Мальчик, птица и гробовщик - Матильда Вудс Страница 14

Поглядев на все эти чудеса, Гио стал думать, как же назвать эту гору, на которую он только что взобрался. Но Гио не успел ничего придумать. Внезапно послышался шепот ветра, и в этом шепоте он услышал: «Изола».

– Изола? – переспросил Гио. – Да, это и есть ее имя. Именно так я и назову свою гору.

Сорвав рубиновый цветок в качестве доказательства, Гио спустился в скучный мир и начал рассказывать всем буквально на каждом шагу о чудесной горе, которую он нашел. Но даже при виде рубинового цветка никто не верил ни единому его слову.

– Это невозможно, – говорили мужчины, услышав о последнем путешествии Гио.

– Быть такого не может, – соглашались женщины, когда мужья пересказывали им услышанное.

– Нет, это возможно! – кричал Гио, когда его называли лжецом. – Все это действительно существует! – выкрикивал он в толпу собравшихся. – Клянусь, это правда. Вот, смотрите. Взгляните на карту. – Гио бросал кусок пергамента и указывал на крестик посередине. – Она здесь. Это и есть волшебная гора Изола.

Большинство все равно не верили ни единому слову Гио.

– Бред сумасшедшего, – согласно кивали они.

Но нашлось несколько человек, которые посмотрели на карту и задумались: а что, если все чудеса, о которых рассказывал Гио, не выдумка? Возможно, они существуют взаправду. Так что спустя месяц, после того как Гио обнаружил гору Изола, небольшая группка мужчин, вооруженных картой, отправилась на поиски этой волшебной горы.

Дочитав до конца первую главу, Альберто закрыл книгу и снял очки.

– А можешь почитать еще немного? – спросил Тито. Все это время он сидел не шелохнувшись, как и Фиа. Она так внимательно слушала, что даже подпалила перья на хвосте.

– Только не сейчас, Тито. Я очень устал.

– Тогда завтра?

– Хорошо. Завтра я прочитаю следующую главу.

– А послезавтра? – спросил Тито, помогая Альберто ставить книгу обратно на полку. – Ты прочитаешь нам еще одну главу?

– Каждый вечер я буду читать по одной главе. И так до тех пор, пока мы не закончим всю книгу. А сейчас, Тито Бонито, всем нам пора спать.

* * *

– Похоже, Альберто протапливает весь дом, – сказала Клара, выглядывая из окна. Она проснулась от громкого звука, с которым гигантская скумбрия шлепнулась на крышу, сбив несколько черепиц. Не в состоянии заснуть снова, она стала следить за дорогой, выискивая повод для сплетни. – Только взгляни на это. – Над домом гробовщика поднимались четыре столбика дыма.

Роза проснулась, чтобы взглянуть на ту же скумбрию, которая врезалась в крышу, и тут же поспешила к окну.

– Почему он затопил все печки, как ты думаешь? – прошептала она.

– Может, замерз или… – тут Клара охнула, и ее глаза расширились от ужаса. – О нет! – воскликнула она.

– В чем дело? – спросила Роза.

– А ты не думаешь…

– Что не думаю? – как обычно, Роза не поспевала за мыслями старшей сестры.

– А вдруг он начал сжигать тела? Как ты считаешь?

Роза охнула даже громче Клары. А потом высунулась наружу и провела весь остаток ночи, высматривая, что же такое делает гробовщик.

Человек, который украл три яблока

Тито жил в доме Альберто уже две недели, когда они наконец закончили каркас гроба мэра и приступили к работе над первой группой херувимов, которые должны были украшать крышку.

– Отлично, Тито, – заметил Альберто, наблюдая за тем, как мальчик вырезает перышки в деревянном крыле херувима. Маленькие пальчики Тито прекрасно справлялись с этой задачей. Но дело было не только в этом. У Тито от рождения был талант к обработке древесины. Будто его сердце знало, какую ей придать форму, а руки просто выполняли свою работу. Даже Антонио, родной сын Альберто, не мог так обрабатывать древесину. – Мне кажется, из тебя бы также вышел замечательный кузнец. Не хочешь поучиться у старого мастера Луки в кузнице?

При этих словах рука Тито соскользнула, и через правую щеку херувима прошла глубокая царапина.

– Не бойся, – сказал Альберто, увидев, как задрожали руки мальчика. – Я просто предложил. Никто не заставляет тебя идти туда, куда не хочется.

Дрожь в руках Тито постепенно прекратилась. Он поднял глаза от гроба и сказал:

– Я бы лучше остался здесь.

– Ты уверен? – спросил Альберто. – На свете столько всего удивительного! – Он жестом указал в сторону окна и лежавшего за ним огромного мира.

Тито покачал головой и снова сосредоточился на гробе мэра. Он покрепче ухватил инструмент и принялся вырезать следующее перышко на резном крыле херувима.

Альберто продолжил работать над своим херувимом, но не спускал глаз с Тито. Несмотря на то что гробовщик ухаживал за мальчиком уже несколько недель, он по-прежнему мало что знал о нем. Тито был как пазл, который ему отчаянно хотелось собрать. Но как его сложить, когда столько кусочков недостает? Надеясь сегодня отыскать один из них, Альберто осторожно задал мальчику еще один вопрос:

– Тито, почему ты не хочешь выходить из дома? Ты чего-то боишься? Пожалуйста, – попросил Альберто, когда мальчик ничего не ответил. – Прошу тебя, расскажи мне правду. Возможно, я сумею помочь.

Тито поднял глаза от гроба и внимательно посмотрел на Альберто. Увидев что-то, что ему понравилось, он сказал:

– Я не хочу выходить, потому что меня могут увидеть.

– Но кто? – спросил Альберто.

– Кто угодно.

– И что в этом плохого?

Тито помедлил мгновение, словно не желая отвечать. Но потом решился.

– Люди всегда болтают о том, что видят, и если они будут говорить обо мне, то он может услышать. И тогда придет, чтобы забрать меня.

– Он? – переспросил Альберто. – Кто он?

– Мой отец.

Альберто охнул.

– Ты никогда не рассказывал мне о своем отце, Тито. Я должен связаться с ним и сообщить ему, что с тобой все в порядке.

– Нет, не делай этого! – От страха глаза Тито стали просто огромными. – Ему нельзя знать, что я здесь.

– Но почему? Что такого ужасного в твоем отце?

Глаза Тито заметались по комнате. Он посмотрел на пыльную крышу, потом на пустой гроб и на пилы пяти разных размеров, которые висели на стене. Наконец его взгляд вернулся к Альберто.

– Все, – тихо сказал он. – Поэтому мы сбежали.

– С севера? – спросил Альберто.

Тито кивнул.

– Мы с мамой приехали с той стороны гор: сели в поезд, потом выходили на каждой станции и пытались жить там. Но где