Михаил Колесников - Дипонегоро Страница 11

«Справедливый император» Наполеон не торопился давать свободу Ост-Индии, Даже больше того: он очень скоро превратил Батавскую республику в Голландское королевство, посадив на престол своего третьего брата — Людовика. И все же поговаривали, что старого генерал-губернатора Альберта Висе, отъявленного казнокрада и работорговца, должны отозвать в метрополию, а на смену ему пришлют другого, более милосердного губернатора, друга самого Наполеона. Тогда-то уж кое-кому не поздоровится! Наполеон… Онтовирьо много думал о нем. Кто он, этот удивительный человек, поставивший весь мир на колени? Было только известно, что Бонапарт родился на острове, гораздо меньшем, чем Ява, служил простым капралом, затем стал генералом революции, консулом и, наконец, императором. Может быть, Наполеону все недосуг обратить свой взор на Ост-Индию, и он не знает, что творят здесь его слуги?..

Новые события нарушили однообразное течение жизни. Однажды утром, сидя на берегу реки в тростниковых зарослях, Онтовирьо заметил девушку, выходящую из воды. Ее бедра были стянуты золотисто-желтым саронгом. Мокрые волосы лежали на открытых плечах, блестящих, как полированное дерево. Она повернула голову в ту сторону, где затаив дыхание сидел принц, и он увидел большие черные глаза, по-детски пухлые, чуть воспаленные губы. Онтовирьо узнал ее: это была Ратнанингсих, дочь небогатого раджи из соседнего кратона.

Ратнанннгснх засмеялась, позвала подруг. И пока подруги плескались в воде, она лежала на берегу, пересыпая с ладони на ладонь тонкие золотые струйки песка.

Ее негромкий смех еще долго потом звенел в ушах Онтовирьо. Он бродил в сумерках по пустынным холмам, пытался думать о вечности и звездах, а перед глазами блестели обнаженные девичьи плечи. Это было как наваждение.

Чтобы обмануть лукавого, принц вновь переменил имя и стал теперь называться Сех Нгабдулхамид. Он ушел на берег Индийского океана в пещеру Лангсе, питался кореньями и ласточкиными гнездами.

Гремели волны. А в ушах принца их шум сливался в единый звук: «Ратнанингсих… Ратнанингсих…» Еще больше похудевший и почерневший вернулся Онтовирьо в Тегалреджо.

— Я хочу взять в жены путри Ратнанингсих! — сказал он прабабушке. Рату Агенг улыбнулась: она давно ждала этих слов и давно уже приготовила идах теранг — подарок, предназначенный невесте.

И вот Онтовирьо и Ратнанингсих сидят рядом на почетных местах. Они — жених и невеста. На голове у жениха кулук из белого шелка. Гирлянды цветов свешиваются на обнаженную грудь, обсыпанную желтой пудрой. Длинная юбка — каин стянута желтым шарфом. За поясом торчит крис.

Невеста, тонкая, как стрела, боится шевельнуться. Шелковые одежды, бархат, золотые украшения стесняют ее. Запах душистых масел и благовоний кружит голову. Она раскраснелась и от избытка счастья, от говора и смеха гостей, от звона гамелана близка к обмороку. Онтовирьо ободряет ее улыбкой, незаметно прикасается к ее тонкой смуглой руке.

Гостей много. Приехали отец Аном и мать. Мать все такая же молодая и красивая, хрупкая, как цветок. Даже султан Сепух прислал богатые подарки. Эти подарки преподнесли новобрачным самые именитые вельможи дяди Онтовирьо: принц Беи и принц Мангкубуми.

А за оградой дома теснятся толпы крестьян. Они тоже принесли подарки «незаконнорожденному принцу», в жилах которого течет также и кровь простолюдина. Мелькают яркие шелковые халаты и тюрбаны священнослужителей. Но среди них нет дорогого друга и учителя Киая Моджо…

Через год Ратнанингсих родила сына, и это опять было большим событием, большим праздником. Онтовирьо стал отцом, а Рату Агенг прапрабабушкой. Сына назвали Аномом, в честь принца Адипати Анома. А еще через два года появился на свет второй сын — Дипокесума. Онтовирьо мог считать себя самым счастливым человеком на Яве. Но радость его была омрачена непоправимой утратой: неожиданно умерла Рату Агенг. И сразу померкло Солнце. Даже самые важные события стали казаться пустячными. Несколько дней неподвижно сиделкой на могиле прабабушки. Он вспоминал ее ласковые руки, кроткие глаза, тихий голос. Для чего родится человек, почему его краткая жизнь переполнена страданиями и печалью?..

Не успел Онтовирьо как следует оправиться от горя, как в Тегалреджо пожаловал гонец из Джокьякарты. Султан Сепух повелевал принцу немедленно прибыть во дворец. Онтовирьо был озабочен: если уж Сепух вспомнил о нем, то случилось нечто необыкновенное. Он вскочил на коня и помчался в Джокьякарту.

III

«ГРОХОЧУЩИЙ МАРШАЛ» И ФЛАГИ НАД БАТАВИЕЙ

Во дворце Онтовирьо встретили приветливо. Адипати Аиом укоризненно покачал головой:

— Ты изнурил себя постом и молитвами. Истинное благочестие перед богом — покорность. Недаром само слово «ислам» в переводе на наш язык значит «покорность». Рату Агенг была святой, как Хадиджа, и аллах призвал ее на небо. Для людей нет свободного выбора. Ныне по воле аллаха тяжко занемог наш повелитель султан Сепух, и на нас с тобой он возложил почетную обязанность: приветствовать в Батавии нового генерал-губернатора, близкого друга великого Наполеона маршала Дандельса. Предстоящая поездка укрепит тебя.

Онтовирьо был поражен: значит, наконец-то прибыл новый генерал-губернатор, посланец Наполеона Бонапарта!.. Приезд такого человека сулил большие перемены.

Султан Сепух «занемог» в тот самый день, когда получил письменный приказ Дандельса: всем правителям султанатов и княжеств вместе с принцами и вельможами всех рангов к определенному сроку быть в Батавии.

Сепух пришел в великое негодование:

— Какой-то адвокатишка, примчавшийся из-за океана, ничтожный слуга самозванного императора, смеет нам в нашем собственном государстве, повелевать! Пусть верный голландский пес сусухунан Паку Бувоно III гнет спину перед этим бумажным маршалом. Ноги моей не будет в богомерзкой Батавии!..

Тщетно пытались придворные и принц Аиом образумить султана.

— Вот вы все и поедете! — вскипел Сепух. — В придачу возьмите змееныша Онтовирьо, хорошая компания для беглого адвокатишки Дандельса.

Сепух закрылся во внутренних покоях, а знахари объявили голландскому резиденту, что султан сильно болен.

Как ни был удручен горем Онтовирьо, весть о поездке в неведомую Батавию обрадовала его. Слишком уж много страшного и непонятного говорили об этом городе, где все не так, как в Джокьякарте.

Началось путешествие по равнинам и болотам, через порожистые реки и ущелья. Конный отряд двигался на северо-запад. Посланцам султана предстояло пересечь всю Центральную Яву — Кеду, Баньюмас, а также приангерские области Западной Явы.