Nikki Sixx - The Heroin Diaries. A Year in the Life of a Shattered Rockstar. Страница 24

Так или иначе, из человека, смеющегося над самоубийцами, я сам чуть не стал самоубийцей… замечательный прогресс, твою мать …

Полночь

Новые ставни чертовски крутые.

БРАЙЕН БРАЙДЕНТЕЛ (BRYN BRIDENTHAL – рекламный агент): я был пиар–менеджером Motley Crue много лет – впервые я встретился с ними в тот день, когда они заключили свой контракт с Электрой (Electra). Я сразу заметил этот особый блеск в глазах Никки. Он знал, куда они шли: у него была общая идея, каждый альбом, детально изложенный в его голове. Томми был просто большим кокер–спаниелем, Мик был настоящей тихоней и что касается Винса … что ж. Давайте просто скажем, что Никки Сикс был мозгами Motley Crue. Я уверен, что до сих пор.

Одной из ранних привычек Никки было его самоподжигание во время интервью. Я помню, что он сделал это в самом первом телевизионном появлении Motley. Я всегда боялся, что огонь перекинется на его залитые лаком волосы, и он полностью будет охвачен огнем, но Никки, казалось, это никогда не беспокоило: он думал, что неуязвим.

Никки был лидером, и он был очень умен, но у него была огромнейшая дыра внутри. Ее не заполняли ни деньги, ни успех или власть: то, что он действительно хотел, было уважением к его песенному творчеству. Но я провел так много времени с ним, и я понятия не имел, что вся его темная лирика идет из него самого. В то время, когда он был плох; очень, очень плох, но я и не подозревал, что он принимает наркотиков больше, чем все остальные тогда.

В то время я знал о наркоманах не очень много. С тех пор я работал с Нирваной и Кортни Лав (Courtney Love), так что стал более информированным. Но 80–ые были днями, когда я регулярно входил в офис руководителя студии звукозаписи и находил белый порошок на его столе. Героин был всего лишь очередным искушением – не лучше и не хуже остальных.

Никки Сикс никогда не казался мне дисфункциональным. У него было так много драйва и энергии и, несомненно, он не пускал слюни, валяясь в сточной канаве. Он так хорошо все скрывал: он ловко танцевал, но в одиночестве. Думаю, что только наркоманы могут быть настолько хитрыми.

29 апреля 1987.

Вэн Найс, полночь.

По причинам, мне неизвестным, я думаю, что проживу не слишком долго. Я умираю медленной, несчастной смертью, окутанный смятением и вопросами. Я не понимаю, как сам стал наркотиком, и наркотики стали мной …, мы живем вместе в полной гармонии.

Однажды возникает вопрос, любознательный интерес, любопытство даже, что тебя ждет в конце. Это – смерть, которой мне не избежать. Я не смогу избежать этой тюрьмы, пока не пройду весь путь. Это закончится так же, как и началось, с меня самого. Как и рождение, смерть – лично прожитый опыт.

Как сказал Хемингуэй, единственной вещью, которая может испортить день, это люди. Я — человек, который испортил свою жизнь …

Я потерял счет времени здесь.

30 апреля 1987.

Вэн Найс, 5:10.

Когда Джейсон уезжал прошлой ночью и закрыл дверь, у меня было чувство, что он закрывал дверь склепа.

Здесь так темно, мать твою …, я чувствую себя призраком. Так что я схватил молоток и обежал вокруг дома, отрывая ставни на окнах, и бросая их во двор… они заставляли меня чувствовать себя как в клетке.

Проснувшись сегодня, я не принимал никаких наркотиков.

Май 1987.

Он попросил меня встать на колени и молиться Богу, чтобы тот избавил меня от наркозависимости.

1 мая 1987.

Вэн Найс, 3:00.

Сегодня я сделал кое–что, о чем не мог и подумать…, я позвонил Бобу Тиммонсу и попросил о помощи. Боб приехал, и я сказал ему, что просто не могу остановить злоупотребление кокаином и героином. Я думаю, что кокаин усиливает мою героиновую зависимость в десять раз. Боб согласился и сказал, что он в курсе, насколько сильна моя зависимость. Он попросил меня встать на колени, и молиться Богу, чтобы избавиться от этой наркозависимости… я не буду делать этого. К черту! Я не буду становиться на колени. Боб сказал, что он стоял на коленях с парнями, покруче меня, например, с лидером Ангелов Ада, но он смог забыть это.

БОБ ТИММОНС: Частью 12–шаговой программы избавления от зависимости было признание большей власти в мире, чем ты сам. Необязательно, чтобы это был Бог, кто угодно, но Никки был всегда слишком упрям, чтобы сделать этот шаг. Он был просто слишком эгоистичен, и не мог позволить мне помочь ему. Это был Никки Сикс – он всегда был под своей броней.

2 мая 1987.

Вэн Найс, 16:40.

Что ж, я должен завязать с героином и кокаином прежде, чем мы поедем в тур. Я не могу отправиться в дорогу в таком виде…, это убьет меня.

Странная штука, кокс — худшая часть этого, но ты не преодолеешь ломку, пока не вмажешься. Героин — другая история. Я прямо сейчас так обдолбан …, я не могу ни дня без этого. Я должен буду взять с собой в тур так много дури или оформить еженедельную доставку через FedExed (почтовая служба), что может свести с ума… что, если я пропущу свою поставку? Как я буду играть?

Как другие ребята умудряются колоться в туре? Я не хочу знать, я собираюсь завязать с этим, я смогу. Может будет хреново, но скоро это закончится. Я надеюсь, что не буду опять звонить Бобу. У меня есть план, и я только что позвонил Джейсону …

19:00.

Джейсон только что уехал, и все прошло как надо. Я объяснил ему, что должен стать чистым перед туром Motley в следующем месяце. Я подсчитал, что трачу сейчас больше 500 долларов в день на героин … кокс, мне просто нужно остановиться. Мой план состоит в том, чтобы с каждым днем снижать дозу, затем, когда я достаточно уменьшу ее, продолжать с метадоном и отказаться полностью. Так что он привез свои весы, и мы сделали 30 пакетиков с дурью, каждый меньше, чем предыдущий, рядом с каждым новая игла. Нам потребовался час …, мне потребуется примерно неделя, чтобы очиститься. Когда мы все сделали, это было похоже на полк наркотиков, режим …, это было похоже на армию.

Завтра начнется прекрасный новый мир…, уходя, Джейсон пожал мне руку и высказал свою надежду, что я справлюсь. Да, точно…

ДОК МакГИ: Никки всегда выдумывал фантастические способы соскочить с иглы, лишь бы не ложиться на реабилитацию. Однажды в 1986, он с Николь, его бывшей подругой, решили, что смогут пройти курс детоксикации за пять дней в моем доме. Те пять дней были подобны гребаному году. Никки был настолько болен — я должен был постоянно держать дома ванну с горячей водой, потому что у него были сильнейшие судороги.

И Николь была та еще штучка. Она продолжала думать, что Никки хочет ее убить. Однажды Никки вошел в мою спальню под утро и сказал, «Чувак, ты должны зайти к Николь». Я вошел в их комнату, и она красилась. Она сказала, «мне нужно на фотосессию», и я сказал, «Посмотри в зеркало — кто захочет фотографировать вот ЭТО в три часа утра?»

Она посмотрела на меня и начала рыдать, и спросила у меня швейную иглу, просто швейную иглу, потому, что ей станет лучше, если она воткнет ее в руку. Это было на второй день из пяти — и, поверьте мне, лучше не стало.