Ирина Рудычева - 100 знаменитых евреев Страница 28

На протяжении долгих десятилетий Галина Волчек при своем твердом характере и мужской профессии вершит исконно женское дело – она хранит огонь в очаге, имя которому «Современник». Пламя горит порой неровно, то вспыхивая, то рассыпаясь искрами, но огонь не угасает. Его хранительница Галина Волчек – счастливый человек. Она счастлива, потому что у нее есть сын, были и есть друзья – Г. А. Товстоногов, А. Вайда, А. Миллер, В. Редгрейв. «Бог дал мне в друзья самую лучшую “человеческую коллекцию” в мире! Я умею ухаживать за своей коллекцией. Они мне нужны не тогда, когда мне это нужно, а когда это нужно им. Наверное, они это чувствуют», – говорит Волчек. Счастлива она и потому, что есть у нее «Современник», который по-прежнему любим зрителями. Когда Галина Борисовна встречается с людьми на улице, они говорят ей: «Дай вам Бог здоровья». Откуда они знают, что этой сильной и одновременно такой ранимой женщине так необходимы эти теплые пожелания? «Я ощущаю “доброе поле” вокруг себя и моего театра. Я всю жизнь прожила в Доме, который вместе со своими товарищами построила. Но моя судьба – трудная, – говорит Волчек. – Если начинаю вспоминать свои счастливые моменты, то понимаю, что не умела и не умею удержать их надолго. Ведь человек всегда бежит, летит за ощущением гармонии. И только ему кажется, что он ее ощутил, как она улетучивается. Но ощущения абсолютного счастья в моей жизни бывали. Рождение сына. Утро после премьеры в Хьюстоне, куда меня, первого советского режиссера, пригласили на постановку. В то утро я поняла, что такое победа. Или Бродвей. Издерганная нашей критикой, столько лет пытавшейся меня уничтожить, доказать, что я бездарь и загубила “Современник”, я приехала в Америку. Несмотря на великолепный прием нашего спектакля, ждала рецензий… Когда вышла положительная, я расплакалась. Расплакалась от счастья».

Счастливейшая из женщин, она не стоит на месте, продолжая бежать по жизни. И как признается с улыбкой сама: «Если бы не физическая одышка – бежала бы еще быстрее…» Ее жизнь – в постоянном движении, в процессе работы, в одном ритме с театром, который остается для нее самым дорогим. «Живу ради того, чтобы театр жил, в том числе и после меня, – говорит Галина Волчек. – Иначе зачем работать?»

ГЕЙНЕ ГЕНРИХ

Немецкий поэт, прозаик, публицист. Поэзия: «Книга песен», сборники стихотворений, сонеты; поэмы: «Атта Тролль. Сон в летнюю ночь», «Германия. Зимняя сказка», «Бимини»; проза и публицистика: «Путевые картины», «Путешествие по Гарцу», «Идеи. Книга», «Путешествие от Мюнхена до Генуи», «Флорентийские ночи».

Генрих Гейне соединял в себе две, казалось бы, противоположных стихии – лирическую и публицистическую. Он был проникновенным лирическим поэтом и в то же время журналистом, сатириком, обличавшим все пороки современного ему общества. Возможно, если бы он остался только «певцом любви», его жизнь не сложилась бы так драматически. Но Гейне был сыном своего времени, о котором сказал: «Над моей колыбелью играли последние лучи восемнадцатого и первое утро девятнадцатого века». Надо ли уточнять, что вся эта эпоха была озарена отблесками Великой французской революции, наложившей отпечаток на творчество всех европейских писателей и мыслителей.

Публицистика Гейне всегда вызывала яростные нападки критиков, называвших поэта «осквернителем родины, трона и алтаря», «жалким фельетонистом», что, безусловно, его задевало, но отнюдь не ослабляло силу его сатиры. Гейне так и остался до конца своей жизни беспощадным политическим аналитиком, эмигрантом, отщепенцем в глазах многих немцев, словно забывавших о том, кто принес стране поистине мировую поэтическую славу.

Генрих Гейне (в детстве его называли Гарри) родился 13 декабря 1797 года в семье бывшего гвардейского офицера Самсона Гейне, сменившего воинскую службу на профессию коммерсанта. Это был человек добрый и приветливый, от души желавший счастья четырем своим сыновьям. Однако в коммерции ему не особенно везло, и семья постоянно испытывала нужду. Гарри любил отца самой нежной сыновней любовью, тянулся он и к матери. Бетти ван Гольдерн была женщиной образованной и хотела, как и отец, дать детям хорошее образование. Но учеба, сначала в начальной школе, а затем в католическом лицее будущему поэту мало что давала. Постоянная зубрежка религиозных текстов навсегда отвратила Гарри от религии. Зато сказки, приключенческие романы, произведения Гете и Шиллера доставляли мальчику большое наслаждение.

Когда Гейне исполнилось семнадцать лет, встал вопрос о будущей профессии. Самсон и Бетти, увлеченные романтической судьбой Наполеона, сначала мечтали о военной карьере для сына. Но затем на семейном совете решено было сделать из Гарри коммерсанта, тем более что перед глазами родителей был весьма достойный пример: брат Самсона, т. е. дядя Гарри, Соломон Гейне за короткое время из простого клерка стал миллионером. Уважая волю отца, Гейне отправился во Франкфурт, чтобы изучать науку коммерции.

Вскоре наставник Гарри, один из франкфуртских банкиров, деликатно намекнул Самсону Гейне, что у его сына нет никаких способностей к накопительству вообще и к банковскому делу в частности. Тогда богатый дядюшка вызвал Гарри к себе в Гамбург и заверил семью Гейне, что уж он-то сделает из племянника настоящего купца. Но и торговое дело не очень-то заинтересовало Гейне, зато под конторскими книгами Соломон все чаще стал находить листки, густо исписанные стихотворными строчками. Разгневанный дядя рвал их на кусочки, приговаривая: «Если бы этот парень хотя бы на что-либо был способен, он никогда бы не занимался стишками». На что юный племянник в тон своему покровителю отвечал: «Знаешь, дядя, лучшее в тебе то, что ты носишь мою фамилию». Уже в этой фразе можно ощутить тот горделивый дух, который в будущем станет определяющим для Гейне-прозаика.

И все же жилось Гарри в доме дяди не слишком комфортно. Даже слуги относились к бедному родственнику с пренебрежением. Но больше всего Гейне страдал от неразделенной любви к дочери Соломона Амалии. Свою кузину будущий поэт любил страстно и самозабвенно. Она же относилась к нему высокомерно, пренебрегая искренними стихотворными посвящениями молодого поэта.

Когда Гейне спустя одиннадцать лет встретился со своей первой большой любовью, он так описал эту встречу: «Эта госпожа Фридлендер из Кенигсберга, она, видите ли, моя кузина. Вчера на закуску я получил ее избранника, мужа… Мир дурен, вульгарен и безрадостен, и пахнет засохшими фиалками».

Убедившись в том, что коммерсанта из племянника не выйдет, дядя согласился помочь ему в получении высшего образования. С 1819 по 1823 год Гейне учится на юридическом факультете университетов в Бонне, затем в Геттингене и Берлине. Но и юриспруденция интересовала молодого поэта не больше, чем торговля. Он самостоятельно изучает историю, литературу, лингвистику и философию, встречается с ученым, теоретиком романтизма Августом-Вильгельмом Шлегелем, в Берлине слушает лекции Гегеля, знакомится с писателями Гофманом и Шамиссо, посещает художественные салоны, где собирался цвет немецкой интеллигенции.

Весной 1821 года Гейне появился в кабинете редактора берлинского журнала «Собеседник», положил ему на стол тоненькую тетрадь стихов и сказал: «Я никому не известен, но хочу стать известным благодаря вам». Стихи были приняты и напечатаны, а в качестве гонорара молодой поэт получил сорок экземпляров своей первой книги.

Во второй половине 1820-х годов Гейне весь в поисках какой-либо работы. Он пытается устроиться то адвокатом, то преподавателем. Но для него, автора памфлетов, направленных против реакции, места нигде не находится. Более того, за ним постоянно следит полиция, угрожая арестом. Повод для преследования журналиста, по мнению властей, был более чем убедителен. Это книга «Путевые картины», которую сам Гейне называл «военным кораблем, на борту которого слишком много пушек». «Путевые картины» – сборник публицистических очерков. В них нет сюжетов, типов или характеров, но есть журналистские впечатления и чувства, пережитые автором при знакомстве с феодальной Пруссией. Сатире подвергалось все – аристократия, церковь, схоластические науки, продажная литература, собственно, вся современная Гейне страна. Эта книга метафорична, эмоциональна, дышит то гневом, то оптимизмом. Она насыщена афоризмами, один из них стал крылатым: «Сквозь мое сердце проходит большая мировая трещина».

Избегая худших последствий за свои сатирико-публицистические произведения, Гейне 1 мая 1831 года уезжает во Францию и становится пожизненным политическим эмигрантом. К этому времени Гейне известен не только своей публицистикой, но и поэзией. Лирическая «Книга песен», опубликованная в 1827 году, принесла поэту мировую славу. В этой поэтической исповеди одна тема – неразделенная любовь, пронизанная горечью и страданиями. О ней сам Гейне сказал: «Книга эта – только урна с прахом моей любви». Вот где проступила печаль былой любви к Амалии Гейне, которую поэт так и не смог забыть.