Сборник - Конфуций: биография, цитаты, афоризмы Страница 2

Принцип, изложенный Конфуцием в его беседе с самоубийцей, есть основное правило философии Конфуция. На этом принципе зиждется вся общественная, политическая и семейная жизнь Китая – с идеей сыновней почтительности тесно связано учение о почтении к старшим, на чем и основан весь строй общественной жизни китайцев.

Молодой князь Ци принял мудреца с большим почетом, но этим и ограничился. Ни советов, ни наставлений князь, весь отдавшийся забавам и разного рода удовольствиям, у него не спрашивал. Конфуций прожил при дворе Ци целый год, но его пребывание не принесло княжеству никакой пользы.

Князь часто приглашал к себе на дружеские беседы Конфуция. Во время одной из подобных бесед философ имел случай показать необыкновенную прозорливость своего ума и высказать свой взгляд на правителей и правление. Летописи передают этот случай так: однажды, дружно беседуя с философом, князь получил известие из княжества Чжоу, что молния сожгла в императорском дворце у один из храмов, посвященных памяти предков.

– Храм Лин-вана, по всей вероятности, – заметил Конфуций.

– Почему вы так думаете? – спросил князь.

Философ отвечал:

– Покуда властители земли живы, худо понимаемое уважение или раболепный страх замыкают уста окружающим их, но Небо нелицеприятно – оно рано или поздно ниспосылает знамения своего гнева на нарушителей его законов. Лин-ван был злой государь. Он отменил многие мудрые постановления Вэнь-вана; он первый осмелился носить желтые, богато убранные одежды, строить пышные дворцы, щеголял лошадьми и колесницами – словом, он первым из царей ввел при дворе ту безумную роскошь, которая заставила бы краснеть государей древности. Гнев небесный, уничтожив храм, посвященный памяти Лин-вана, возвещает людям, что они воздавали почести недостойному, и вместе с тем предостерегает князей, чтобы они не подражали Лин-вану!

Князь, узнав чрез нарочно посланного, что молния действительно сожгла храм Лин-вана, сказал после долгого размышления окружающим:

– Порадуйтесь со мною. В Конфуции я приобрел неоцененное сокровище. Он величайший муж во всей империи… Это – мудрец, достигший вершины премудрости… Это воистину святой человек. Он видит происходящее далеко так же ясно, как и происходящее у него пред глазами!

Вскоре после этой беседы Конфуцию представился удобный случай посетить княжество Чжоу. На родине мудреца, в княжестве Лу, умер один из первых княжеских сановников, при жизни много слышавший о Конфуции и уважавший его за его мудрость. На смертном одре он завещал своим сыновьям сделаться учениками Конфуция. После смерти отца и траура сыновья вельможи прибыли к Конфуцию и сделались его учениками. Благодаря знатному роду и влиянию новых учеников положение Конфуция сильно изменилось.

Новые его ученики, узнав о желании учителя посетить столицу империи, чтобы на месте ознакомиться с принятыми там церемониями, поспешили помочь ему в этом желании. В это время императорский двор находился в городе Лу. Новые ученики сообщили князю Лу о желании Конфуция посетить двор императора. Князь обещал оказать философу всевозможное содействие и для удобства прислать ему собственную колесницу, пару лошадей и одного из офицеров своей свиты.

Так как главной целью Конфуция было ознакомление с церемониями и постановлениями династии Чжоу, то он по прибытии в Чжоу посещал главным образом различные места, где мог достичь своей цели. По прибытии в Лу он встретил Чан Хуна, музыканта-философа. Чан Хун с радостью приветствовал Конфуция и предложил ему поселиться у него в доме. Он же представил Конфуция первому министру при дворе Чжоу. Министр, ласково приняв философа, стал расспрашивать его об его учении. Философ ответил:

– Мое учение есть то самое, которому должен следовать каждый человек – это учение Яо и Шуня. Что же касается моего способа преподавания этого учения, то он очень прост: я указываю на поведение древних как на образец, советую читать священные книги и требую, чтобы размышляли над прочитанным.

– Но как приобрести мудрость? Научите меня чему-нибудь.

– Вы требуете от меня слишком многого. Постарайтесь запомнить четыре следующих предложения, которые могут вам пригодиться: сталь ломается, как бы ни была она крепка; нередко кажется несокрушимым то, что, в сущности, легко уничтожить; гордый, ставя себя выше других, воображает, что все ему поклоняются; другие же, считая его ниже себя, не обращают на него никакого внимания; излишне снисходительный, со всеми соглашаясь, чтобы всего достигнуть, делается всегда игралищем собственного легковерия. Эти правила, как ни кажутся они просты, могут довести до высочайшей ступени мудрости того, кто, проникнув в их смысл, согласно им будет вести себя…

Услышав о прибытии Конфуция в столицу, один из первых вельмож стал расспрашивать об нем Чан Хуна.

Чан Хун, с восторгом отзываясь о госте, сказал, что это человек, которому нет в свете подобного, что он настолько скромен, что не стыдится учиться у людей и менее мудрых и менее просвещенных, что он будет служить удивлением всего мира и всех веков, что он совершеннейший образец человека, какой только можно представить себе, и затем прибавил, что память о нем исчезнет только тогда, когда исчезнет учение Яо и Шуня и забудутся наставления мудрых основателей империи.

Конфуцию был передан этот восторженный отзыв. Выслушав его, он сказал:

– Все это незаслуженно и преувеличенно. Достаточно было бы сказать, что я кое-что смыслю в музыке и стараюсь соблюдать все обряды.

Во время одной из своих прогулок по столице, когда он осматривал столичные храмы и дворцы, Конфуций зашел между прочим в Храм света. Здесь он обратил особенное внимание на живописные изображения древних правителей. Рассматривая их, он увидел, что эти изображения размещены без всякого порядка, не сообразуясь с деяниями этих правителей. Глубоко вздохнув, он сказал:

– Портреты Яо и Шуня помещены рядом с изображениями Ки и Шу. Между тем их единственное сходство только в том, что как те, так и другие были императорами. Первые считались любимцами Неба и народа, вторые, напротив, были ненавистны Небу и внушали страх людям. А почему? Потому что первые почитали Небо и умели сделать людей счастливыми, вторые же презирали Небо и причиняли людям зло, какое только были в состоянии.

В храме предка царской династии Чжоу он заметил золотую статую на пьедестале, изображавшую человека, губы которого были заколоты тремя иглами. На спине статуи находились следующие надписи: «В древности люди были осмотрительнее в своих речах: им следует подражать. Не говорите много, потому что при многословии всегда скажется что-нибудь, чего говорить не следовало. Не беритесь разом за много дел – множество дел ведет за собою и множество скорбей или, по крайней мере, забот. Трудитесь и работайте, насколько требует этого ваш долг. Не ищите ни великих радостей, ни излишнего спокойствия: поиски того и другого сами по себе – труд и помеха спокойствию. Никогда не делайте того, что рано или поздно может повлечь за собою раскаяние. Не пренебрегайте поправкой зла, как бы ничтожно оно ни было – запущенное малое зло разрастется и сделается большим. Если не будете избегать малой несправедливости к себе со стороны других людей, вскоре придется употреблять все усилия к отражению жесточайших нападок. Говоря или действуя наедине, не воображайте, что вас никто не видит и не слышит: духи – свидетели всех ваших деяний. Долго скрытый огонь разгорается в непреодолимый пожар; огонь обнаружившийся легче тушится. Многие ручьи дают реку; многие нитки, свитые вместе, образуют канат, который трудно порвать. Легко вырвать из земли молодое неукоренившееся дерево; дайте ему вырасти – понадобится топор. Из уст наших могут исторгаться и стрелы язвящие, и пламя пожирающее; осторожность предохраняет и от стрел, и от огня. Не думайте, чтобы человек, одаренный силой, мог безопасно подвергать себя всяким опасностям – сильный всегда может встретить сильнейшего, который его одолеет. Ненавидеть законных властителей значит уподобляться разбойникам; роптать на справедливое правительство значит становиться в уровень с низкой чернью. Противиться государю можно только при чрезмерных требованиях; довольствующемуся малым легко и повиноваться. Простые люди и простейшие из людей никогда не начинают и не предпринимают ничего нового: они только подражают и следуют тому, что делают другие; им необходимы примеры и образцы. Видя людей осторожных, почтительных, добродетельных, образованных, и они сделаются такими же, и сами в свою очередь будут образцами для последующих поколений. Уста мои замкнуты, говорить не могу; на вопросы и возражения не отвечу. В свою очередь и мне не о чем спрашивать. Знание скрыто, но, тем не менее, действительно. Хотя положение мое и высоко, но вредить мне никто не может. Из вас скажет ли кто это самое? У Неба нет родства, и оно одинаково ко всем людям. Прочитанное вами здесь заслуживает глубокого размышления!»