Борис Соколов - Мата Хари. Авантюристка или шпионка? Страница 16

В Голландии Мата Хари продолжала искать театральных продюсеров. Наконец ей удалось подписать контракт с Роозеном, голландским директором Французской оперы. Эта компания представляла собой смешанный ансамбль из голландских и французских певцов и пользовалась успехом в Голландии. Роозен устроил для Маты Хари балет в Королевском театре в Гааге. Выступление состоялось в понедельник 14 декабря 1914 года.

Газеты сообщали о «самом большом аншлаге в этом сезоне». Мата Хари танцевала в балете, который был «живой картиной», основанной на картине французского художника первой половины XVIII века Никола Ланкре «Ла Камарго». Музыку написал тоже француз и современник Ланкре Франсуа Куперен.

Мата Хари танцевала мимическую серию из восьми «настроений», включая ее любимые «Невинность», «Страсть», «Целомудрие» и «Верность». Все это не сильно отличалась от «Танца семи покрывал», который и сделал ее известной. Но в этот раз все было вполне целомудренно, и покровы с танцовщицы не падали. В Гааге Мата Хари надела для выступления желтый стильный костюм, украшенный белой и темно-красной шалями, которые, как писали газеты, «прозрачно развевались вокруг нее».

Пресса также отмечала, что ее танец похож на «идиллический пасторальный флирт». 18 декабря балет был повторен в городском театре Арнема. Джон Маклеод, проживавший в арнемском пригороде, на представление не пошел, так как, по его словам, знал свою бывшую жену «во всех только возможных позах».

Мата Хари вклеила в альбом репродукцию картины Ланкре, которая использовалась в качестве фона для ее выступления на сцене, и подписала: «Балет безумных французов, в исполнении Маты Хари, Королевский Французский театр». Эта запись в ее альбоме оказалась предпоследней. Последней же стала титульная страница голландской газеты с большой фотографией танцовщицы. Здесь Мата Хари выглядит красивой дамой в самом расцвете сил. На ней длинные сережки и жемчужное ожерелье, а также элегантная шляпа с широкими полями и белое платье с глубоким декольте. Подпись под фотографией гласила: «13 марта 1905 – 13 марта 1915». Это был десятилетний юбилей ее сценического дебюта в парижском Музее Гиме.

16 декабря 1914 года Мата Хари писала своему близкому другу художнику Питу ван дер Хему, как и она, уроженцу Леувардена: «Дорогой Пит, мне очень жаль, что тебя не было на спектакле. У меня был большой успех, и мне подарили множество цветов. Люди начали понимать, что это куда изысканней, чем смотреть на Макса Линдера в кино. Все билеты были проданы. Роозен был счастлив, кассир тоже. Я не могла бы выступить лучше».

В Голландии, как хорошо понимала Мата Хари, для танцовщицы не было будущего. Ведь «Французская опера» ежедневно меняла программу, и балет Маты Хари мог пройти лишь несколько раз в год. На такие деньги невозможно было жить.

Новый поклонник-банкир оплачивал гостиницу и счета. Так пролетело несколько безоблачных недель. Теперь можно было возобновить связь с давним поклонником Маты Хари бароном ван дер Капелленом. Но прежде банкир ван дер Шельк познакомил ее с бизнесменом Верфляйном из Брюсселя, который имел обширные деловые связи с германскими оккупационными властями и был близким другом нового германского генерал-губернатора Бельгии барона фон Биссинга. Через Верфляйна Мата Хари в начале 1915 года познакомилась с консулом Карлом Г. Крамером, который руководил официальной германской информационной службой в Амстердаме, то есть занимался внешнеполитической пропагандой, без особого, впрочем, успеха. Считается, что он также возглавлял отдел германской разведки III-b. Барон ван дер Капеллен помог танцовщице решить ее финансовые проблемы. В конце сентября 1914 года она сняла в Гааге небольшой дом, а еще через несколько недель Мата Хари получила ангажемент гаагского королевского театра. Но привычка жить на широкую ногу привела к тому, что ей постоянно не хватало денег. В конце осени 1915 года, по версии французской контрразведки, германская разведка будто бы завербовала Мату Хари.

В декабре 1915 года Мата Хари совершила первую после начала войны поездку в Париж. Когда ее после ареста допрашивала французская контрразведка, танцовщица первоначально утверждала, что вернулась во Францию в мае 1915 года и провела там три месяца. Ее путь лежал через Англию, а оттуда в Дьепп через Ла-Манш. Но на этот раз память подвела нашу героиню. Лишь на одном из позднейших допросов она вспомнила, что поездка во Францию состоялась только в декабре 1915 года, что вполне соответствовало визовым отметкам в ее паспорте. Но это была короткая поездка, поскольку уже в начале следующего года Мата Хари вернулась в Голландию. Во время следствия она объясняла: «Я вернулась в Париж, чтобы забрать личные вещи и предметы домашнего хозяйства, которые хранились на складе фирмы „Мапль“ на Рю де ла Жонкьер, 29. Я вернулась в Голландию через Испанию с десятью ящиками с вещами, потому что британская граница в то время была закрыта из-за крупных перевозок войск». Она также отметила, что большую часть ее вещей, которые хранились в Париже после того, как она оставила свой дом в Нейи-сюр-Сен, составляли столовое серебро и постельное белье. Эти вещи были необходимы для нового дома в Гааге.

Мата Хари беззаботно путешествовала по разделенной фронтами Европе так, как будто никаких фронтов и не было. Когда появился шанс выступить на парижской сцене, она сразу за него ухватилась – а вдруг повезет? Танцовщица услышала, что Сергей Дягилев все еще во Франции. Мата Хари жила в «Гранд-Отеле» и оттуда 24 декабря 1915 года написала письмо своему старому другу, ментору и импресарио Габриэлю Астрюку. Она надеялась, что он сможет предложить ей что-то новое и, в частности, соблазнится «живыми картинами», которые она исполняла в Голландии. Также Мата Хари осторожно упомянула, что думает о своем возвращении на сцену не ради денег. Она давала понять, что живет в Голландии достаточно обеспеченно. И просила Астрюка сообщить Дягилеву, что тот может воспользоваться ее услугами. Она писала: «Я только на короткое время приехала в Париж. Через несколько дней я вернусь в Голландию. Как я вижу, Дягилев все еще тут. Так как у меня теперь есть некоторые новые и достаточно оригинальные танцы, то могли бы вы оказать мне услугу по заключению контракта с ним? Как вы знаете, я сама создаю все свои танцы. И я хочу этого не ради денег, потому что живу в Голландии в хороших условиях содержания, а именно обеспечивает меня адъютант королевы. Гораздо в большей степени я сделала бы это из интереса и, конечно, ради славы. Он (Дягилев. – Б. С.) не пожалеет, потому что я смогу привнести нечто новое». Она также просила Астрюка использовать в письмах к ней имя «Маклеод-Зелле», как написано в ее официальном паспорте, ибо она приехала инкогнито. Но из плана с Дягилевым ничего не вышло, Мата Хари через Испанию и Португалию вернулась к своему любовнику в Гаагу. На допросах в Париже она назвала его имя: барон Эдуард Виллем ван дер Капеллен. Он родился в 1863 году. Когда он во второй раз встретился с Матой Хари, ему уже было пятьдесят два года.