Дневник электрофикатора - Владимир Михайлович Шарик Страница 12

мы оставили председателя, и пошли искать хату Оксаны Демченко, это не составило особого труда, поскольку она с мамой жила недалеко от сельсовета. К сожалению, Оксаны дома не было, она снова пошла на заработки. Мы познакомились с её матерью, худой болезненной женщиной, которая сидела и грелась на солнышке. Когда придет Оксана она не знает, ибо рабочий день у неё складывается по-разному. Бывает, что она в полночь приходит домой. Мы, конечно, не стали ждать её и ушли на станцию, но оставили женщине две буханки хлеба и кусок сала. Женщина растерялась даже от такого подношения, удивилась.

Сережа сказал, что это мы оказываем шефскую помощь семьям солдатам Красной Армии. Женщина поблагодарила нас, и на глазах у неё выступили слезы. Домой мы возвращались, молча, стараясь скрыть свое волнение от увиденного.

30 июня 1933 года.

Сегодня приехал представитель из управления электрификации дирекции железной дороги. Он нас "обрадовал" сказал, что нам неправильно сделали разметку здания подстанции. Мы возмутились как же так, ведь нам инженер делал разметку по чертежам. Может и правильно он делал по чертежам, но неправильно сделал привязку, непонятно почему только: или он плохой специалист, или специально так сделал.

– Это настоящее вредительство. – сказал Сергей.

Я с ним в чем-то согласен, есть еще люди, которым не нравятся наши успехи в строительстве нового общества. Особенно, я это замечал у наших некоторых старых специалистов. Конечно, их знания очень ценны, но порой их ирония над тем, что мы делаем задевает меня, или я бывает, что замечаю злую улыбку у них, когда что-то не получается. Недавно я видел, как этот один специалист смеялся, когда молния попала в контактную опору и та разлетелась в щепки.

– Вот даже небесные силы против них. – сказал он своему приятелю и зло засмеялся.

Да еще много людей, которые хотят повернуть колесо истории вспять, но у них ничего не получится. Однако же нам от этого не легче и придется копать новую траншею под фундаменты.

4 июля 1933 года.

Приходила Оксана. Она поблагодарила нас за хлеб и сало, и сказала, что б мы больше не делала таких подачек, ибо они её обязывают, а она не хочет ни от кого зависит. Она сама еще может заработать на хлеб, к тому же сельсовет выделил ей ещё пять килограмм муки. Я спросил, почему она так думает, что мы от неё будем что-то требовать за наш хлеб. Она сказала, что люди всё делают с выгодой для себя.

– Но мы никакой выгоды для себя не хотели, просто решили помочь ей, как дочери героя гражданской войны.

– Это вы только так говорите, а думаете совсем другое.

– У нас были самые добрые мысли.

– Не верю я этому, ибо был тут один такой добряка, который помогал ей, а потом сказал, что я должна за это выйти за него замуж. Но я ему отказала и сказала, что всё возвращу то, что он давал.

Такой мне ответ, почему-то понравился, но я сказал, что больше не будем делать никаких подношений , но тот хлеб с салом ей не надо будет возвращать. В конце добавил, что я буду рад, если она позволит мне проводить её домой, ибо уже поздний час. На что она согласилась. Уже солнце зашло, и небо было усыпано звездами. С полной уверенностью могу сказать, что таких больших и красивых звезд я еще никогда в жизни не видел. Прогулка у нас вышла очень романтична. На базу возвращался очень счастливым, хотелось весь мир обнять.

6 июля 1933 года.

Стоит жаркая погода, днем невозможно находится на улице под палящими лучами, поэтому стараемся выходить пораньше на работу утром, а в обед бежим к реке, что бы окунутся в воде. К сожалению, и работа наша идет очень слабо, так как колхоз перестал выделять нам телеги для перевозки материалов. У них сейчас идет уборка урожая полным ходом. Я ходил несколько раз к председателю сельсовета, просил лошадь, но он говорил, что не имеет такой возможности. В принципе, я его понимаю, ибо поля надо убирать, что бы не было потерь зерна. А вот наш прораб не понимает нас. Приехал к нам и начал кричать, что мы саботируем, что он привлечет нас к ответственности. Наши возражения его не убедили, и он сам поехал к Ивану Павловичу, так зовут председателя сельсовета, но ничего так и не добился от него.

Тем временем мы тоже заготавливаем сушенные фрукты, тут они растут прямо в чистом поле, над дорогами: абрикосы, вишни, груши, яблоки. Кроме того мы успешно ловим рыбу, и уже не только готовим рыбные блюда сейчас, но и сушим её впрок. Думаем, что сейчас голодная смерть нам не угрожает. Ловим в реке и раки. Ныряем в воду и вытаскиваем их из нор. Увлекательное занятие и полезное, которое разнообразило наше меню.

18 июля 1933 года.

Я снова ходил к Ивану Павловичу, просил лошадь для того, что б привезти материалы из Апостолово, ибо стройка наша совсем остановилась, и неровен час, нас вдруг, действительно, объявят врагами народа, с вытекающими отсюда следствиями. Ведь все планы рушатся, и мы не только не успеем закончить стройку к октябрю, но и к декабрю не сделаем. Иван Павлович обещал что-нибудь придумать. К нам в гости приезжал Никита и говорил, что к ним приезжало высокое начальство и всех ругали за задержку строительства, а Михаила Ивановича, снабженца, вызывали в органы, обвиняли в саботаже за то что он не обеспечивает стройки материалами и оборудованием. Но пока отпустили на свободу, с условием, что он будет хорошо работать. Теперь он собирается в Москву ехать на заводы-изготовители, что бы поторопить их с выполнением заказа. Никита привез нам картошку, огурцы с нашего огорода. Хороший мы получили урожай, даже не мог поверить, что очистки картошки дадут такие большие клубни. Помидоры только начинают поспевать. Никита сказал, что их тоже перебрасывают на другую станцию, строить тяговую подстанцию.

22 июля 1933 года.

После работы я поспешил на железнодорожный переезд, что бы встретить там Оксану. Я знал, что каждый вечер она этим путем возвращается домой. Мне пришлось долго её там ждать. Мимо проезжали телеги груженные пшеницей, но Оксаны не было. Уже совсем стемнело, погнали пастухи череду в село, а Оксаны всё не было. Небо было чистое, взошла Луна, я ж не оставлял свой пост, ибо мне хотелось её увидеть. Я её не видел с того самого дня, когда она приходила к нам,