Юлия Андреева - Айседора Дункан. Жрица любви и танца Страница 10

Для гордой, амбициозной Дункан подобная перемена более чем обидна, ведь буквально вчера ее окружала блистательная публика, за чашечкой кофе в гостиной обсуждали «Афродиту» Пьера Луиса… Все было так замечательно и возвышенно, если не учитывать самого факта, что небольшую сцену, отгороженную от основной гостиной статуями амуров, почти полностью занял утыканный алыми розами, точно жертвенник, трельяж. Возле этой горы цветов было ни подпрыгнуть, ни сделать мах ногой, там вообще негде было танцевать. Весь танец Айседора страдала, вынужденная ютиться на узком пяточке и не имея возможности продвинуться хотя бы в сторону зала, так как в этом случае она в буквальном смысле слова натыкалась на зрителей.

В общем, выступление было кошмаром, а оплата… на следующий день Греффюль прислала ей записку, в которой как раз и сообщала, что деньги за выступление госпожа Дункам может забрать в лакейской. Если бы у семьи Дункан были средства к существованию, она бы гордо отказалась от этого гонорара, но… много денег у них не было никогда, и, сдержав первый порыв гнева, вчерашняя богиня танца была вынуждена пешком тащиться через весь Париж, дабы получить свой заработок. Но все это случится еще не скоро.

Пройдет время, Айседоре станут платить высокие гонорары, у нее будут брать интервью, на нее станут смотреть, как на редкое явление, и при этом ее мысли и идеи, ее благородные порывы и щедрые предложения принципиально станут игнорировать, не замечать, обходить стороной. Неоднократно ее будут пытаться купить, но понять… Бедная, бедная Айседора – твое время еще не пришло. Что же до Элизабет Греффюль, она была известна, как весьма щедрый меценат, помогающий многим деятелям искусства своего времени. Кроме того, ее сиятельство вращалась в высшем обществе, была близкой подругой великой княгини Марии Павловны, среди гостей в доме Греффюль неоднократно появлялся великий князь Павел Александрович, во многом она способствовала успеху Дягилевского Русского балета в Париже. Красотой и остроумием графини восхищался Марсель Пруст, который еще только напишет в 1913 году роман «В поисках утраченного времени», для которого Элизабет послужит прообразом герцогини де Германт. В общем, с такими людьми было полезно общаться, их же нрав и привычки приходилось терпеть.

Жизнь на грани

Тем не менее Айседора завела полезные знакомства, обеспечивающие ей редкие приглашения в богатые дома. В то время Ньюпорт имел славу модного курорта, куда в сезон съезжались отдыхающие, и на берегу моря было не протолкнуться между дамами, одетыми во все черное, и господами, облаченными исключительно в полосатые костюмы. Но если мужские пляжные одежды не отличались разнообразием, то женские «купальники» радовали взгляд безумным разнообразием фасонов, впрочем, юбки ниже колен, корсеты, чулки и купальные туфли всех оттенков черного. Выходя из воды, купальщики отдыхали на солнышке, потягивая прохладительные напитки и суша на себе вымокшие в море купальные костюмы, после чего переодевались в специальных помещениях, дабы из черного и полосатого перебраться в светлое и легкое, головы дам украшали изящные шляпки всевозможных цветов и фасонов, над шляпками вздымались, легкие, точно облачка, кружевные зонтики.

Во время сезона танцовщики, певцы, целый день просиживающие на набережных и в парках уличные художники и прочая артистическая братия получали возможность немного заработать, чем воспользовалась и наша героиня. Одно плохо, если вначале Айседора полагала, что место, которое просто притягивает рафинированную публику, позволит ей отыскать единомышленников, то после нескольких неудачных попыток она поняла, что ищет не там. Кто же говорит о серьезных делах на отдыхе? Актеры, певцы, танцоры, съезжающиеся на сезон в Ньюпорт, были не более чем красивыми игрушками, никто не интересовался ими всерьез, да и они сами не считали возможным сидеть в кафе, рассуждая о высоком.

«Мы опять ошиблись, выбирая Нью-Йорк и Ньюпорт. Америка не готова принять мой танец, – расхаживая по комнате, Айседора старалась говорить медленно, подбирая правильные слова. – Что может дать переезд из города в город – здесь те же люди. И плевать, что в Америке собрана богатейшая палитра самых разных национальностей, плевать, что сюда приезжали и будут приезжать гении и виртуозы. Если на этой почве что-нибудь когда-нибудь и произрастет, это будет, ой, как не скоро. Во всяком случае, мы не можем ждать. Я не могу ждать».

Айседора ставила вопрос и ждала, когда слушатели сами дадут ей ответ – рецепт, как наконец выбраться из преследовавшей их семью нищеты и начать заниматься настоящим делом, прославиться, заявить о себе.

Ответ был очевиден, но пугал настолько, что из всей семьи произнести его могла одна только Айседора. Если Америка не готова принять ее прогрессивный танец, нужно ехать в Европу. Вот где настоящие, не скованные предрассудками умы, вот где свобода.

Вернувшись в Нью-Йорк, Айседора не находила себе места, потому что одно дело переехать в другой город и совсем иное – в иную страну. В случае с Айседорой ситуация действительно пиковая, ведь за ней следовала вся ее семья…

Девушка плохо спала, видя во сне кошмарный переезд и то, как она вновь остается без гроша и братья, сестры, мама сидят на сундучках и узлах, жалостливо заглядывая ей в глаза, а она… Много раз Айседора просыпалась от собственных слез. Да, она могла перетерпеть голод и нищету, могла жить, где придется… но мама… но…

Днем в мастерской не поспишь, не поработаешь, даже не почитаешь, потому что весь день помещение арендовано какими-то декламаторами, певцами, брр… Несчастная мама вынуждена покидать теплый дом и бродить неведомо где. Если молодым тяжело, то каково ей? Иной раз дождь стеной, ледяной ветер, лужи под ногами. Хорошо, конечно, забраться в теплое кафе, но, если бы у них были деньги на кафе, разве стали бы они сдавать мастерскую?

Первой заговорила о необходимости переехать на новое место до этого тихо, безропотно сносящая трудности Елизавета. В Нью-Йорке она открыла школу танцев, и с некоторого времени дела пошли. Теперь, кроме детских групп, у нее были взрослые ученики и ученицы, которым она преподавала светские танцы. Поэтому Елизавета объявила семье о том, что для нее, как для известной в городе преподавательницы танцев, непростительно ютиться в какой-то сомнительной мастерской, куда и пригласить-то никого нельзя. Смешно сказать – они снимают ателье, сдавая его другим людям, а она вынуждена бегать по урокам и так же арендовывать помещение для дополнительных занятий.

Нужен такой дом, куда к ней или любому члену семьи могли бы зайти их знакомые, идеально подходит гостиница «Виндзор», пользующаяся доброй славой.

«Конечно, если мы снимем две большие комнаты на первом этаже, это будет стоить весьма и весьма недешево – целых 90 долларов в неделю, но за эти деньги гостиница предоставит нам завтрак. Кроме того, проводя занятие в одном помещении, мы можем переходить в другое или даже сидеть в уютных креслах в большом гостиничном холле».

Елизавета посмотрела обе комнаты, сочтя их идеальными для занятий танцами и более чем подходящими для жизни. Говоря об удобных креслах, она косилась в сторону простуженной после недавней прогулки Доры, о которой следовало позаботиться в первую очередь. Но целых 90 долларов! Несмотря на то что сумма выглядела неподъемной, прогулявшись до «Виндзора» все вместе и взвесив «за» и «против», семейство Дункан пришло к выводу, что это выход из положения хотя бы на холодное время.

Августин репетировал роль Ромео в небольшом театре, его труппа собиралась на очередные гастроли, так что гостиница его пока не интересовала. Раймонд днем удалялся в библиотеку, где читал или писал рассказы или статьи, так что Айседора и Елизавета решили, что соберут много учеников и будут все время эксплуатировать вторую комнату, чтобы оплатить ужасный счет.

Но, как назло, желающих заниматься танцами с каждым днем становилось все меньше и меньше, и семейство Дункан продолжало сидеть в дорогой гостинице, не находя себе применения и не понимая, откуда, в конце концов, свалятся деньги, которыми они оплатят свой кров. Самое неприятное, что просто съехать, не заплатив, как это они частенько проделывали в частных домах, на этот раз бы не получилось, так как здесь их хорошо знали и хозяева гостиницы непременно вызвали бы полицию. Что делать?

«Единственное, что нас может спасти, это пожар гостиницы!» – в отчаянии ляпнула Айседора, и на следующий день гостиница «Виндзор» сгорела вместе с несколькими не успевшими выбраться из своих номеров гостями и почти всеми вещами семьи Дункан. По счастью, находящаяся в это время дома Елизавета успела вывести из пылающего здания всех своих учеников, с которыми в то время занималась. Спокойным голосом она велела напуганным малышам взяться за руки и выходить из гостиницы парами.