорошее напишем! — предложила Машенька.

— Давай. А что?

Маша подошла к книге, взяла лежащий рядом карандаш и принялась старательно выводить в книге буквы. От усердия даже губу закусила. Глаша сзади стоит, через плечо заглядывает.

— ЖЫЛАЮ ГЛАШИ КАМФЕТУ — прочитала она вслух. И только Маша точку поставила, у Глашеньки и правда в руке конфета появилась.

— Ого, — девочка развернула фантик, разломила конфетку напополам. Одну часть сестрёнке дала, вторую сама съела.

— Вкусно, — сказала Машенька.

— Ага. Только ты неуч, конечно. Столько ошибок наделала. КАМФЕТУ…,

— Спасибо бы сказала, — обиделась Машенька.

— За что? Могла бы пакет пожелать, а ты одну всего попросила. Пожалела!

— И ничего не пожалела, — сказала Машенька, всё больше обижаясь.

— Пожалела, пожалела! Жадина-говядина! А ещё неуч!

— Ах, так! — Машенька топнула ножкой, подошла к книге, снова взяла карандаш и принялась старательно что-то писать.

Как только закончила, над головой Глашеньки появилось ведро, оно резко перевернулось, и на девочку обрушился поток воды.

— Ты что наделала!

— Будешь знать, как обзываться!

— Ну я тебе.

И Глаша сама шагнула к книге. Оттолкнув сестру, начала быстро и зло писать.

Как только закончила, Маша ойкнула, над ней также ведро появилось.

— Повторюшка! — успела крикнуть младшая сестрёнка, а в следующий миг ведро перевернулось, но вместо воды на Машеньку хлынула жидкая грязь. Та самая, которая появляется на улице после дождя…

Нужно сказать, что Машенька очень не любила грязь. Любую. Особенно не нравилась ей грязная одежда. Это Глаша могла несколько дней ходить в испачканном платье, и ничего. А Машенька чуть что, сразу бежала переодеваться. А тут такое. Грязная с ног до головы, запасной одежды нет. Помыться негде. А ведь надо с принцем встречаться…

— Что ты наделала! — крикнула Маша, разглядывая себя. Не сдержалась, заплакала, лицо руками закрыла и побежала прочь. Глаша хмурилась какое-то время, а потом стыдно ей стало. Поняла, что натворила. Написала в книге пожелания, чтоб Маша снова чистой стала. Только поздно. Убежала уже Машенька из дворца. Где её теперь искать?!

Кинулась Глаша следом. Бежит, сестру зовёт. Город пуст, никого нет. Голос от домов отражается, эхо по улицам гуляет. Она сперва думала, что это Маша отвечает. Бежала на звук и снова звала. А ответ вроде и рядом, а всё удаляется. Лишь потом девочка догадалась — эхо это… Да вот беда, отошла она далеко от дворца, много улиц и перекрёстков миновала. Заблудилась. Куда идти, как ко дворцу вернуться? Что вообще делать?

А вдруг город не просто волшебный, а ещё и заколдованный. Кто в него попал, заблудился и пропал? И теперь никогда ей дорогу назад не найти. Будет вечно блуждать по пустым улицам. Не вернётся домой. Не увидит больше ни папу, ни маму, ни Машу. Ни подружек, ни кукол своих.

Села Глашенька на крылечко ближайшего дома и расплакалась.

Сидит ревёт. Слёзы по щекам катятся, носом шмыгает. Но долго поплакать не получилось. Донёсся до неё звук шагов. По боковому проулку идёт кто-то, приближается. И бормочет что-то себе под нос. А что- не разобрать. Но звучит страшновато. Испугалась Глашенька. Вскочила с места, за угол дома забежала, притаилась. Осторожно выглядывает.

Глядит, а на том месте, где она только что сидела, стоит мужчина. Высокий, красивый, в белом костюме. Ну точно принц. Глашенька осмелела, вышла из своего укрытия. Пошла к нему.

— Здравствуйте, — поздоровалась издалека.

Он повернулся. Тоже поздоровался. Стоит на Глашу смотрит.

— Вы принц? — спрашивает его девочка.

— Принц? — он на мгновенье удивился. — А, да. Конечно принц. Самый принцевый принц.

Но Глашенька поняла — он её обманывает! Остановилась. Думает, что делать. Бежать?!

А мужчина улыбается, руки протягивает. К себе зовёт.

— Ну что же ты, — говорит, — Я так давно мечтал с тобой познакомиться… Иди скорей ко мне. У меня для тебя подарок есть…

От этих слов Глашенька попятилась. Ясно-понятно. Не принц это никакой. Что-то он дурное замышляет.

Увидел незнакомец, что девочка ему не верит, и сам к ней шагнул. Улыбка исчезла, лицо стало злым, а глаза страшными-страшными!

Глаша развернулась и бежать. А он за ней. И не бежит вовсе, а словно зверь какой, огромными прыжками несётся. Вот-вот нагонит. Схватит…

Вдруг из боковой улицы ковёр-самолёт вылетел, а на нём Машенька сидит.

— Глашка, прыгай!

Подлетел ковёр поближе, Глаша на него вскочила. Маша ей забраться помогла. Сестру обняла. Ковёр ввысь рванул. Незнакомец следом прыгнул, хотел ухватиться за край, да промахнулся. Покатился кубарем по мостовой. Но ловко вскочил, голову задрал и руки к девочкам вверх потянул. И стали руки расти, удлиняться, а ковёр, наоборот, на месте замер. Не двигается. Не летит дальше. Держит его что-то. Сила колдовская, невидимая.

— Колдун, — выдохнула Глашенька испуганно. А Маша вдруг разозлилась. Стащила с ноги туфлю, вскочила, да как запустит ей, и прямо в лоб ему попала. Он от неожиданности колдовать перестал и даже на попу шмякнулся. Сидит, головой трясёт, в себя прийти пытается.

— Я