Анатолий Лазарев - ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones» Страница 27

Брайан мог бы взять ситуацию в свои руки и воспрепятствовать нападкам со стороны Олдэма, но он просто не захотел сделать этого. Жизнь беззаботной рок-звезды подсознательно привлекала его гораздо больше, чем жизнь добропорядочного семьянина. Обожания Линды и присутствия малыша для Брайана было явно недостаточно, чтобы почувствовать себя полностью удовлетворенным и довольным жизнью. Хотя кто знает — чего он вообще хотел от жизни? Быть может, боязнь семейных отношений была продиктована неблагополучным детством Брайана...

Поп-мир — очень изменчивая штука. Что-то планировать в своей жизни можно было только тогда, когда вам сопутствует удача — максимум пару лет. Как только первый успешный год «Роллингов» пролетел метеором, Брайан выдал лаконичное предсказание: «Так классно будет не всегда…»

Глава 6

1965 год

В 1965-м модные веяния на мировой музыкальной сцене менялись с невероятной быстротой: Боб Дилан совершил «электрический» дебют на Ньюпортском фолк-фестивале; королева Англии пожаловала «Битлз» Орден Британской Империи; «Роллинг Стоунз» выпустили сингл “(I Can’t Get No) Satisfaction”. Именно тогда выработался новый образ жизни творческой молодежи: свободное проживание, свободная работа, свободная любовь. Мораль и привычки общества стремительно менялись под влиянием тех слоев общества, которые проторили себе путь в большой мир. Это было началом самого гламурного периода в поп-музыке. Взрыв в искусстве ощущался во всех его течениях: моде, театре, фотографии. Но главенствовала все-таки музыка: рок-звезды стремительно разрабатывали новые стили, привлекая к себе пристальнейшее внимание самых утонченных представителей общества. Популярное мнение о том, что все эти богатые детки были совращены сексом и наркотиками благодаря рок-музыкантам — отчасти ложный вывод. Опытные, обеспеченные и во многом уже достаточно испорченные, они некоторое время экспериментировали с «пурпурными сердцами» и другой наркотой, и, как правило, именно они продавали ее неискушенным поп-звездам, проторяя себе путь в это новое, но уже изрядно испорченное «дворянство» от культуры.

В рядах «Роллинг Стоунз» еще можно было поспорить о том, что именно Мик теперь привлекал львиную долю внимания зрителей. Никто не мог отрицать сильной ауры Брайана, по-прежнему считавшегося лицом группы. В то время имидж музыканта значил порою много больше, чем сама музыка, и Брайан в этом плане был культовой фигурой. Его яркий внешний вид в сочетании с уверенностью на сцене, фотогеничностью и свободным духом сделали его идолом молодежи. Но что более важно — теперь он стал ее голосом в борьбе против истэблишмента, устоев и традиций. Подростки всего мира инстинктивно доверяли ему как носителю истинной бунтарской сути и преданно имитировали все его манеры.

В самых фешенебельных и эксклюзивных лондонских ночных клубах — таких, как “Scotch of St. James” в самом сердце Уэст-Энда — лишь только Брайан проходил по лестничному пролету к маленькому бару, у которого обычно располагались танцпол и маленькая сцена, он неизменно привлекал к себе внимание всей находившейся там разношерстной публики. Своим присутствием он словно наполнял весь клуб, временно парализуя все, что там происходило, и его завсегдатаи, все как один, неизменно поворачивали головы в его направлении. Брайан стал авторитетом в музыкальном мире.

Для «Роллингов» 1965-й начался выпуском их второго альбома “The Rolling Stones No.2”, который звучал в коротком туре по Ирландии. На концертах в Белфасте в прошлом году фаны так разбушевались, что их увозили на «Скорой помощи» в смирительных рубашках. На этот раз до подобного дело не дошло, но поклонники группы по-прежнему бесновались. Это уже была не музыка, а целая стена звука, воздвигнутая в попытке противостоять огромным волнам истерического безумия, захлестывавшего сцену с невероятной силой. Когда перегруженные усилители замолкали, опьяневшие от музыки девочки лезли на сцену, чтобы прикоснуться к своим идолам, и падали с балконов, в то время как мальчики ожесточенно колотили своими кулаками всех стоящих впереди них. Все, что попадало им под руку — начиная от концертных программ и кончая кусками металла — закидывалось на сцену.

В конце января «Роллинги» снова отправились в путь — на этот раз в Австралию, где их репутация давно превзошла их самих. Брайан все больше и больше пытался обороняться от ухудшающегося имиджа группы. Он полностью сознавал, какую важную роль этот имидж играл в их успехе, но признавал тот факт, что все зашло чересчур далеко. Брайан считал, что группа становится карикатурой на самих себя, и особенно беспокоился за то, что его имидж «Роллинга» все меньше соответствовал его настоящему образу. Брайан безуспешно пытался хоть как-то образумить Эндрю, и когда их самолет взошел на посадочную полосу в Сиднее, Брайан уже был готов к серьезному разговору с ним.

Австралийская пресса, приготовившаяся к нападкам, спросила мнения Брайана о последней прокламации Эндрю, сделанной перед тем, как они покинули британскую землю, о том, что «Роллинги» должны «отстранить в сторону родителей и завоевать детей». Перед лесом микрофонов, склонившихся у его лица, Брайан решил не оправдывать его слова. Он сказал: «Я думаю, что это — очень недальновидная политика для любого артиста: привлекать одну публику в любой стране и намеренно пренебрегать другой публикой, не так ли? Это — очень негативный образ действий, и навязывать кому-либо подобное весьма глупо».

Сомнительно, что Эндрю понравились его слова. Но Брайан выразил ему открытое неповиновение после того, как тот заявил сотням поклонников, ожидающих группу, что «Роллинги» не дают автографов. Брайан, огорошенный этим заявлением, несмотря на нервность оживленной толпы, встал неподвижно у дверей театра и целый час подписывал автографы, пока его рука не заболела от напряжения. Он никогда не забывал о тех, кто покупал их пластинки, о тех, для кого они все это делали — без своей аудитории они были бы уже давно никем и ничем.

В это время в Сиднее одна треть из 10-и тысяч встречавших группу вышла из повиновения, руша ограждения и таможенные турникеты в аэропорту. Из 20-и пострадавших девушек две были серьезно ранены. Австралийские газеты ответили на это потоком самой мерзкой грязи, которую только можно было разыскать о «Роллингах» — и этого было вполне достаточно для того, чтобы произошли еще более вопиющие беспорядки. Брайан, читая все это скрепя сердце, был настроен не поддаваться на провокацию. В ту же ночь он позвонил на радио, представился и попросил поставить пластинку “Have I the Right?” австралийской группы “Honeycombs”.