Игорь Максимычев - ПАДЕНИЕ БЕРЛИНСКОЙ СТЕНЫ Страница 10

Развал Советского Союза через год после присоединения ГДР к ФРГ на условиях, сформулированных Западом, вряд ли можно считать случайностью. Восстановление единой Германии шло рука об руку с глубочайшим кризисом Советского Союза, а затем России; «новая» ФРГ, выступив одним из инициаторов расширения НАТО на Восток, внесла свой вклад в сохранение кризисного состояния отношений между Россией и Западом. Знать, что на самом деле происходило в эти переломные годы, необходимо хотя бы для того, чтобы сознательно и без очень грубых ошибок строить будущее независимой и суверенной России. 20 лет – это довольно много времени. Наверное, пора уже разобраться в том, почему столь бездарно были сданы позиции мировой державы, завоеванные Советским Союзом невообразимо дорогой ценой.

Человеческая память – вещь капризная. Иногда она здорово подводит, если полагаться только на нее. В 2008 году «Литературная газета» опубликовала воспоминания о Пражской весне В. Большакова, посетившего Прагу в августе 1968 года в качестве корреспондента «Комсомольской правды». Очевидец Большаков засвидетельствовал: «Параллельно немецкой колонне по второму автобану в первый день операции «Влтава» входила колонна Советской группы войск[20]. […] Немцы поступили совершенно иначе. Их колонна тоже остановилась. От нее отделился бронетранспортер с громкоговорителем, и оттуда послышалось: «Ахтунг! Ахтунг! Немедленно разобрать баррикаду!» На свист и проклятия, прозвучавшие в ответ, из бронетранспортера дали очередь поверх голов толпы. Из репродуктора предупредили, что следующая очередь будет дана уже по толпе. Баррикаду разобрали мгновенно, и немецкая колонна двинулась дальше. Немцы мыслили логично. Военная операция означает соответствующие действия. Но в штабе объединенного командования операции «Влтава» эту логику не оценили, и войска ГДР из Чехословакии вывели. Во избежание неприятных ассоциаций»[21]. Не правда ли, яркий и запоминающийся эпизод, оживляющий повествование? Но совершенно законно возникает вопрос, с какой целью автор выставляет на поругание ГДР, уподобляя ее гитлеровской Германии, оккупировавшей Чехословакию в марте 1939 года? Ведь главный изъян указанного пассажа воспоминаний В. Большакова состоит в том, что Национальная народная армия ГДР не участвовала во вводе войск Варшавского договора в Чехословакию – ни в 1968 году, ни позже, никогда.

В следующем номере «Литературной газеты» была предложена несколько подправленная версия указанного момента. В статье А. Фурсова на ту же тему говорилось: «В отличие от них [советских солдат, которые вели себя сдержанно] представители других стран, испытывавшие к чехам давние «братские» чувства и уважавшие «орднунг», пресекали провокации огнем на поражение, и местное население это быстро уяснило. Кстати, именно эта «братская любовь» стала причиной, по которой советское руководство отказалось от ввода в ЧССР уже приготовленных Ульбрихтом пяти дивизий»[22]. Даже признавая, что солдат ГДР в Чехословакии не было, автор не может удержаться от выпада в адрес восточногерманской республики. Между тем, активно поддерживая план операции «Влтава» (ГДР оказалась бы в подвешенном состоянии в случае выпадения ЧССР из единой системы коллективной обороны социалистического содружества), Берлин с самого начала не оставлял сомнения в том, что не пошлет свои войска в ЧССР – именно с учетом сложной истории взаимоотношений немцев и чехов. Национальная народная армия ГДР ни разу не воевала и не принимала участия в военных операциях за пределами республики; этим она в корне отличается от бундесвера объединенной Германии. Однако бундесвер у наших мемуаристов на хорошем счету, а в сторону ГДР бросает камни всяк кому не лень.

Упомянуты эти эпизоды здесь для того, чтобы было ясно, как опасно поддаваться искушению «украшать» мемуары деталями, которые «могли бы быть», но которых не было в действительности. Во избежание подобных ляпсусов любые утверждения, содержащиеся в воспоминаниях, подлежат перепроверке с привлечением записей, если таковые сохранились, и документов эпохи.

И все-таки, несмотря на возможные ошибки и пробелы, свидетельства очевидцев необходимы. Без них история навсегда останется серым скопищем безликих фактов, вряд ли способным пробудить интерес подрастающего поколения, для которого события десятилетней давности уже седая древность. Но если молодежь не будет знать истинной истории своей страны – живой истории хотя бы последнего полувека, – она не сможет построить гражданского общества, она не сможет сохранить Россию. В.О. Ключевский справедливо писал в начале XX века: «Определяя задачи и направления своей деятельности, каждый из нас должен быть хоть немного историком, чтобы стать сознательно и добросовестно действующим гражданином»[23]. В.Т. Третьяков развивает этот тезис: «Общество есть его история, хуже или лучше им осознанная, и планируемое им будущее. Плохо, неправильно или разноречиво осознанная собственная история не менее губительна для общества, чем невнятно или никак не прогнозируемое будущее (отсутствие целеполагания). Не зная, куда идти, но зная, кто ты, можно случайно или инстинктивно найти правильный путь. Не помня, не понимая пройденный путь, теряешь не нужную дорогу (производное), а самого себя. А это уже приговор»[24]. Разумеется, при этом недопустимо «обогащение» памяти о пройденном пути фантазиями или фантасмагориями.

В нижеследующих заметках я постарался сохранять максимальную близость к действительности – такой, какой она была и воспринималась в то время. Многие годы моей дипломатической службы я вел записи, которые теперь позволяют с достаточной степенью надежности восстанавливать атмосферу и события в сфере отношений СССР-России с германскими государствами. Я и сейчас в качестве главного научного сотрудника Института Европы Российской академии наук продолжаю заниматься проблемами прошлого и настоящего российско-германских отношений, а также европейской безопасности (оба эти направления тесно связаны между собой). Мне выпала высокая честь быть сопредседателем Научного совета Российско-германского музея Берлин-Карлсхорст («Музей капитуляции»), в деятельности которого играет определяющую роль проблематика Великой Отечественной войны, а также российско-германских отношений предвоенного и послевоенного периодов. В возглавляемом Н.А. Нарочницкой Фонде исторической перспективы, в состав Экспертного совета которого я вхожу, мы пытаемся восстановить историческую истину, слишком часто искажаемую в угоду сиюминутным потребностям политической конъюнктуры, стараемся беспристрастно анализировать нынешнее состояние международных дел и тенденции будущего развития. Членство в Экспертном совете Комитета по международным делам Совета Федерации Российской Федерации позволяет глубже проникать в глубинные процессы формирования внешней политики. Мне кажется, что с учетом этих моментов я могу гарантировать надежность сообщаемых мной сведений.