Любовь Миронихина - Сергий Радонежский Страница 27

Священники несколько дней отпевали и хоронили погибших. Позднее на том месте, где похоронили более ста тысяч павших в битве русских воинов, был возведен храм во имя Рождества Богородицы.

Тела иноков Пересвета и Осляби перевезли в Москву и похоронили в Симоновом монастыре, в церкви Рождества Богородицы. Именно на этот праздник, 8 сентября, суждено было произойти Куликовской битве.

Только на Покров, 1 октября, остатки русского войска вернулись в Москву.

В течение всего дня 8 сентября братия во главе с преподобным горячо молились за русское воинство. Сергий «телом стоял на молитве в храме Святой Троицы, а духом был на поле Куликовом». Его ученик Епифаний свидетельствовал о сверхъестественном даре преподобного видеть внутренними очами то, что происходило за сотни верст, «с расстояния во много дней ходьбы так, словно находился поблизости».

Время от времени игумен прерывал молебен, чтобы поведать братии о ходе битвы, называл имена погибших и тут же читал по ним заупокойные молитвы. Так он сообщил вначале о гибели инока Пересвета и о временных неудачах нашего воинства, призывая братию помолиться усерднее. И наконец, с радостью возвестил об окончательной победе.

Гонец с Куликова поля только через четыре дня примчался в Москву с доброй вестью, а в Святотроицкой обители уже праздновали победу во славу русского воинства.

Вскоре по возвращении в Москву князь Дмитрий, который уже прослыл в народе как Донской, поспешил в обитель к преподобному Сергию поблагодарить старца и братию за молитвы и ободрение. Прежде всего отслужили в монастыре панихиду по убиенным: слишком велики были жертвы. По совету Сергия князь Дмитрий повелел отныне 26 октября, в день своих именин, во всех православных церквах служить поминальные службы по убиенным русским воинам. Это поминовение совершается и ныне в Дмитровскую субботу перед 26 октября по всей России. Но особенно торжественно служба проходит в Троице-Сергиевой лавре. И сейчас, через шестьсот двадцать лет на ней поминаются главные герои битвы, в том числе иноки Александр Пересвет и Андрей Ослябя.

Наверное, в те радостные дни и москвичам и жителям-других русских земель казалось, что с татарами покончено навсегда. Но медленно и неверно движется история — от побед к поражениям, от взлетов к падениям. Еще целое столетие Русь оставалась данницей орды и только при Иване III, внуке Дмитрия Донского, окончательно сбросила со своих плеч ненавистное иго.

Несмотря на это, велико было значение победы, одержанной в Куликовской битве. Значение это прежде всего — моральное. «Народ, привыкший сто лет дрожать при одном имени татарина, — говорил историк Василий Ключевский, — собрался наконец с духом, встал на поработителей и не только нашел в себе мужество встать, но и пошел искать татарские полчища в открытой степи и там повалился на врагов несокрушимой стеной, похоронив их под своими многотысячными костями. Как могло это случиться?

Откуда взялись, как воспитались люди, отважившиеся на такое дело, о котором боялись и подумать их деды?.. Мы знаем одно, что преподобный Сергий благословил на этот подвиг главного вождя русского ополчения, и этот молодой вождь был человек поколения, возмужавшего на глазах преподобного Сергия».

Преподобного Сергия называли светильником, дарованным русской земле в те черные времена. Светильником, возгоревшимся среди кровавых усобиц и разорений, бесправия и грубости нравов. Благодарные потомки нарекли Сергия Радонежского «благодатным воспитателем русского народного духа», потому что своей святой жизнью, самой возможностью такой жизни преподобный «дал почувствовать за-скорбевшему народу, что в нем еще не все доброе погасло и замерло, помог ему заглянуть в свой собственный внутренний мрак и разглядеть в нем тлевшие искры того же огня, которым горел сам он».

Велики заслуги святого старца перед отечеством. Он и устроитель монастырей, и воспитатель, и утешитель скорбящих, примиритель враждующих, собиратель русских земель. Но со времен Куликовской битвы русское воинство считает преподобного Сергия своим особым покровителем.

«И где не быша в бранех цари и великие князья, преподобного Сергия имя в устах присно поминаху и церковь полотняну во имя его на путях, близ шатров своих поставляху», — писал летописец.

И спустя столетия русские полководцы перед сражениями всегда приезжали в Святотроицкую обитель получить благословение Сергия и испросить победу его молитвами, как когда-то вымолил он победу для Дмитрия Донского. Икона преподобного не раз отправлялась из обители в действующую армию и возвращалась на родину только после окончания кампании.

Радостное возбуждение от победы, царившее в русских землях осенью 1380 года, постепенно улеглось. Наступили будни. И оказалось, что ни победы, ни поражения ничему не научили князей. Как будто бы Куликовская битва ясно показала всем, чего можно достичь, соединив свои силы. Но и года не прошло, как снова начались споры, распри и борьба за главенство между князьями. Снова торжествовала «ненавистная раздельность».

О нравах того времени и о характере вероломно го Олега Рязанского свидетельствует его поведение после битвы. Он подстерегал русские отряды, возвращавшиеся домой с Дона, и отнимал у них трофеи, добытые у татар. Потом, прослышав, что Дмитрий идет в Москву, и боясь возмездия, прихватил в Рязани жену и детей и сбежал подальше. Но перед побегом послал к Дмитрию посла с поклонами, изъявлениями преданности и подарками.

В Куликовской битве орда понесла огромные потери. Будто бы полегло там татар вдвое больше, чем русских. Казалось бы, долго будет теперь Мамай зализывать раны, собирать новые рати. Хотя бы несколько лет сможет Русь прожить спокойно.

Но надежды на длительный покой не оправдались. Орда оказалась драконом, у которого на месте отрубленной головы вырастали две новые. В орде в то время тоже царила смута, она раскололась на две части. Хан Синей орды Тохтамыш пошел войной на Мамая и на реке Калке разбил остатки его войска.

Соединив таким образом орду, Тохтамыш стал активно готовиться к новому походу на Москву. Он не только собирал войско, но и тайно сговорился в давними врагами Дмитрия — Олегом Рязанским и нижегородским князем. Чтобы никто не смог заблаговременно оповестить московского князя о нападении, Тохтамыш перебил всех русских купцов на Волге и использовал их корабли для перевозки своих войск.

Новое татарское нашествие было стремительным и мощным, как ураган. Многие князья из пограничных районов сразу же переметнулись к хану, пытаясь спасти свои владения. Суздальский князь не только не помог Москве, но и отправил в помощь хану двоих своих сыновей с войском.