Лариса Дубова - Клан Кеннеди Страница 17

Дом в Ривердейле он считал теперь недостаточным, и по его распоряжению помощники подыскали значительно более обширное и удобное поместье в нью-йоркском пригороде Бронк-свилл. Дом был окружен обширным участком с тенистым садом и зелеными лужайками. По тому времени цена была велика — свыше четверти миллиона долларов{69}. Но на расходы, которые способствовали бы удобствам семьи, Джозеф шел безоговорочно. Сыновья получили возможность приглашать своих сверстников играть в футбол и бейсбол на лужайках имения. Доходы позволяли постепенно увеличивать обслуживающий персонал. Вначале Роза и Джозеф наняли гувернантку для старших детей и няню для младших. Затем прибавилась кухонная прислуга, садовники и, в конце концов, своего рода дворецкий — управляющий имением.

В доме был оборудован кинозал, и отец, ненадолго приезжая из Лос-Анджелеса, с удовольствием показывал сыновьям и дочерям новейшие фильмы, предпочтительно те, в финансировании которых он принимал участие. Большей частью это были ленты, еще не демонстрировавшиеся на зрительских экранах, что особенно подчеркивало значимость таких вечеров{70}. Иногда на эти киновечера приглашались учителя сыновей, которые обычно хвалили и Джо-младшего и Джона, правда, жалуясь, что Джон тяжело осваивает правописание.

Это было действительно так. Прекрасно овладев разговорным языком, будучи сравнительно начитанным, Джон никак не мог справиться с некоторыми элементарными грамматическими правилами. Часто он писал, как слышал, а это в английском языке приводит к множеству ошибок. Сохранившиеся письма Джона родителям, братьям и сестрам, друзьям и знакомым свидетельствуют, что этот недостаток сохранился и во взрослом возрасте. Видимо, правы те, кто считает, что существует природная грамотность и грамотность «выученная», которая гораздо слабее первой. А есть и такие люди, которые просто не в состоянии применить грамматические правила на практике или даже не считают это обязательным для себя.

Похоже, что Джон Кеннеди относился к последней категории. Когда он стал президентом, помощникам не раз приходилось исправлять в написанных им бумагах элементарные ошибки. К сожалению, в русском тексте этой книги мы не в состоянии привести примеры его многочисленных грамматических ляпсусов. Ограничимся лишь одним: Джон Кеннеди часто писал «thei» — нечто похожее на «they» (они) — вместо «their» («их», то есть принадлежащий кому-то).

Прошло еще непродолжительное время, и семья Кеннеди приобрела вдобавок к прежним новое жилище, на этот раз летний особняк в местечке Хайаннис-Порт на мысе Кейп-Код, сравнительно недалеко от Бостона. Место было выбрано отнюдь не случайно — здесь располагались предназначенные для отпускного времени резиденции финансовых воротил и крупных политических деятелей. Одновременно достигалось несколько целей — обеспечить семью первоклассным здоровым отдыхом на океанском побережье с умеренным климатом, продемонстрировать свое богатство и приверженность к удобствам и, наконец, что было не менее важно, обзавестись новыми светскими знакомыми, которые могли бы оказаться полезными в любой момент. К этому имению Джозеф довольно долго присматривался. Три раза он арендовал его на лето, убедился в удобствах и места, где находилось имение, и самого особняка. Сделка состоялась осенью 1928 года. Большой, окрашенный в белый цвет дом с зеленой крышей располагался на холме, а от него к океану террасами шел пологий зеленый склон. Террасы же эти представляли собой естественные площадки для спортивных игр{71}.

Джозеф строго следил за тем, чтобы денежные дела в семейном кругу не обсуждались. Зато политические проблемы были предметом вечных споров, продолжавшихся подчас не только во время семейных застолий, но и целые вечера. Роберт Кеннеди вспоминал: «Я, наверное, не припомню ни единого обеда, когда беседа не посвящалась бы тому, что делает Франклин Рузвельт или что происходит в [другой части] мира… Так как общественные дела господствовали над всем нашим домом, казалось, что это просто продолжение быта семьи»{72}. По всей видимости, он сравнительно рано решил направить свои усилия на то, чтобы сыновья не последовали его примеру, чтобы они принесли семье славу и почет другими путями, предпочтительно политикой. Оба подростка воспитывались в умении жить скромно, не тратить лишние деньги и уж во всяком случае не демонстрировать богатство семьи.

Они получали буквально нищенские деньги на текущие расходы, на развлечения. Сохранилось следующее письмо будущего президента отцу: «Мои нынешние карманные деньги составляют 40 центов (видимо, в неделю, хотя в письме это не уточняется. — Л. Д., Г. Ч.). Я их использовал на аэропланы и другие детские игры, но теперь я стал скаутом и забросил свои детские дела. Раньше я мог потратить 20 центов сразу… и за пять минут опустошить свой карман. Став скаутом, я должен купить фляжку, вещевой мешок, одеяло, фонарик, которые я буду использовать годы, и я могу их использовать постоянно, а шоколадное мороженое я могу не есть по воскресеньям. Поэтому я прошу давать мне карманных денег на 30 центов больше, чтобы я смог купить все скаутские вещи…»{73}

Члены семьи вспоминали, что между старшими братьями нередко возникали острые столкновения, ссоры и даже драки, порой до синяков и крови. Джо пытался сохранить свой приоритет как главный в младшем поколении Кеннеди, а Джон, хотя и был двумя годами младше, оспаривал это первенство. Столкновения завершались в пользу физически более сильного Джозефа. К тому же Джон был очень болезненным. В два года он перенес скарлатину, которая в те времена являлась крайне опасным заболеванием, приводившим нередко к смертельному исходу или сопровождавшимся такими осложнениями, которые без должного внимания и систематического лечения могли привести к инвалидности. Болезнь протекала очень тяжело, но никаких видимых осложнений не последовало. Вполне возможно, что их просто не обнаружили, так как в последующие годы Джек (обычно домашние называли Джона Джеком, и это имя, считавшееся ласкательным, сохранилось в кругу близких, и не только среди них, на всю его жизнь, оставшись и после кончины в памяти американцев) страдал частыми кишечными заболеваниями и всевозможными другими детскими болезнями, часто попадал в больницы.

Небезынтересно, что родители, зная, что Джон значительно слабее Джо, не вмешивались в их драки, давали сыновьям возможность самим решать свои споры. Отец говорил, что старшие сыновья дерутся, зная меру, но они всегда будут заодно при необходимости противостоять посторонним{74}.