Ирина Озерова - Память о мечте (сборник) Страница 27

Стихи Ирины Озеровой в переводе на английский язык Уолтера Мэя

Из книги «The Tender Muse», 1976 г.

Ballad on Don Quixote

Poor Señor Cervantes is busy,He glances around in despair:The hero, once born of his vision,Is so often now taken on hire.Round departments he goes for a pittance,Though retirement long since he earned.And the writer makes out his quittanceWith mortally trembling hand.But the globe turns around on its spindle,And everyone begs for a loan:«Will you kindly lend me your windmill —As a Quixote I wish to be known!»From his lifetime in full requisitionDeathless Quixote is tired out,They multiply him by division —But still Dulcinea doesn't count.The mythical windmills are weakerThan narcotics, politic tirades,And little Don Quixotes wanderThrough verse, like theatrical shades.While out of inertia hammersThe firmament's spinning-wheel,The windmills have died out, like mammoths,And they've built no new ones, nor will.And my sword in its sheath is rusting,And there's no foolhardy attack…Put out by the motor-cars rushing,To the Zoo Rosinante's gone back.For knights there are reservations,Befitting the time and task.But still to poor Senor Cervantes,Like the others, I come and ask:«Will you kindly lend me your windmill —As a Quixote I wish to be known…»But that's just a trifle, so little,That to ask it is awkward, I own.

The Poet

The candle to the half-way mark has guttered,But he's not noticed, pondering on his lines.Odd words, like some strange oaths, he's often muttered,And led them, ranged in rows, to future times.

He's changed, for fountain-pen, the quill out-dated,No candle, but a bulb sees what he wrote;Himself he was tormented, good created,And fought against the bad. He was a poet.

The editor, and his own wife, have tricked him,The censors everywhere false meaning sought.He chiseled out his words, like hieroglyphicsWhich the Egyptian slaves in stone have wrought.

He died in bed, or underfoot was trodden —Here slain in duel, and there stabbed in the dark.He has been famous, and has been forgotten,But till this day his quill-pen still is squeaking,And till this day his candle still is gleamingAnd guttering only to the half-way mark.

Paradox

The universe knows nothing of poor harvests.It's like a restless, ever-questing genius.How readily blaze the hydrogen candles harnessed,And gutter with the heavy wax of helium.

O orbs, a myriad years you have been burning,And knowing-maybe not-of my existence;So distant, but so generous in your nursing,You poured upon me warmth and light insistent.

Half-way towards the universe of mystery,Not sparing tired limbs, the earth I've trod.While still my time has not passed into history,As deathless and omnipotent as God.

I make, unmake, and remake what is brokenAnd, celebrating reason's triumph alone,The doors of cosmic mystery I open,As though they were the doors of my own home.

…They give the order, and with infinite powerThe terrible star of hydrogen ignites,And changes to a communal grave that hour,A city pulsing with a million lives.

A cry bursts forth of anguish and amazementUpon the verge of boundless empty gloom…The earth is entering on its dangerous age now,The earth brings forth most painful heavy blooms!

II

Избранные переводы

Из английской поэзии

(перевод с английского)

Филип Сидни

(1554–1586 гг.)

Сонеты

№ 7

Когда природа очи создалаПрекрасной Стеллы в блеске вдохновенья,Зачем она им черный цвет дала?Быть может, свет подчеркивая тенью?..Чтоб свет очей не ослепил чела,Единственное мудрое решеньеПрирода в черной трезвости нашла, —Контрастами оттачивая зренье.И чудо совершила простота,И красота отвергла суесловье,И звездами сияла чернота,Рожденная искусством и любовью.Прикрыв от смерти траурной фатойВсех тех, кто отдал кровь любви святой.

№ 9

Храм добродетели природа возвела, —Мы видим в нем лицо прекрасной Стеллы;Фасад из алебастра нежно-белый,Из золота литого купола.Жемчужными замками заперлаОна врата порфирные умело!А мы зовем щеками два крылаЕе живого мраморного тела.Сквозь два окна ее небесный взглядНе может в мире отыскать сравненьяС тем черным светом, что струит гагат,Всесильный, как земное притяженье.Сам Купидон гагат отшлифовал:Я – как соломинка, твой взгляд – как шквал.

№ 14

Увы, нанес я другу много ран,Тому, кто людям дал огонь небесный,Чью грудь терзал свирепый Гриф над бездной,А я опустошал Любви колчан,Но горький, как ревень, ответ мне дан,И стала грудь для вздоха слишком тесной,В трясине грешных мыслей тонет честныйПорыв души, и даже смерть – обман?Но если грех мне формирует нрав,Скрепляет правдой слово и деянье,Страшась позора, за позор воздав,Он верностью венчает воспитанье.И если грех Любви святое чудо,То я вовеки грешником пребуду.

№ 16

Так создан я, что за собой влеклиМеня красавицы, как самоцветы,Бурлящий дух мой попадал в тенеты,Которые Любовью нарекли.Но языки огня меня не жгли,Мне боли страсть не причиняла эта,И я решил, что неженки наветыНа страсть из-за царапин навлекли.Я с этим львенком лишь играл, покаМои глаза (на счастье, на беду ли?)Узрели Стеллу. Сломана строка,Ее глаза мой мир перевернули.Теперь с любовью мы накоротке —Она как яд в отравленном глотке.

№ 22

На небосводе солнце посредине,Прекрасных близнецов покинув кров,Без шарфа белоснежных облаков,Обрушивает жар в своей гордыне,И всадницы прекрасные отныне,На ветер не бросая данных слов,В благословенной тени вееровСпешат укрыть ланит непрочный иней.И только Стелла, лишь она одна,Лицо, подобно солнцу, не скрывала,Беспечностью своей защищена,Она своих богатств не растеряла.В тот день красавиц много обгорело,Но солнце лишь поцеловало Стеллу.

№ 85

Я вижу берег! Сердце, не спеши:Твой парус судну шаткому опасен…Порыв, рожденный радостью, прекрасен,Но он сулит крушение души.Так слабоумный лорд в ночной тишиЗакон измыслит, что для всех ужасен,И людям, для которых путь был ясен,Укажет тропку, где обрыв в глуши.Свободу слугам предоставь своим,Пусть уши разуму доносят звуки,Лик красоты глазам необходим,Дыханью – аромат; пускай же рукиОбнимут мир – с любовью и людьми,А ты – всю царственную дань возьми.

№ 93

О провиденье, о провинность! МнеНе отыскать блаженства милосердья,Моя беда черна в своем усердье:Страдает Стелла по моей вине.Но истина (коль я не пал вдвойне)Свидетель мой, что не в игре со смертью,Не от беспечности над вечной твердьюШквал чувств оставил разум в стороне.Для оправданий слов не отыщу,Я повредил тебе (и жив при этом!).Пусть все простят, но сам я не прощу,И будет только боль на боль ответом.Все ссадины твои я залечу —Твоей слезою я кровоточу.

№ 105

Она исчезла. Горю нет конца…Бесплотно и бесследно, как виденье.Иль зеркала воруют отраженья,Которые еще хранят сердца?Клянусь, я был невинней мудреца,Когда в невероятном ослепленьеВсе зеркала заставил в исступленьеСлужить свеченью одного лица…Но хватит плакать. Ожерелье слезМне не вернет потерянного Бога.Будь проклят паж, который факел нес,Будь проклят кучер, проклята дорога.Ты поровну на всех проклятья раздели.Я трижды проклят сам за то, что был вдали.

№ 106